Сырная магия, или Не хочу без любви!

— Не дергайся, — посоветовал мне Рикард. — Они не маленькие. До драконпорта шли в молчании. Я была погружена в мысли о родителях и о том, чем кончится эта поездка. Так или иначе, жизнь скоро изменится. Я не могу совсем бросить папу, а значит, в Азорград придется летать чаще, чем я планировала. Где бы найти хотя бы часть денег на эти путешествия, чтобы не просить у Рикарда. Надо скорее запускать таверну.

Рикард спал на ходу и вообще словно находился не здесь. Только изредка он странно косился на сумку. Ну… а чего он хотел? Пальто тяжелые. Хотя, признаться, я не думала, что Рикарду будет настолько тяжело. Надо было разложить на две сумки.

На дальней площадке нас ждал частный дракон. Мы поднялись в кабину и практически сразу взлетели. Я не успела и взглядом окинуть драконпорт. А так хотелось вспомнить первые деньки в Эрстенграде, когда я только приехала и искала жилье.

Мы с Рикардом устроились на одной скамье, а Дрю и сумка — напротив. Я смотрела в окно, где стремительно уменьшался в размерах Эрстенград.

— Такой маленький, — вырвалось у меня. — Азорград побольше, — согласился Рикард. — Зато море. Да, море было просто потрясающее. С высоты полета дракона оно открывалось во всем своем лазурном многообразии.

— Ой, остров! — воскликнула я. — Надо спросить у Криса, что там такое. — Сырочек… — позвал Рикард. — Прости, — отмахнулась я. — Забыла, что тебе неприятно, когда я говорю о Крисе. — Забудь о нем. Смотри. Тут я уже заинтересованно повернулась и… взгляды Дрю и Рика были устремлены на сумку,

которая как-то подозрительно шевелилась.

— Это что?! — прошептала я. Рикард действовал решительно. Открыл застежки и распахнул сумку, откуда тотчас показалась усатая рыжая голова.

— Котецио! — ахнула я. — Как он там оказался? Котецио, оглядевшись и обнаружив себя в шаткой кабине на огромной высоте, заорал дурным котячьим голосом и полез на Рикарда, явно сочтя меня недостаточно авторитетным защитником.

— Он, наверное, спрятался в сумке, когда я выходила! — Рад за него! — рыкнул Рикард. — Ой, гиря! — радостно объявил Дрю, заглянув в сумку. — Ребята, а зачем вы взяли с собой гирю? — Это не я-а-а, — простонала, медленно сползая под лавку. Дрю вдруг замерцал и испарился — переместился в дом. — Вот коты мне спину еще не царапали, — ругался Рик на Котецио, который в буквальном смысле сел ему на шею и лапы свесил. С высоты Рикардовой шеи котику было еще лучше видно бескрайнее море внизу, так что для полноты картины он орал. Я пыталась снять “зайца” и не слишком громко смеяться. Мы даже в гости слетать по-человечески не можем. Между делом в кабину вернулся Дрю и доложил:

— Они не знают, как гиря попала в сумку. А еще потеряли Котецио. — Ну, а мы нашли, — мрачно сообщил Рикард. Он наконец оторвал кота от рубашки, завернул в куртку на манер младенца и сунул мне. Кот такой поступок расценил как предательство, не меньше, и обиженно зашипел.

— Смотри, усатая морда, — позвал его Рикард. А затем не без труда достал из сумки гирю (я едва удержалась от того, чтобы зажмуриться — как-то неудобно было смотреть на голову Его Величества). Я едва успела удивиться — зачем Рик ее достал, как мужчина открыл окно и… выбросил гирю вниз.

— Рикард! Ты с ума сошел?! — воскликнула я. — А если она на кого-то упадет? — Там море, — отрезал Рик. — А если на рыбаков? — Тогда это очень невезучие рыбаки. Следующая его фраза была предназначена Котецио: — Хочешь так же? Нет? Тогда сиди спокойно. Сказано это было так проникновенно, что я и сама решила помолчать. Во избежание. И только Дрю не боялся Рикардова возмездия. Призрак, не стесняясь, ржал. В прошлый раз семь часов полета пролетели довольно быстро. Я была погружена в собственные страхи и обиды, старалась не привлекать к себе внимание и не вляпаться в еще большие проблемы. Сейчас мы летели только вдвоем… Ладно, втроем или даже вчетвером. Но время отчего-то тянулось медленно.

Я пыталась читать, Котецио пригрелся и уснул, завернутый в куртку, Дрю приник к окну, жадно наблюдая за сменой пейзажей. Рикард спал, растянувшись на лавке в меру возможностей. Нет-нет, я поглядывала на мужчину украдкой, пытаясь осмыслить поворот, который сделали наши отношения.

Как-то уж слишком сильно нас мотало. Сначала я вообще не воспринимала его как потенциально

близкого человека, потом едва восприняла, возненавидела, потом как-то незаметно он стал частью “Королевы сыра” и новой жизни, а теперь я вообще, вроде как, за Рикардом бегаю! Нет, это уже ни в какие ворота. Почему-то я думала, что едва сдамся, Рик своего не упустит. А он фыркнул и сделал вид, будто не очень и хотелось.

И что теперь делать мне? Оставить все как есть, или попробовать переломить ситуацию в свою пользу? Понять бы еще, где для меня польза.

Книга оказалась скучная, котик — теплым, а полет дракона спокойным и убаюкивающим. Я не заметила, как уснула, привалившись лбом к окну. И проспала так не меньше двух часов, из-за чего шея затекла и обещала начать болеть.

— Сырочек, вставай, — сквозь сон услышала голос Рикарда. — Скоро приземляемся, надо одеваться. Странно, мне было совсем не холодно. Открыв глаза, я обнаружила, что укрыта двумя куртками, а Котецио уже сидит в сумке и осторожно из нее выглядывает. Наспех, не с первого раза попадая пуговицами в петли, застегнула пальто. Шапки никакой не взяла, да и сапожки не сказать, чтобы были теплыми. Оставалось только надеяться, что я не заболею.

Выглянула в окно. Как это часто бывало в начале зимы, Азорград был укутан морозным туманом. Белесая пелена скрывала очертания зданий, но все равно от знакомых видов защемило сердце. Я любила этот город, и сама не понимала, как сильно скучаю. Нет, море и тепло были потрясающими. Но порой очень не хватало снега.

Наконец дракон мягко опустился на площадку, и я первая выскочила наружу. Рикард немного замешкался с сумкой, а когда вслед за мной оказался снаружи, то обнаружил меня, валяющейся в сугробе.

Раздалась такая тирада, что уши покраснели.

— Дите неразумное, — и это было самое мягкое, чем наградил меня Рик, вытаскивая за шкирку из сугроба. — Если заболеешь и помрешь, домой можешь не возвращаться. Я хихикнула — Котецио огромными глазами смотрел на снег и дара мяукания лишился от такого вида. Это была его первая зима, а к холоду котик явно не был готов. И в столице, и в Эрстенграде было намного теплее, чем здесь.

Поэтому до дома мы шли чуть ли не бегом, и по дороге Рикард ругал дурацкие законы, запрещающие транспорт в центре города. А я просто смотрела на знакомые заснеженные улочки и чувствовала беспричинное счастье. Как все же хорошо вновь увидеть знакомые места!

Центральная улица, ведущая к управлению. Я уткнулась в воротник, чтобы скрыть улыбку. А вот и дом, такой же, каким я его оставила, улетая весной. Как быстро пролетело время и как много всего в моей жизни изменилось.

Я взбежала по ступенькам и постучала в дверь.

— Сырочек, только не говори, что ты оставила дома ключи, — с нехорошим таким подозрением в голосе произнес Рикард. Пришлось признаться:

— Я, если честно, еще когда убегала, ключи не брала. — Женщины, — закатил глаза он. И постучал со всей дури, чуть дверь не вынес. Послышались торопливые шаги и на пороге появилась мама, которая явно не ожидала увидеть меня так скоро.