"Та самая Аннушка", третий том, часть первая: "Гонка за временем"

* * *

Оказалось, что Марта нашим корректорам знакома, по крайней мере некоторым. Джен кинулась к ней обниматься, потащила в дом, приговаривая, что теперь всё будет хорошо, потому что тут всем рулит та самая Аннушка.

Аннушка, услышав это, перекосилась, как от лимона, но ничего не сказала. У корректоров началась хлопотливая суета, девушке собирали одежду и бельё, выбирали комнату, вели купать и кормить, в общем, нашли себе занятие.

— Отстань, солдат, — сказала Аннушка устало, — не смотри на меня так. Я не хочу быть главной. Боюсь, что превращусь в такую же хитрую подлую жопу, как Мелехрим. Потому что появятся цели, потом великие цели, а потом не успеешь оглянуться, а ты уже чёртов сраный людоед, решающий, кому сдохнуть, чтобы другие жили. Не сомневаюсь, что Мелех сожалеет о вынужденных жертвах, но уверен, что дело того стоит. Он не злодей, просто… Я, хрен его знает, солдат, в общем, просто не хочу быть такой.

— Понимаю, — кивнул я. — На войне есть люди, которые постоянно в рабочем режиме решают, кому жить, кому умереть. Кто отойдёт в тыл на переформирование, а кто останется этот отход прикрывать, и там ляжет. Я такой же, как ты, мне не раз предлагали пойти поучиться и вернуться офицером, но я отказывался. Не хотел делать войну профессией, а главное — не хотел этих решений. Когда командуешь штурм-группой, то кто-то из ребят может сдохнуть от твоей ошибки. Но ты идёшь с ними и огребаешь с ними. А решать, «эти умрут, чтобы те жили». Нет, не моё. Не умею делегировать смерть. Лучше сам останусь. Но знаешь, что? Если кому-то надо будет принимать решения здесь, пусть это будешь ты, а не какой-нибудь Мелехрим.

— Ладно, — вздохнула Аннушка, — один чёрт желающих взвалить это на себя что-то не видно. Пойду, устрою им разнос, идиотам.

— За что на этот раз?

— Какого чёрта никто не рассказал мне про спецпроект?

Бывшие корректоры разводят руками и отводят глаза.

— Мы с Сеней в последнее время в Школе не появлялись, — отмазалась Ирина. — Мы с самого начала отдельно жили, помнишь? Официально ничего не было, а слухи, которые бродят по общежитию, это мимо нас.

— Да там всегда слухи, — подержал её синеглазый парнишка по имени Пернат, — страшилки по вечерам, легенды, мифы, прочий фольклор.

— Ага, — фыркнула Джен, — например, сказки про Ту Самую Аннушку! Если бы не Лиарна, я бы в тебя не поверила! Думала, что очередные байки.

— От неё нет вестей? — спросила Аннушка.

— Не-а. Тишина. Я пробовала искать — ничего. Смутное ощущение, что жива, и только. Пацан, вон, скучает…

Ошивающийся при ней синеглазый глухонемой мальчик закивал, понимает, видать, что-то. Выглядит он получше, чем раньше — волосы чистые, одежда нормальная. Кажется, видел его у кайлитов, может, Меланта взяла над ним шефство? Нашим синеглазкам кошку страшно доверить, не то, что ребёнка.

Выяснилось, что из мятежных корректоров о некоем «Спецпроекте» слышала только Джен, но и она не придала этому значения.

— Новички болтали, да, — пожала плечами белобрысая девица, — но мне не до того было. Лиарна пропала, я её искала, потом вытаскивала, а потом все завертелось так, что ни вздохнуть, ни пёрнуть.

— Кван знал наверняка, — сказала Ирка. — Он же при Ареопаге отирался. Но вряд ли в деталях, его держали подальше от секретов. Эх, жаль старика. Бестолковый был, но свой.

То, что корректоров в Школе стало гораздо больше, чем раньше, заметили все, но выводов из этого не сделали никаких.

— Я решила, что Конгрегация решила взять количеством, — откровенно сказала Ирка. — Опытных стало мало, нагребли зелёных, естественный отбор сработает и будет, как всегда.

— Слушай, Аннушка, — заявила с досадой Джен, — что ты домахалась? Сама знаешь, корректорам друг на друга в целом плевать. Ну, кроме личных друзей, любовников и иногда наставников.

— Каждый сам себе Спаситель Мира, — согласился с ней Сеня. — И Погубитель его в одном флаконе. Психопат на неврастенике сидит и мегаломаньяком погоняет. Никого не хочу обидеть, но намучаешься ты с ними.

— Угу, — мрачно ответила Аннушка. — Вижу. Начинаю как-то даже понимать Мелехрима…

Глава 17

Переговоры и артиллерия

Лейхерот Теконис, профессор того и мастер сего, пригласил нас с Аннушкой пообщаться в кафе в Библиотеке. Мне он по-прежнему интуитивно не нравится, хотя вреда от него нам пока вроде не было, а польза ещё как была. Военврачу Доку я верю, а Лейху нет. Уж больно ушлый. Да и брат его в нехорошем замечен, яблочко от другого яблочка…

С профессором пришла Крисса, заказала пива, утонула носом в пене, всосала полкружки, выдохнула с наслаждением:

— Уф, люблю пивка дёрнуть! А об чём, собственно, базар, дылды?

— Я хотел бы обсудить ситуацию вокруг мораториума, — сказал Лейх, сделав глоток чая. — Разграничить интересы, так сказать.

Мы с Аннушкой заказали кофе, он тут вполне неплох.

— И каковы ваши интересы, Лейх? — спросила моя спутница. — Кстати, ключик не вернёте ли? Универсальный, от кросс-бифуркаторов. Его, как бы, наши люди нашли.

— Ваши люди кинули его в кучу хлама, — ответил раздражённо профессор, — понятия не имея, что это. И уж тем более никто из вас не смог бы его активировать и настроить. Даже мне пришлось повозиться.

— То есть не вернёте?

— То есть у нас, как видите, есть пересекающие интересы. Именно поэтому я попросил вас прийти. Обсудить, не переводя в плоскость конфликта, который никому не нужен.

— Хорошо, конфликт вам не нужен, — согласился я. — А что вам нужно?

— Наша компания занимается, помимо прочего, созданием сложных сенсус-объектов. На этом рынке мы монополисты в силу того, что обладаем уникальным оборудованием и компетенциями. Спрос небольшой, продукт дорогой и штучный, изготовление затратное, но и цена соответствующая. Впрочем, это не всегда коммерция, частично мы создаём их под свои задачи, в том числе проекты научно-гуманитарного плана.

— А этого мужика, Дока, вы на какой употребили? — спросил я.

— Докопались? — скривился Лейхерот. — Да, признаюсь, в данном случае имела место досадная техническая накладка. Наш сотрудник, подписавший, заметьте, договор, где были оговорены риски, выступил катализатором длительной серии необходимых активностей, формируя нужную последовательность генерации разноокрашенного сенсуса. Он справился со своей задачей наилучшим образом и был за это щедро премирован. Однако мы — точнее, я — недооценили его сенсус-потенциал. Кто бы мог подумать, что опытный наёмник в возрасте, военный врач, человек, у которого на нервах должна быть сплошная мозоль, окажется столь… вопиюще эмоционален в личных привязанностях? В норме он, после изъятия всего произведённого сенсуса, должен был лишиться сопутствующей ему информации и получить обратно истраченное время. Время вернулось, но в информацию его психика вцепилась так, что получился дисбаланс. Я понимаю, что ситуация с его точки зрения травмирующая, и постарался отчасти компенсировать последствия. Заставить Ареопаг отказаться от преследования его дочери было не так-то просто, поверьте!

— Даже если бы он ничего не вспомнил, всё равно полное блядство, — сказала Аннушка резко. — Чем вы отличаетесь от тех ребят из подвала с их соковыжималкой?

— Тем, что Михаил, которого вы зовёте «Док», сейчас жив, здоров и растит детей. Которые, между прочим, остались целы благодаря моему вмешательству. Что же касается этичности используемой технологии, то учтите, что при штатном развитии событий никакой психологической травмы не было бы. Считайте это несчастным случаем на производстве.