Табельный наган с серебряными пулями

— Да нет, ловкость рук и никакого колдовства. Просто обвиняли его в колдовстве, мол, взглядом шары двигает, вот он к нам в отдел и попал. Я ему и помог немного. 304 статью с него сняли, так что пошел только за мошенничество, полгода исправработ. А так бы загремел на пятерик…

— Что он вам рассказал?

— Рассказал мне Леша-Рука, что Петя-Механик игрокам в бильярд прекрасно известен. Играет средне, но с большим азартом. Вернее… — Чеглок сделал паузу, — Играл. Где-то месяца четыре назад он играть почти перестал. Если раньше — через день, как на работу, то с тех пор — в неделю раз, и то много.

— Товарищ Чеглок! — вскинулся я, — Так это оно и есть! Внезапное, нехарактерное изменение поведения! Точно как в учебнике!

— Точно, точно… Знаешь, Степан, пойдем-ка мы взглянем на эту невестушку. Кто такая, чем дышит…

12

В бухгалтерии было шумно. Мне это показалось удивительным: всегда казалось, что в бухгалтерии царит тишина и сидят тихие старички в круглых очках и нарукавниках. Здесь же скрипели перья, щелкали счеты, шуршала бумага, переговаривались между собой девушки. Всего пять человек, а шуму — как от целого эскадрона.

Чеглок, лавируя между заваленными бумагой столами, прошел к высокой женщине с гимнастерке, судя по всему, начальнице этого шумного заведения. Та выслушала его, кивнула и встала:

— Тихо, девочки! — гаркнула она.

Пала тишина. Казалось, даже мухи повисли в воздухе.

— Здравствуйте, товарищи! — тут же обратился сразу ко всем Чеглок, — Мы из МУРа. Агент Чеглок, агент Кречетов.

Девочки в одинаковых мелких кудряшках, похожие на овечек, захлопали ресницами.

— Прошу минуту внимания! Ситуация в стране все еще сложная: бандитизм, терроризм и колдовство все еще процветают. Посему прошу вас сейчас, милые девушки, призадуматься и вспомнить — не знакомились ли вы в течение последней недели с людьми, отвечающими следующему описанию…

Далее Чеглок кратко описал внешность двух «опасных мошенников», в которых я неожиданно узнал Хороненко и Балаболкина. Посмеиваясь про себя, я неторопливо оглядывал девушек, стараясь понять, кто из них приворожила Колыванова.

Маруся, Маруся… Эти девушки все выглядели как типичные маруси.

Пока я гадал, Чеглок танцующим шагом прошел от столика к столику, мимоходом выясняя имя и фамилию девушки, видела ли она, когда-нибудь «мошенников» а также задавая пару-тройку незначащих вопросов.

Вот он скользнул к второй справа девушке: чуть полноватой, в серой вязаной кофте с круглыми очками, как у Надежды Константиновны Крупской на фотографиях. Разве что эта была, если честно, симпатичнее. Глаза такие, ярко-серые… Как будто глупо звучит, но они такие и есть. Брови черные, как в сказках говорят, соболиные…

— А вас как зовут? — обратился к ней Чеглок.

— Маруся, — опустила та глаза.

Маруся?! Маруся… Вся моя симпатия к девушке тут же испарилась. Так вот кто Колыванова опоил…

— А фамилия ваша как, простите?

Колдунья залилась краской как свекла:

— Красная, — прошептала она.

— Вам идет, — белозубо улыбнулся мой начальник.

— Она ее сама себе придумала, — прошипела, захихикав, соседняя девица, — Раньше у нее другая фамилия была…

— Какая? — Чеглок не отрываясь смотрел на Марусю.

Та уже просто побурела:

— Огрызкина…

— Тоже неплохо. Но Красная звучит лучше. Современнее. Другие-то девушки, которым смелости не хватает, замуж выскакивают, да жениха выбирают с фамилией позвучнее… У вас есть жених?

— Есть. Мы познакомились недавно, — Маруся смотрела четко в глаза Чеглоку, — Я люблю его.

Она пару раз хлопнула ресницами и опустила глаза.

— Поверьте, я в этом нимало не сомневаюсь…

Чеглок отступил на шаг от стола Красной, оказавшись на середине комнаты, и выкинул удивительную штуку.

Он положил на стол свою кепку и сделал сальто на месте, мягко приземлившись туда же, куда стоял.

Я отшатнулся. В наступившей тишине было слышно только как катится по столу карандаш, выроненный главным бухгалтером.

Только Маруся Красная даже глазом не повела. Она все так же смотрела на Чеглока, вежливо — хотя и немного натянуто — улыбаясь.

— Прошу прощения, девушки, — не смущаясь, заявил Чеглок, — но вас так много и вы такие красивые, что так и тянет выкинуть какую-нибудь глупость.

Он подошел к следующей девушке и завел с ней очередной разговор.

13

На улице уже начинало смеркаться, когда мы двинулись обратно на Петровку.

Забавно, наверное, выглядела наша пара со стороны. Невысокий широкоплечий парень, в сером пальто и черной кепке, с лицом человека, получившего весь этот огромный город в подарок. За ним — худой и хмурый — нога разболелась от долгой ходьбы — прихрамывающий красноармеец, в шинели со споротыми петлицами и старой буденовке.

— Товарищ Чеглок, а зачем вы это сделали? — задал я давно мучающий меня вопрос.

— Сделал что? — начальник явно о чем-то сильно задумался.

— Сальто, как в цирке.

— А, это… Потом объясню, обязательно… Лучше скажи мне, Степан, что ты думаешь обо всей этой истории.

Вопрос застал меня врасплох, но я постарался не показать растерянности. Солидно откашлявшись в кулак, я начал:

— По моему разумению, товарищ Чеглок, дело тут ясное. Опоила эта Красная Маруся Колыванова приворотным зельем, месяца три назад. Целится она не на видного жениха, как мне видится, а на его денежки. Помните? Колыванов упомянул, что ждет большую сумму…

— Ну, он не говорил, что она большая.

— Зато говорил, что на нее можно открыть производство этих его лампочек, значит, не такая уж и маленькая.

— Допустим. Давай дальше.

— Признаки приворота у него как по учебнику. Поведение у него поменялось, он и в бильярд перестал играть и мать изменения заметила. Критику в адрес этого… как его, черта… короче, когда при нем ругают невесту, он злится. Вон вы пошутили, что она воровка, а он как задергался.

Я шагнул в сторону, чтобы не попасть под волну грязной воды из лужи, поднятую проезжавшим грузовиком.

— Девка она, — продолжил я, — умная, деловая… На столе, я посмотрел, все бумажки ровными стопочками лежат, все карандашики очинены, все чистенько, аккуратненько. И еще… Собранная она, как охотник в засаде. На чем и прокололась: когда вы перед ней сальто сделали, она даже не дернулась. Постоянно какого-то подвоха ждет. Короче говоря, — я ударил кулаком по ладони, — брать эту ведьму надо, и всего делов.

— А ты заметил, что у нее волосы совсем недавно перекисью покрашены?

Честно, я даже не обратил внимания на то, крашеные они или нет, не говоря уж о том, чтобы определить возраст краски.