Там тебя никто не ждёт

– Эдвард.

Юноша посмотрел на меня в упор.

– Пожалуйста. Возьми меня с собой, - тише и как можно спокойнее произнесла я.

Лицо Эдварда исказилось. И я поняла: на самом деле он очень хочет мне уступить. Потому что...

Почему?

Я вздохнула и... та-дам - заключительное:

– Прошу тебя.

– Ты сама же пожалеешь, - выдохнул Эд после паузы.
– Глупая.
– И, отвернувшись, добавил.
– Идём.

Глава 5

Путешествовать по тёмному лесу - то ещё удовольствие. Ничерта не видно. Совсем. Какая там луна - под эти деревья солнце-то хоть проникает?

А ещё - я как-то больше к парку привыкла. Дорожки асфальтированные, там, скамейки, лотки с мороженым... Ну, или хотя бы тропинки! Здесь же - ну никакого удобства. Зато море листвы. Судя по ощущениям - по колено.

А вот интересно, змеи ночью спят?

А пауки?

Здесь же не водятся гигантские пауки, как... э-э-э... в каком-то фильме? Нет? Точно?

И гробовая тишина ночной чащи... господи, как представлю, что сейчас... кто-то... тот же мёртвый всадник... подкрадывается... сзади...

– Мамочки!

– Тише!
– прошипел идущий впереди Эд.
– Прекрати. Немедленно!

– Что прекратить?
– всхлипнула я.

– Разговаривать!

Я честно замолчала... и через секунду очень красноречиво хрустнула веткой.

Что?! Я не вижу ничего в этом мраке!

– И это тоже!
– потребовал Эд.

Я надулась и снова хрустнула веткой.

– Извини. Оно само.

– Твоё счастье, что Посланцы не слышат, - выдохнул Эд какое-то время спустя.

Тогда чего ты ко мне пристал?!

– Совсем не слышат?
– пискнула я.

– Совсем!
– прошипел Эд. И, чуть тише добавил.
– Они же трупы.

Угу. Заметила. Чего ж тогда они на лошадях разъезжают? И вообще, почему им в могиле не лежится?!

– Ну а как же мистическое колдовство, всякие там заклятья?
– не выдержала я.

– Я же сказал - тише!
– трагичным шёпотом простонал Эд, оглядываясь (его силуэт на фоне деревьев я ещё худо-бедно различала. И деревья, к несчастью, тоже - пугали они меня изрядно. О-о-о, блин, ёжик в тумане!).
– Катрин, ты будто вчера родилась!

Следующие... м-м-м... очень долгое время мы молчали. Эдвард крался впереди, невесть как находя дорогу (или без дороги, уж не знаю), а я во всей полноте ощущала прелесть хождения по лесу в платье.

Ладно... Будем надеяться, что у змей и пауков чуткий сон и достаточно ума, чтобы уйти с дороги махины вроде меня... Потому как перевес в росте - это всё, что у меня против них есть.

Ещё спустя очень долгое время мы выбрались на узкий пятачок нелесного пространства. Точнее - обрыва. Внизу - далеко-о-о внизу - шумела речка. Нашу прогалинку со всех сторон обступили деревья, точно в плен нас брать собирались.

Эд остановился, осмотрелся и скомандовал:

– Отдыхаем.

Я скептично глянула на обрыв. Далековато лететь...

– А может, всё-таки, в лесу? А то вдруг дождь?

И на меня та-а-ак посмотрели...

Кому там сыра земля пухом? Мёртвым? К тому времени, как небо над головой посветлело, я им уже завидовала. Холодно, выданный Эдом плащ ничерта не греет, с обрыва туман ползёт (явно неестественного происхождения!), мокро, твёрдо. И грязно.

А Эд спокойно дрых, положив руку под голову вместо подушки.

Ему я тоже завидовала. И чему нас в универе учат? Вот это я понимаю - навык! Мне, несмотря на всю усталость и сонливое состояние, никак не удавалось даже задремать. Эх, а на лекция так хорошо обычно получается! Правда, там леса нет.

И кто нашёл шелест листвы романтичным? Или пение птиц? Жаворонка? Птичка-невеличка - а как грянула утром, я чуть в обрыв не свалилась. Будильник в кастрюле отдыхает!

А Эдвард спокойно спал себе до полудня, завернувшись в плащ (накидку?) и то и дело подкатываясь ко мне.

А потом мы снова шли - и снова молча. И, несмотря на то, что был день, дорогу я видела, а лес, живой и громкий, просто лез в глаза, наслаждаться какими-то там красотами дикой природы просто не получалось. Безумно хотелось спать.

Я шла, спотыкалась, может, даже падала (точно - пару раз) и снова шла за маячащей впереди спиной Эдварда.

И думала, как юноша, ещё пару дней назад такой заботливый, мог оказаться таким угрюмым, бесчеловечным, равнодушным незнакомцем.

Солнце стало катиться к горизонту, и Эд вдруг остановился.

Кажется, там же я и упала.

И земля действительно показалась пухом... Наконец-то.

***

– Катрин?

Не-а. Я сплю. Отстаньте.

– Катрин!

Тс-с-с! Мне безумно нравится лежать на этом... м-м-м... сене и смотреть сквозь ресницы на всполохи огня...

Так что отстаньте.

– Котёнок.

– Почему "котёнок"?
– удивилась я.

В ответ раздался смех.

– Ты похожа на брошенного котёнка, - успокоившись, произнёс Эд.
– Такая же беспомощная.

– Ну, спасибо, - фыркнула я, приподнимаясь и оглядывая... пещеру?
– Это мы где?

Сидящий у небольшого костерка Эд пожал плечами.

– Ты упала в обморок, когда мы не прошли ещё и половину пути. Пришлось искать укрытие на ночь.

Половину пути?

– А куда мы идём?
– промычала я, потирая глаза. Мда, голова тяжёлая, а выгляжу я сейчас, наверное... А пахну...

Долгий, пристальный взгляд.

– Марцеис, - отозвался Эд, наконец.
– Но ведь это тебе ни о чём не говорит?

Я помотала головой и выдавила:

– Чудесно. А вода у нас есть?

Эд, изумлённо вскинув брови, подал мне кружку с кипятком.

– Да не!
– я снова потёрла глаза.
– Умыться.

Снова долгий взгляд.

– Здесь неподалёку озеро. Если выйдешь и сразу повернёшь налево, а потом всё время прямо - не заблудишься.

Я скатилась с сена (стогом не назовёшь, маловато... подстилка?), ко всему прочему оказавшемуся еловыми (или сосновыми?) лапами. И, шатаясь, побрела к выходу.