Танцор смерти. Дорога домой. Полет орлов. Исав

Перед отъездом Эйб сказал принимавшему его бригадному генералу Риду: «Такие молодые, эти мальчики. Я расскажу президенту, что я видел, но я в некотором роде ответствен за это, и мне стыдно».

На следующее утро Гарри пилотировал захваченный «юнкере» в Лондон. Когда он приземлился, к самолету подкатил автомобиль Королевских ВВС и оттуда вылез Уэст: «Решил тебя подбросить, Гарри».

— Очень любезно с вашей стороны, сэр. — Гарри сел к нему в машину.

— В «Савое» ждет твой дед. — Уэст предложил Гарри сигарету. — Кстати, у меня для тебя на завтра есть курьерский полет. Убьешь одним выстрелом двух зайцев.

Эйб стоял у окна в гостиной своего люкса, наслаждался сигарой и смотрел на Темзу, когда в дверь постучали.

— Это носильщик, сэр.

— Войдите. Не заперто, — крикнул Эйб.

Дверь открылась, и в номер вошел носильщик с двумя сумками.

— Что это значит? — удивленно спросил Эйб, и в этот момент в комнате появился Гарри.

— Привет, Эйб, — сказал он, и как будто они расстались вчера.

Эйба переполняли эмоции. Он заключил Гарри в объятия и заплакал. Несколько минут спустя, сидя у окна, он говорил: «Ради всего святого, Гарри, это невероятно. Бог мой, чего только стоят все эти ордена».

— Помнишь, как говаривал отец? Погремушки. Есть какие-нибудь новости от Макса и мутти?

— Нет. У меня теперь нет с ними никаких контактов.

— Может быть, я смогу что-нибудь выяснить.

— Каким образом?

— Я работаю на бригадира Манро. Разведка.

— Я о нем слышал. Он тесно сотрудничает с Эйзенхауэром.

— Еще бы, — сказал Гарри. — Готовится высадка войск во Франции. Манро забрасывает туда агентов, а я летаю по его заданиям.

Эйб кивнул: «Гарри, у нас проблема. Президент хочет, чтобы ты перевелся в американские ВВС. Того же хочет и Эйзенхауэр».

— Почему же? Они считают, что Макс тоже должен перевестись из Люфтваффе? — Гарри поднялся и сделал глубокий вдох. — Ладно, хватит. Что ты делаешь сегодня вечером?

— Я заказал столик в ресторане «Савоя».

— Превосходно.

Гарри раскрыл парашютную сумку и достал из нее Таркуина.

— Тебе это не напоминает старые добрые времена? Он был со мной во всех полетах. — Гарри поднял вторую сумку. — Я займу пустую комнату. — Открыв дверь, он добавил: — Я слышал, ты завтра с Эйзенхауэром летишь в Портсмут?

— Откуда ты знаешь?

— Потому что я вас повезу.

Ресторан был полон с раннего вечера, но так в те дни было во всех лондонских ресторанах. Эйба и Гарри посадили за столик на четверых. Эйб заказал коктейли с шампанским, а Гарри спросил: «А кто еще будет?»

— Пока ты был в ванной, я пригласил твоего бригадира Манро. Он сказал, что придет со своей племянницей, доктором Собел. Я понял, что ты с ней знаком.

— Да, мы встречались, но это было довольно давно.

В этот момент у столика возник Манро вместе с Молли. Он был в мундире, а она в вечернем костюме из коричневого крепа. Ее волосы были зачесаны назад и перехвачены бархатной лентой.

Гарри и Эйб встали, а Манро произнес: «Моя племянница, Молли».

Эйб смотрел на нее с большой симпатией: «Я вижу, вы знакомы с моим внуком».

Она улыбнулась и поздоровалась с Гарри за руку: «Как поживаете?»

— Лучше всех. Последний раз, когда я вас видел, вы выглядели уставшей, — сказал он.

— А сейчас?

— Вполне подходяще для танцев, — ответил Гарри. — Давайте дадим старшему поколению возможность поговорить.

Оркестр играл медленный фокстрот «Ночь и день», и она позволила ему себя обнять.

— Как вы? До сих пор работаете в госпитале?

— Иногда. Я теперь старший хирург и обслуживаю несколько госпиталей.

— Вы все еще исполняете поручения Манро?

— Я время от времени появляюсь в Колд-Харборе. — Она нахмурилась. — Вы имеете в виду что-либо помимо этого?

— В прошлый раз я случайно подслушал ваш разговор с Дуга-лом. Он спрашивал, удалось ли вам что-нибудь из меня вытянуть.

— О Господи, — ответила она. — Шпион из меня никудышный.

— Все нормально. А сегодня вы шпионите?

— Если хотите знать, дядя сказал мне, что встречается за ужином с вами и вашим дедом, и я попросила его взять меня с собой.

— Неужели? Зачем же?

— Не будьте свиньей, Гарри Келсо. Вы прекрасно знаете зачем.

В какой-то момент показалось, что она вот-вот заплачет, и он тут же пожалел о сказанном: «Простите».

Оркестр начал играть «Туманный день в Лондон-Тауне», и Молли прильнула к нему. Манро за столом прокомментировал это так: «Могу вам также сказать, сенатор, что бедная девочка влюбилась в этого негодника».

— А я могу вам ответить, что меня это очень устраивает, — сказал Эйб.

Молли и Гарри вернулись за стол, официант разлил по бокалам шампанское. Метрдотель порекомендовал им треску и пирог с картофелем и луком, все четверо согласились с этим выбором.

— Вот что такое война для вас — хорошее угощение. — Ма-нро поднял бокал: — За нас, и чтоб Гитлеру пусто было!

— Кстати, раз уж речь зашла о фюрере, — сказал Гарри. — Есть ли что-нибудь новое о Максе?

— Ничего такого, что бы вам хотелось услышать. Во время «Маленького блица» он совершал разведывательные полеты на «юнкерсе».

— Наверное, ему пришлось несладко, — спокойно сказал Гарри. — В настоящее время юг Англии не самое подходящее место для полетов Люфтваффе.

В воздухе повисла неловкая пауза. Молли сказала: «Несладко? Гарри, он бомбил Лондон. Только на одной станции метро погибло около ста человек».

— Команда «Орсини» состояла из 820 человек, — хладнокровно отреагировал Гарри. — Выжило семьдесят два, — Он пожал плечами. — Станция метро, крейсер... Люди гибнут, Молли. Мы их убиваем. Вот чем мы занимаемся.

За столом воцарилось неловкое молчание, пока наконец Ма-нро не сменил тему разговора.

— Вы уже встречались с Эйзенхауэром, Гарри? — поинтересовался он.

Но Гарри не успел ответить, так как к столику подошел официант: «Прошу прощения, доктор, звонили из госпиталя. Срочно требуется ваше присутствие».