Танцы на быках

– Хорошо, что ты такой сговорчивый. А теперь - исчезни. Уходи туда, откуда пришел.

– Поверите ли, госпожа, только об этом и мечтаю.

– Так уходи!

– И мгновения бы не задержался. Но когда я тебя обнимаю, ты начинаешь реветь, как корова на сносях, и дерешься, как кухарка.

Бранвен вспылила:

– Потому что ты ведешь себя, как невежа из конюшни!

– Неправда, сначала я был до слащавости мил. И поучил плюху.

– Ты получил ее по делам своим! Зачем домогаешься меня, негодный?

Он посмотрел насмешливо:

– А как, по-твоему, я должен вернуться?

– Как?

– Ты и вправду глупа или притворяешься?
– спросил он без обиняков.

– Прекрати оскорбления!
– Бранвен стукнула кулаком по подушке. И куда только подевались ее манеры, которыми она так гордилась? Ей стало стыдно за собственную несдержанность. Но стыдно не перед гостем, а перед собой. Призвав себя к спокойствию, она несколько раз глубоко вздохнула и надменно осведомилась:

– Как твое имя, развратник?

Мужчина хмыкнул, но назвался:

– Эфриэл.

На древнем наречии это означало «Бычья сила», и подразумевалась вовсе не сила рук или ног. Бранвен снова покраснела, и готова была саму себя отхлестать по щекам. Никто не вгонял ее в краску чаще, чем этот невоспитанный мужлан.

– Тебя не могут так звать,- сказала она.
– Я требую, чтобы ты назвался по-настоящему.

– Послушай, красотка, что тебе не нравится в моем имени? Вот тебя зовут Бранвен, верно? И я тоже мог бы заявить, что это невозможно. Как маленькая глупая девственница может зваться «Благостное лоно»?

– Неправда!
– крикнула Бранвен, но тут же опомнилась и заговорила тише.
– Мое имя означает «Мудрая дева».

– Да ну, - ухмыльнулся Эфриэл.

– Кто ты такой? Откуда явился? И причем здесь призывающее заклинание?

– Ты же не разговариваешь с чудовищами, - поддразнил он.

– Ответишь или нет?

– Отвечу. Хочешь узнать, кто я? Я - сид. В вашем мире еще помнят о нас?

– Сид?
– Бранвен несколько секунд осознавала услышанное.
– Крошка со стрекозиными крылышками из детских сказок? Умнее ничего не придумал?

– Крошек с крылышками придумали вы, люди, - презрительно заявил Эфриэл.
– Вы никогда не отличались особым умом, поэтому дурацкие сказки - по вашей части.

– И чего ради ты явился к нам, глупым и презренным смертным?
– спросила Бранвен, не зная - верить ему или принять за сумасшедшего, или посчитать сумасшедшей себя.

– Я оставил? Да сколько раз повторять: это ты вызвала меня заклинанием. Ты прочитала заклинание - я появился. И теперь жду, когда ты отправишь меня обратно.

– Я?!

– Мы опять возвращаемся к бессмысленным разговорам, - вздохнул сид.
– Ты, дитя, ты.

– Постой, кажется, начинаю понимать...
– Бранвен переплела пальцы и наморщила лоб.
– Та книга, которую я нашла... Я прочитала заклинание на призвание любви...

– Радуешь меня необыкновенно, - сид вежливо похлопал.
– Поклон за сообразительность.

– Я призывала любовь, а не тебя.

– Красотка, ты хотела любви, и я пришел, чтобы ее дать.

– Нет, - Бранвен покачала головой, - я хотела вовсе не твоей любви. Я читала заклинание на любовь моего жениха, лорда Освальда.

– Какая милая наивность. А тебя не смутило, что в заклинании не упоминалось имени твоего жениха?

Бранвен захлопала ресницами, охваченная неподдельным ужасом:

– Ты говоришь... то есть...
– бормотала она.

– Мы начинаем прозревать, правда? Объясню еще проще. Это заклинание читают девицы и не совсем девицы, которые хотят крепких мужских объятий. Они читают, я появляюсь, люблю их до умопомрачения - и исчезаю, сделав свое дело. Но я не могу исчезнуть, если та, которая меня вызвала, не получит плотского удовольствия. Так что прекрати ломаться и получи от меня удовольствие, - он приглашающе раскинул руки и встал навстречу Бранвен, показывая себя во всей красе.

Краснеть дальше было попросту некуда, но Бранвен умудрилась это сделать. Теперь она сидела пунцовая, словно спелая вишня. Три раза она пыталась заговорить, и три раза у нее ничего не получалось. Все это время сид наблюдал за ней с вежливым вниманием, но во взгляде было столько иронии, что Бранвен не сомневалась - в душе он потешается над ней, над ее глупостью и над ее смущением.

– Я вынуждена извиниться, - выдавила она, опуская голову, чтобы не видеть насмешливых глаз.
– Произошла досадная ошибка, я не нуждаюсь в твоих услугах.

– Мне от этого ничуть не легче. Хотелось бы вернуться, - ледяным тоном заявил сид.

– Тебе придется отыскать другой способ. Я просватана и храню верность моему жениху, лорду Освальду, - возразила Бранвен.

– Серьезное заявление. Ты верна жениху, а мне-то что прикажешь?

– Я уже сказала, поищи другой способ...

– Другого способа нет, красотка, - сказал сид зловеще, и в следующий миг Бранвен оказалась на лопатках, утонув в перине, а сверху пристроился Эфриэл.
– Да ты сама этого хочешь, глупышка, - мурлыкнул он, ловя губы девушки, которая только и могла, что отворачивать лицо то вправо, то влево.
– Хотя я готов поиграть в твою игру, ведь приз обещает быть таким сладким...

Бранвен забилась под ним, пытаясь освободиться, но ее держали крепко, как стальными оковами.

– Ты же не возьмешь меня силой?!
– пискнула она, тараща глаза.

– Это и не потребуется, ты сама согласишься с радостью.

– Никогда-никогда-никогда! Мне это так противно, так противно... как съесть дождевого червя!

Сравнение рассмешило Эфриэла, и он даже позабыл о поцелуях, вдосталь насмеявшись.

– Девичьи капризы и глупости, - заявил он безоговорочно, располагаясь рядом с Бранвен и закидывая на нее ногу, чтобы не вырвалась.
– Не бойся, я быстро управлюсь. Вот помню, как-то меня вызвали двенадцать монахинь из монастыря святой Вуны, что в Мерингии, тогда - да, мне пришлось изрядно потрудиться, чтобы оказаться дома...

Бранвен ахнула, а он закончил, глядя насмешливо:

– ...а такую нежную гусочку, как ты, я бы вознес на небеса за четверть часа.

– Сколько тебе повторять! Я не желаю этого! Если ты ведешь себя, как животное, то я - благородная леди. И знаю, что хорошо, а что нет.

– Ты в этом уверена?
– спросил он приглушенно.

Бранвен зажмурилась, чтобы не видеть красивого смуглого лица, склонившегося над нею.

– Прошу, не принуждай меня к тому, что мне неприятно, - пробормотала она, заикаясь на каждом слове.