Танцы с Арлекином

– Вот! – поднял доктор указательный палец. – Вот ваша первая удача! Вы ведь наверняка что-то неладное почувствовали – вот пропал аппетит. А дальше что было?

– А дальше я сел за руль, немного проехал, но самочувствие стало ухудшаться, и я остановился на заправке, взял минералку… пошёл в туалет, попытался промыть желудок… несколько раз. Под конец вода какая-то синеватая была…

– И это ваше второе везение, - кивнул доктор. – Вы сумели удалить яд из желудка, но беда в том, что он успел всосаться в кровь… Хоть и в очень малой дозе. А дальше?

– Потом я позвонил Гале… сел в машину… немного отъехал, остановился, принял активированного угля… Потом у меня начались галлюцинации. Я видел человека, которого там в принципе быть не могло, и он говорил, что я не должен спать…

– Вот, голубчик, это ваше третье везение… Галина Александровна к вам на выручку кинулась аки орлица, «Скорую» немедля вызвала… и вы молодец - не заснули. Ваше подсознание вас защитило.

– А если бы заснул?

– А тогда бы серьёзно пострадала ваша центральная нервная система. Понимаете, вы умудрились нарваться на весьма редкий яд… И тут ваше везение сработало – потому как «Скорая» привезла вас ко мне, а я сразу понял, что это не банальное отравление… и я знал, что надо делать. Видите ли, коллега, я был на стажировке в Италии, там о разных ядах до сих пор легенды рассказывают… Медичи там… Но это ещё более редкий яд, изобретение которого приписывают роду Гольдони – был такой род средневековых отравителей…

– Насчёт Гольдони – я в курсе, - прошептал Макс. – Дальше, доктор, дальше…

– Так вот, - жизнерадостно продолжил доктор, - этот яд назывался «Рабские узы». Отравленный каким-то образом запечатлевался на отравителя, становился его покорным рабом, терял собственную личность. А через полгода умирал.

– Ничего себе… - вырвалось у Макса. – И что теперь?

– Так я – ваше везение, - хмыкнул Абрамян. – Антидот я вам ввёл, кровь мы вам почистили – хорошо почистили, качественно… так что отдыхайте, набирайтесь сил. Постельный режим, лекарства и капельницы не менее недели. А там видно будет…

– Доктор, у меня расследование… - попробовал высказаться Макс.

– Нет уж, голубчик, - отрезал токсиколог. – Не для того я вас с того света вытаскивал! Лежать и лечиться!

***

Шаманка явилась через час и с порога заявила:

– Слава Богу, Макс, что всё обошлось! Я же чуть не поседела, пока к тебе летела, хорошо, что «Скорую» сразу вызвать догадалась… Как же так, Макс, как же ты так…

– Галь, - хмыкнул Макс, - ну не причитай, тебе не идёт. Я, конечно, лох обыкновенный из семейства лоховых, раз так подставился, но вот, убей меня Бог, не пойму, зачем этой дамочке понадобилось меня травить… Да ещё таким странным ядом…

И Макс быстренько рассказал боевой подруге про разговор с Рикардо, про Марину Малову и её кафе… и про то, как уйдя из него почувствовал себя плохо.

– Ну да, - почесала в затылке Шаманка, - это уже не просто наглость, а сверхнаглость - травить тебя, прекрасно зная, что добрые коллеги примчатся на всех парусах…

– И тут сами собой напрашиваются два прямо противоположных вывода, - заметил Макс, - либо Малова не знала, что еда отравлена, а креатив проявил кто-то другой… И это значит, что мы с тобой волей-неволей близко подобрались к маньяку… Либо…

– Либо? – быстро спросила Шаманка.

– Либо Малова и есть наш искомый маньяк, начинающий терять чувство реальности. Смотри – она достаточно близка к семье Цимлянских, Матвей наверняка никакой опасности, исходящей от любовницы отца не видел, плюс она вполне может быть потомком рода Скорпетти, учитывая экзотическую для наших реалий внешность. И когда произошла история с исчезновением ювелиров, Марина уже была любовницей Цимлянского.

– Складно, - оценила Шаманка. – Однако, как и зачем она убивала девчонок? Зачем убила Енота и Клешню? Да и убийства эти такие… неженские, что ли… Расчленёнка… пальцы проглоченные… Вот яд – это по-женски…

– Знаешь, Галя, я всё больше и больше склоняюсь к мысли, что у Комедианта есть сообщник. И убийства девушек – именно его рук дело. А то, что убиты Енот и Клешня, наводит на определённые, весьма печальные размышления…

– И какие же?
– спросила Галина.

– Не имеет ли к этим убийствам отношение Антон Неволин? Вот уж у него железный мотив мстить Клешне и Еноту – смерть матери и последующее помещение в детский дом… такое, знаешь ли, не забывается…

– Но ты забыл, что до исчезновения Неволина никто не сказал о нём ни одного худого слова… Его жалели, но никто не упомянул о склонности к агрессии.

– Галя, мы не знаем, что случилось с Неволиным и Прусом. Мы не знаем, где они в итоге оказались. У нас есть только одно доказательство, что Неволин жив… или, по крайней мере, был жив до недавнего времени - серьга Матвея. И ты сама прекрасно знаешь, что есть очень много способов заставить человека делать то, чего он делать не хочет. А если Неволин был психически не стабилен, но до поры до времени с этим справлялся, а потом от какого-то сильного потрясения сорвался?

– И что мне теперь делать? – спросила Шаманка.

– Нам, Галя, - отрезал Макс, - нам. Я, конечно, побуду в этих уютных стенах ещё пару дней, но не более. Время поджимает. И мне нужен ноутбук с выходом в Сеть… И ещё… Попроси сестёр, чтобы поискали в карманах куртки. Там должен быть буклет из гостиницы… пусть его принесут мне, хорошо?

– А буклет тут при чём? – удивилась Шаманка.

Макс вздохнул. Рассказать боевой подруге, что ему велела обратить внимание на буклет собственная галлюцинация, было решительно невозможно. Поэтому он просто заявил:

– Да есть у меня одна задумка. Хочу проверить. Не валяться же здесь зря.

Шаманка кивнула:

– Это правильно. Так что теперь делать-то? Съездить в Соседний Город и потрясти как грушу хозяйку кафе?

– Съезди, - согласился Макс. – Но будь предельно осторожна с этой дамочкой. И, если Малова всё-таки непричастна к моему отравлению… Боюсь, что трясти будет некого.

– Будем оптимистами, Макс.

– Будем, - вздохнул Макс. – Если дамочка жива – не вздумай у неё ничем угощаться. Так, на всякий случай.

– Да уж, - хмыкнула Шаманка. – Я у неё в кафе даже стакан воды не возьму.

– И ещё, - продолжил Макс, - озадачь Юрку. Пусть прошерстит с лупой всю биографию Цимлянского. Мне нужно знать, что в его жизни произошло примерно за год до самоубийства Людмилы.

– А его самого спросить слабо? – удивилась Шаманка.

– Думаю, что рассказом об этом событии он ни со мной, ни с тобой делиться не будет. Понимаешь?

– Понимаю, - отозвалась Шаманка. – А сам-то ты откуда взял, что нужно копать за год до смерти Людмилы?