Тарантул

– И что вы хотите, - поинтересовался наконец я, - от меня?

– Нужно исправлять ошибку, Чеченец.

– Не понимаю?

Мой собеседник вздохнул и признался, что организация "Красная стрела" занимается проблемами, связанными с наркотиками; Лаптев уже давно находился в списке, как один из девяти "наркобаронов" страны. Его разрабатывали несколько лет, но тут появился я, как черт из табакерки...И мы имеем то, что имеем.

– То есть вы знали, что хочу пристрелить Лаптева?..

– Безусловно.

– Откуда?
– задал идиотский вопрос.

– Алексей, вы плохо представляете, с кем имеете дело, - добродушно улыбнулся.

– Никто не знал?
– недоумевал.
– Навели "воры"?.. Так это они меня сдали? Или Алиса?

– Много вопросов, - поморщился Арсений.

– А если знали, почему не остановили?

– Много вопросов, я сказал, - рявкнул мой собеседник.
– А вопросы здесь задаю только я.

– Тогда зачем я здесь?

– Мы хотим сотрудничать.

– С кем?

– С тобой, Чеченец, с тобой.

– Тогда я должен знать... обстановку...

Арсений хекнул, покачал головой: наглец-наглец, но, видимо, поразмыслив, решил выдать некую дозированную информацию: Лаптев, как выяснилось, оказался намного хитрее, чем можно было предположить. Он успел утаить материалы по будущим поставкам героина в РФ, равно как и конфиденциальную информацию о некоторых высокопоставленных господах ; все эти сведения загнаны в компьютерный компакт-диск, который, к сожалению, исчез.

– И что?
– окончательно потерял голову.

– Надо найти.

– Ааа, вот что искали на даче, - догадался я.
– И кто это был? Лаптевские?

– Кто был, тот был, - ушел от прямого ответа.

– Это они Алису?

– Да, - решительно поднялся, поправил кожаный ремень на военизированной униформе.
– Прошу, - жестом пригласил следовать за собой.

Мы покинули комнату-шкатулку, к нам присоединились двое моих старых оловянных солдатиков, и мы снова потопали по длинному коридору. Судя по бетонным перекрытиям, находились в подземном бункере, расположенном где-то близко с земным ядрышком.

Вскоре остановились у бронированной двери с огромным колесом, такие двери можно встретить в банковских хранилищах.

Я уж грешным делом решил, что мне сейчас выдадут гонорар за будущую работу, да ошибся. Помещение напоминало складское - трубы, ящики, пиломатериалы; потом почувствовал знакомый тошнотворный кисловатый запах крови.

Включили свет, и я увидел клетку, точно в зоопарке. В ней были подвешены на крюках кусками мяса люди. Их было двое.

Первый, утыканный стрелами, как дикобраз, кровоточил - на полу под ним темнела пурпурная лужа; второй был просто бит и ещё подавал признаки жизни. Признаюсь, меня передернуло от увиденного.

– Кто это?

– Один из них тебе знаком, Чеченец.

– Что?

– Затейника вспомни, он тебя кинул на поле, - усмехнулся Арсений. Все рассказал, всю подноготную. А вот где дискета не знает. А ведь правая рука Лаптева. Был ею, - подошел к столу с арбалетами и стрелами.
– Ну что, Алексей Николаевич, отомсти за себя и Алису, - хотел передать мне архаичное, но модное оружие.

– Нет, - сказал я.

– Почему?

– Я трупам не мщу.

– Благородно-то как, - цокнул Арсений.
– А он бы тебя не пожалел.

– Пожалел... тогда на поле...
– вспомнил я.

– Это тебя другие пожалели. Может быть, даже Лаптев. А ты его за это... туда...
– вскинул голову к потолку.
– Нехорошо.

– Это наша личная разборка.

– Эх, племя младое, незнакомое; проще надо быть, детка, - прицелился из арбалета.
– Врага надо знать в лицо и уничтожать при любом удобном случае, - зазвенела тетива и стрела впилась в щиколотку несчастного.

От боли он забился в конвульсиях и захрипел; кровавые пузыри лопались на губах, точно жвачечно-резиновые шарики на устах ребенка.

Что-то во всей этой странной и подозрительной истории не сходилось. Можно было поверить в существование некоего секретного спецподразделения, занимающегося проблемами нашей доморощенной наркомафии, однако смущала некая театрализованность и аномальность в поведении краснострелочников.

На мой взгляд, муж Алисы не мог с таким садистским удовольствием издеваться над беззащитной жертвой. Следовательно, человек, называющий себя Арсением, есть самозванец и лгун, или я тогда совсем ничего не понимаю в женщинах.

– К сожалению, мои дураки перестарались, - проговорил Арсений, отбрасывая арбалет.
– Разве так убивают?
– Кивнул на лужу крови.
– Чик, и все. Нехорошо, никакого удовольствия. Ни тебя, ни врагу.
– Мы направились на выход.
– Нужно, чтобы в твоем лице видели избавителя от мук. Благодетеля...
– Сокрушался.
– Нет у нас культуры жертвоприношения, как у племен в устье Амазонии... Я этот вопрос изучал, друг мой... Цивилизация губит все... Что такое, например, электрический стул? Пародия. Все равно, что сесть на утюг... Ближе к природе надо, к ней-к ней...

Я слушал разглагольствование своего спутника и убеждался, имею дело с параноидальным бредом. Получать удовольствия от убийства себе подобных? Мир жесток и немилосерден, однако не до такой же степени.

По возвращению в "шкатулку" мы снова обсудили проблему поиска компакта-диска. Я выразил сомнения, что её можно обнаружить. Мне улыбнулись: отчима я знал лучше многих, нужно просчитать варианты, куда он мог спрятать вещицу. Время ещё есть, но нужно торопиться - увы, мертвые уходят, оставляя нам одни проблемы.

И последнее: все мои шаги будут контролироваться. Если возникнет желания удрать на Багамские, блядь, острова под пальмы, то лучше сказать сразу: отправим экспрессом "Красная стрела", посмеялись мои новые приятели, любящие хорошую шутку, как кровавый бифштекс.

На этом и расстались; мысль о том, что я не смогу выполнить приказ родины, вообще не рассматривался.

Странные и самоуверенные люди, решившие, что Чеченца можно напугать оригинальными приемами умерщвления.

Меня проводили до буржуазного "бьюика" и я, плюхнувшись в него, покатил в гордом одиночестве на родную сторонку.