Таверна «Две Совы». Колдовать и охотиться - запрещается

– Не любишь делиться добычей или не доверяешь? – охотник красноречиво посмотрел на притихшего в моих руках мандрагору.

Я прижала растение к себе еще сильнее и прибавила шаг:

– Или!

До таверны шли молча. Я пыхтела в букет, с трудом высматривая дорогу через листья и стебли, Диаз просто шагал рядом. На его каменном лице не отражались ни эмоции, ни чувства. Вот и гадай – счастлив он от того, что я молчу или сейчас от ярости лопнет.

Солнце стояло высоко в небе, когда я вывалилась из зарослей орешника на поляну перед таверной. Грязь перед крыльцом давно высохла и застыла потрескавшейся коркой. Идти по ней было неприятно, но все равно лучше, чем месить сапогами жижу. Диаза, казалось,и вовсе не волновало по чему ступают его ножищи – широкие размашистые шаги унесли его к крыльцу вперед меня.

Таверна приветливо подмигнула мне свежими букетами цветов на подоконниках, веселым скрипом ступеней и хохотом гномов. Судя по шатающимся по зале нелюдям с наглухо надвинутыми на лицо капюшонами и отсутствию кабанчика на вертеле, обед уже давно закончился, а обмен товарами только начался.

Я обошла замершего на пороге Диаза и уверенно потопала на кухню, пряча зеленое лицо в букете. Несколько гномов многозначительно хмыкнули, по–своему расценив мои пылающие щеки и расцарапанную рожу охотника.

– Что происходит?
– с любопытством поинтересовался Диаз, догоняя меня у дверей, ведущих в вотчину тролля. – Откуда стoлько народа?

– Купля-продажа-заказы, – заученно оттарабанила я. – Твоя стезя.

– Краденым приторговываете?

Я обернулась, не дойдя до дверей несколько шагов, посмотрела в теплые карие глаза (в них не было ни намека на ехидство или презрение, только спокойное любопытство) и осторожно протянула:

– Не-ет, мы принимаем гостей, за оплату предоставляем им кров, еду и защиту, а в ответ просим лишь соблюдать правила – не кoлдовать и не охотиться. Что они делают дальше, не наша забота.

– Хитро. Но глупо, - кивнул охотник.
– Королевская стража за такое и вздернуть может.

– Стражи на Приграничье нет.

– Но ведь вас кто–то может им сдать?

– Охотники могли бы, - я мстительно усмехнулась.
– Но буквально вчера один из них остановился у нас на ночлег и тем самым подтвердил, что в нашей таверне нет ничего запрещенного. Более того, он даже пообещал, что будет следовать правилам не только он, но и его «братья». Теперь любой из нас, даже опоенный зельем Правды, скажет, что этот благородный охотник сам пришел, сам попросился на ночлег и даже заплатил за неделю вперед. Вот насколько мы добропорядочны и кристально честны!

Я опустила букет и, наслаждаясь оторопью Диаза, замогильным голосом прошептала:

– Теперь ты один из нас-с…

– Жуть какая! – расхохотался охотник. – Ты перевер?ула мои слова, ведьма!

– Незнание закона не освобождает от ответственности! – гордо продекламировала я любимую фразу Совы.
– К тому же, обратного доказать ты не сможешь.

– Не собираюсь я ничего дока…

– По чём мандрагора? – старательно копируя гномий бас проворковал остановившийся около нас эльф, укутанный в плащ с головы до пят. Я уставилась поверх букета на сверкающую даже через ткань диадему: дорогая-а! Не иначе как чистокровка к нам на огонек заглянул.

– Пять золотых штука, - я толкнула в бок открывшего было рот Диаза, заставляя его замолчать .

– Две отдам за девять .

– Дорого, – качнулся капюшон.
– Даю два золотых за штуку.

– Пять, - упрямо повторила я. – На Белом озере неделю выслеживала, дешевле не отдам. Итак от сердца отрываю.

– Четыре, – расстроился гномо-эльф.

– Четыре, - я пожала протянутую тонкую руку нелюдя и быстро выпалила, пока он не успел отдeрнуть пальцы.
– И с тебя песня после ужина.

Эльф задумался, но все же кивнул. Золото перекочевало мне в ладошку, одна из мятых растений – под плащ эльфа.

Охотник грустно посмотрел на опустевший наполовину мешок, дождался, когда покупатель отойдет на приличное расстояние и сурово уставился на меня:

– Что это было?

– Ты только что официально преступил закон, - я задом толкнула дверь и ввалилась в кухню.

Диаз последовал за мной, помахивая мешком с таким видoм, будто хотел треснуть им пo голове одну вредную недоведьму.

– Преступать закон – моя работа, а это былo… я даже не знаю, что это было!

– Ой, да ладно! Ты сам говорил, что потратился. Я заработала для тебя четыре золотых, радуйся.

Монеты со звоном опустились на стол, корзина с грибами бухнулась рядом.

– А ты под шумок заработала выступление эльфа.

– Заметь, выступление чистокровного эльфа!

Диаз бросил мешок на пол и вышел из кухни. Молча. Монеты так и остались лежать на столе.

И как это понимать? Жутко страшный охотник обиделся?

– Бартыц мне в печень, опять по грибы бегала?
– Грай пронесся мимо меня, угрожающе помахивая нашпигова?ной яблоками тушкой гуся. – Где трубочиста потеряла?

– Тут где-то бегает, – я сунула свою мандрагору подмышку, схватила мешок и, махнув троллю, понеслась к Сове, выглядывая дорогу через охапку ведовского сбора.
– Разберешь?

– ?тож!

Переживать о нежных чувствах Диаза было некогда: впереди меня ждала загадочная Пыль, а ближе к ночи – выступление чистокровного эльфа.

? жизнь-то налаживается!

***

Комната Совы привычно утопала в колдовс?ой дымке. Фамильяр кружился над столом, что–то бормотал,то и дело нервно взмахивал крыльям, грозясь перевернуть многочисленные горшочки и тарелки, прозрачные флакончики с ингредиентами для зелий и толстенные книги, открытые на нужной странице и бездумно подпертые горящими свечами. А ну как полыхнет?!

Я прошла через кoмнату чуть ли не на ощупь, нашла свободный угол на дальнем столе и выгрузила на него букет. Аромат трав защекотал нос, перебивая чад свечей.

– Сова, а ты вообще никогда cпишь?

– Духи не спят, Беня. Подай меч.

Я осмотрелась, приметила на стене ржавый кривой нож и протянула сове. Фамильяр взлетел, ловко перехватил сталь когтями, опалив меня снопом искр, и вернулся к столу. Видимо, угадала – железяка действительно являлась мечом.

– Собрала травы?

– Вроде, – я пожала плечами.
– Твой почерк только охотник смог разобрать.

– А там что?
– фамильяр покосился на мешок.

Я бросила добычу на сноп и наигранно безразлично ответила: