Тайна двух лагерей

Крячко снова выглянул из-за дерева и выругался. Четверо мужчин в темной одежде шли по лесу быстрым шагом, озираясь, наклоняясь, будто искали следы. Один держал руку так, как будто в ней пистолет. «Ну, ясно, они меня не выпустят. Мало того, что им есть за что меня убить, так теперь я еще и знаю об этом». Сыщик вытащил мобильник из кармана и посмотрел на экран. Связи не было. Совсем. И зарядки уже мало. А если аппарат будет все время искать связь, то батарея сядет в два счета.

Крячко, пригнувшись, бросился за большую ель с раскидистыми пышными лапами. Скрытно сделать этого не удалось, потому что сзади раздались крики «вон он», «смотри, вон там». Теперь уже преследователи не стреляли. Поднимать шум, наверное, не хотелось, или была уверенность, что и так догонят. «А ведь догонят, – подумал Станислав Васильевич, прислушиваясь к своему организму. – Они моложе и полны сил, даже если курят, пьют и употребляют наркотики. Хотя если курят, пьют и так далее, то шансы мои возрастают». Еловый участок леса вдохновил сыщика. Он свернул направо и побежал, прикрываясь плотным строем деревьев, теперь бы оторваться и… связь, телефон, мать твою, давай связь.

Когда ельник закончился, Крячко находился уже на небольшом холмике, с которого намеревался соскочить, не видимый преследователями, и уйти еще правее. Может быть, даже зайти им в спину. В той стороне они его точно искать не будут. Хоть бы одного в лицо увидеть, запомнить! Лежа на животе и чуть раздвинув кусты, Крячко хорошо видел, как его преследователи бегут метрах в ста от холма и уже в другую сторону. По предполагаемому следу. Значит, маневр с ельником удался, обрадовался сыщик. Он отполз на животе назад, поднялся на ноги и стал сбегать с холма вниз. А ведь солнце скоро сядет! Хорошо это или плохо? Пока не понять!

Можно было, конечно, бежать и дальше прямо. Места тут не дикие, хотя и расположены за МКАДом. Где-то тут старое кладбище, а где-то пара деревень. Но бежать туда, к людям, означает нести людям беду. «Эти отморозки убьют меня любой ценой и не пощадят случайных прохожих и свидетелей. Заманчиво, что там есть связь, но спешить туда не стоит. Дурацкая какая-то ситуация. – Крячко шел, с шумом дыша. – Теперь можно немного расслабиться. Если они меня потеряли, то искать вчетвером в таком лесу безнадежно. Хотя стоит осмотреться». Увидев впереди небольшой пригорок, поросший молодым осинником, Крячко осторожно поднялся на него с левой стороны и, присев на корточки, стал осматривать окрестный лес. Лес не густой, и видимость была достаточной. Но то, что увидел сыщик, заставило его снова чертыхнуться. Бандиты двигались в его направлении, причем очень решительно. Так, как будто видели его через весь лес, как на экране. И когда старший, с пистолетом в руке, в очередной раз уставился на свою ладонь, Крячко понял, в чем дело. Геолокация! Они знают его номер, они определяют его положение в лесу. Он быстро достал телефон из кармана. Все, батарея безнадежно села, но это ничего не значит. Сигнала достаточно, чтобы его фиксировать на местности. Станислав Васильевич быстро извлек сим-карту, сунул ее в нагрудный карман пиджака и снова задом спустился с бугорка. Вот и подходящее дерево с небольшим дуплом. Он сунул туда свой телефон и побежал по лесу, снова забирая постепенно вправо, чтобы как можно дольше между ним и преследователями оставался бугорок. Потом его уже будет не видно за деревьями.

«Ну вот я и без связи, – подумал Станислав Васильевич. – Темнеет! Сейчас на трассе машины даже не все перешли с ходовых огней на ближний свет фар, а в лесу по кустам уже расползается мрачная темнота. Все, сил бегать уже нет. Если эти ребята неутомимые, то мне нужна передышка. Что они будут делать, если не найдут меня до утра? Наверняка решат, что я добрался до дороги и уехал, выбрался из этой ловушки. И значит, связался со своим начальством и здесь скоро появится группа спецназа, которая повяжет всех. Нет, им теперь самим ноги уносить отсюда. А мне лучше прикинуться травинкой и замереть. До утра. Так легче не попасться на глаза тем, кому попадаться на глаза сейчас нельзя. Прощай хороший костюм!»

То, что осталось от какого-то сельскохозяйственного строения, выглядело сейчас как покосившаяся железобетонная плита, которая, видимо, была когда-то стеной и на которую упала другая плита. Среди травы виднелись в сумеречном свете остатки железных конструкций, битый кирпич в небольшом количестве. Хороший целый кирпич, скорее всего, местное население уже перевезло на свои участки, а вот плиты никому не нужны. «И мне тоже, – с сомнением подумал сыщик. – Ненадежная конструкция, которая может в самый неподходящий момент свалиться и придавить». Крячко посмотрел под ноги и подобрал железку в полметра длиной и толщиной сантиметров в пять. Что-то вроде тракторной оси или «пальца», которым соединяют гусеницы. Хоть какое-то оружие, с которым немного спокойнее.

Сидеть всю ночь, прижавшись спиной к стылому бетону, не хотелось. Так можно утром и не встать. Вступит в спину или в другое место. А вот этот стожок подойдет вполне. Невысокий тощий стог сена был высотой метра в два. Его соорудили тут, видимо, еще в прошлом году, но почему-то не увезли своим курам или кроликам. Ну и ладно, теперь уже новая трава отросла, теперь живность может и сама пастись. Настроение у Станислава Васильевича стало подниматься, вспомнилось детство.

Стог стоял почти у самой опушки, и Крячко устроился, чуть разрыв в нем сено, лицом к открытому пространству. Так легче вовремя заметить преследователей, если они появятся. Запахнув плотнее пиджак, он положил свое оружие поперек колен, чтобы в нужный момент не терять время и не опускать руку, нашаривая этот стержень. Темнело очень быстро. Сыщик засунул ладони под мышки и сидел, прислушиваясь к темному лесу. Сидеть, почти зарывшись в стог сена, было относительно тепло. Правда, начали застывать ноги, но все же на улице не зима и они не замерзнут совсем, подумал Станислав Васильевич.

Мысли стали течь в голове все медленнее, глаза слипались. Усталость и недавнее нервное напряжение давали о себе знать. Но теперь ничто не мешало спокойно размышлять, правда, накатывающий сон часто путал мысли, унося их в какие-то странные фантазии. Но потом сыщик просыпался от какого-нибудь ночного звука и продолжал думать опять. Значит, кто-то узнал, что он приезжал к Оксане Михеевой. Значит, за вдовой все же приглядывают. Специальный человек? Возможно. Возможно даже, кто-то из местных, например тот мужчина на велосипеде. «Но почему за мной не бросились в первый раз, почему сейчас такая агрессия и стрельба? Значит, кто-то узнал, что я добрался до таблеток, которыми пытались пичкать Михеева. Понятно, что дело не столько во мне, сколько в таблетке, которую я увез на экспертизу, – продолжал мысленно рассуждать Крячко. – Ее хотели у меня забрать и уничтожить. Ну а поскольку я не дурак и догадываюсь о многом, убрать решили и меня. Как все глупо, Шаров, очень глупо, непоследовательно и авантюристично. Ты действуешь как зарвавшийся пахан, который считает, что ему все можно и все в его власти. Ну, нет, дружок, ты меня не возьмешь, я выберусь, и мы еще пообщаемся. Тут ведь еще вопрос в чем? В том, а знает ли Александр Павлович Зотов о выходках своего начальника службы безопасности. Имеет ли он представление, как его помощник достигает результатов, какими методами он действует?»

Станислав Васильевич и спал, и не спал эту ночь. За ночь успел подняться ветерок, но дул он сбоку, и человек в стогу не замерз. Правда, пришлось все же зарываться в сено с ногами, иначе утром на них будет не наступить. Застывшие суставы не дадут идти, а там и до травмы недалеко. Прелое сено согревало, а его запах снова уносил в детство. И под утро Крячко все же уснул так, что проспал первые лучи рассветного солнца. Он открыл глаза, когда посветлела полоска неба над деревьями, а редкие облака по границе неба уже освещались снизу розовыми лучами. Сыщик достал из кармана пакетик с влажными салфетками и протер лицо, глаза. Ночь прошла спокойно, можно сказать, что он отдохнул. Правда, не мешало бы поесть, но об этом придется забыть еще надолго. Сейчас важнее выжить и задержать тех, кто его преследует.

Крячко выбрался из стога и как мог выбрал из одежды и волос остатки сухой травы. Теперь надо сориентироваться на местности. Пока он вчера вечером бегал по лесу и менял направление, совсем потерял ориентиры. С общим направлением на Москву понятно – север. Но Москва такая большая, что можно с таким же успехом двигаться и на северо-запад, и северо-восток. Промахнуться невозможно, вопрос лишь в потерянном времени. Солнце встало на востоке, значит, там проходит с севера на юг трасса М4, но до нее далеко. На западе должно быть Симферопольское шоссе. На него он и пытался выехать накануне. Идти туда, возможно, опасно, потому что можно снова нарваться. «В принципе, вокруг деревень и сельхозугодий много, – размышлял Стас. – Пару километров протопать в любом направлении – и можно выйти к людям. Удостоверение с собой, значит, можно сразу обращаться за связью и к полиции. Вопрос, где меня ждут бандиты, если они не покинули лес. Сколько их? Вчера я видел четверых. А если за ночь подъехали еще?»

И тут Крячко увидел девочку. Невысокая, лет четырнадцати, в больших резиновых сапогах и длинной, не по росту, камуфляжной куртке, под которой виднелись веселенькая маечка и шорты. Девочка вела козу, дергая за веревку и на чем свет ругая животное. Коза почему-то не хотела идти и наклоняла голову, пугая девочку рогами. Но ее рогов никто не пугался, а может быть, коза и не пыталась угрожать, а просто упиралась. Иными словами, картина была живописная. Но потом коза увидела человека и почему-то стала вести себя прилично и послушно пошла за своей проводницей.

– Здравствуй, дочка! – приветливо заговорил сыщик и помахал девочке рукой.

Девочка обернулась и с удивленной улыбкой посмотрела на незнакомого мужчину в дорогом грязном костюме, городских ботинках да еще в белой рубашке с галстуком. Наверняка она в этом лесу такого еще не видела.

– Здрасьте! – рассмеялась эта пигалица, без всякого страха глядя на незнакомца. – Дяденька, у вас машина в болоте забуксовала?

– Ну вот такая незадача! – Крячко как можно театральнее развел руками и рассмеялся. Он не хотел пугать девчонку, а потому пытался сделать так, чтобы обстановка напоминала детское театральное представление. Кажется, получалось. – Если я туда пойду, я куда попаду?