Тайна озерной ведьмы

А ещё мой резерв был на нуле. Весь ушёл на попытки воссоздать продемонстрированный профессором щит. Попытки эти были неудачными, самый лучший мой щит выдержал целый один удар, растворившись уже на второй.

А теперь меня отпустили на обед. И сделал это некромант не из жалости, а просто сам есть хотел.

Медленно моргнув, я также медленно повернула голову влево и с трудом сфокусировала взгляд на сидящем рядом Кире.

— Привет, — поздоровался он со мной, внимательно всматриваясь в моё лицо.

— Угм-м, — промычала я в ответ.

— Ты что делала всё утро? — с упрёком в голосе поинтересовался парень.

Отвечать не было сил. Я даже дышала с трудом, то и дело хрипя простуженным на холодном ветру горлом. Но Кир выжидающе молчал, пришлось, перебарывая себя, разлепить губы и с трудом произнести:

— Тренировалась с Аэремом.

— С кем?! — возмущенно воскликнул он, обернулся, посмотреть, не смотрит ли на него кто, и придвинулся почти вплотную ко мне, значительно понизив голос до злого шепота, — За какой Тьмой ты тренируешься с деканом некромантов?!

— Чтобы перестроить источник, — прохрипела я.

Кир резко выдохнул, рывком поднялся и куда-то ушёл, не говоря мне ни слова. Да меня это не сильно-то и волновало. Я перевела взгляд на стол, на так и не тронутые и уже остывшие суп, мясные котлетки и кружку чая.

Можно было взять на раздаче ещё, но я здраво полагала, что просто не донесу.

С трудом подняв взгляд на висящие на стене часы, поняла, что ещё и не поем. Пора выползать обратно, если опоздаю — Аэрем просто линчует.

— Вот, Сэлли, посмотри её, пожалуйста, — раздался над головой голос Кира и меня развернули прямо со стулом.

Передо мной стояла выпускница с целительского факультета, высокая и стройная, с двумя толстыми косами, внимательными серенькими глазками и добрым лицом.

— Ой, Тьма, — выдохнула она, едва встретилась со мной взглядами, — кто ж тебя так, бедная? Ну-ка, скажи доброй тёте Сэлли, где у тебя болит?

Кир стоял рядом со мной, закрывая от любопытных глаз остальных адептов.

— Кажется, у меня ребро сломано, — поделилась я с ней мыслями, потому что в боку кололо всё сильнее.

— Та-а-ак, — нехорошо так протянула она, — встать можешь? Давай, пошли ко мне, тебя осмотреть надо.

Я ещё раз взглянула на часы, с сожалением поняла, что у меня всего пятнадцать минут осталось, и отрицательно покачала головой.

— Я не могу, — извинилась перед ней, — у меня пятнадцать минут всего и…

— И ты не поела, — завершил за меня Кир, хотя я другое сказать хотела.

Не имея желания исправлять, просто кивнула.

Сэлли мрачно сложила руки на груди, возмущенно глядя на меня сверху вниз.

— Давайте в кухню, — решил Кир, обернувшись на двери, ведущие в обозначенное им место, — преподов никого, по башке нам не настучат. Давайте, девочки, быстренько!

Целительница подхватила меня под руку и решительно поволокла в указанном направлении. Кир хотел взять мой поднос, но, едва понял, что там всё холодное, бросил его на столе и поспешил за нами.

Двери он открывал сам, вежливо пропустил нас, весело помахал всем удивленным адептам от старших до младших курсов, потом зашёл и сам, чтобы обойти нас с Сэлли, подойти к двинувшемуся в нашу сторону повару и торопливо тому что-то высказать.

Девушка, не тратя времени, куда бережнее потащила меня к ящикам у стены, подвела, заставила лечь и распростёрла руки над моим телом.

— Трещины на двух рёбрах, затемнения на лёгких — из серьёзных повреждений это всё. Многочисленные ссадины и ушибы. Знаешь, — повернулась она к остановившемуся за её спиной Киру, — тот, кто сделал это, действовал осторожно. У неё тут все повреждения на грани опасных. Ещё бы чуть-чуть добавить силы в каждый удар и у неё ни одной косточки целой не было бы.

Мы с парнем одинаково потрясенно посмотрели на неё. Только моё потрясение быстро закончилось, сменившись желанием полежать вот так, на твёрдых неудобных ящиках, ещё подольше.

— Слушай, эта ненормальная решила источник перестроить, — сдал меня предатель адепт.

— Чего?! — возмутилась девушка, но, помолчав, куда спокойнее добавила, — Это объясняет характер её повреждений. Кир, залечу, что смогу, но она к вечеру снова такой же будет, если сейчас опять тренироваться пойдёт.

— Лечи, — велел ей парень, — а если будешь лечить её каждый день, то я прощу тебе долг.

Долг там, наверно, приличный был, потому что первым делом девушка торопливо воскликнула:

— Я согласна! — а уже потом, вновь расправив надо мной свои ладони и переходя к лечению, удивленно поинтересовалась, — Неужели ты готов из-за неё даже долг простить?

На меня посмотрели с неподдельной нежностью. Кир даже обнаглел до того, что протянул руку и ласково меня по щеке погладил, глядя чуть ли не с обожанием.

— Я ради своей Ивеночки на многое готов, — пропел он нежно-нежно.

Лицо Сэлли в этот момент надо было видеть. Вытянувшееся и побледневшее, с широко распахнутыми глазами и приоткрытым от изумления ртом.

— Я…вы… Тьма! — выдала она что-то бессвязное и сосредоточилась на моём лечении.

Времени у неё на это ушло достаточно, минут семь точно, после чего меня решительно посадили, а в руки всучили тарелку с горячим супом и ложку.

— Ешь, — велел Кир, сверился с карманными часами и возвестил, — у тебя шесть минут.

Я начала торопливо есть, не обращая внимания на то, что обжигаю рот и горло. Адепт тем временем распрощался с целительницей, отогнал от нас всех поваров подальше и, сев на ящики рядом, наградил недовольным взглядом.

— Зачем тебе это? — прямо спросил он, не тратя время на безмолвную укоризну.

— Вильгельм, — ответила я также прямо, точно зная, что этому человеку можно доверять.

Она доверяла ему, значит и я могу.

— Узнала что-нибудь за время своего отсутствия? — негромко спросил он, наклонившись поближе.

Я в ответ отрицательно покачала головой, быстро орудуя ложкой. И только доев суп и обменяв тарелку на кружку тёплого чая и медовый пряник, я велела другу:

— Приходи вечером.