Тайны имперской канцелярии

Лицо исчезло, и граф отвернул взгляд. Он знал, что больше не вернется сюда никогда. Чувство собственной вины будет преследовать его всю оставшуюся жизнь.

Но что он мог поделать сейчас и в дальнейшем, окромя как продолжать мыслить и делать, как его бывший старый друг.

И граф остановился, наконец, в своем выборе. Ему вдруг стала ясна позиция этой женщины, которая после смерти мужа стала краткой и тихой.

Она не хотела его видеть лишь только потому, что он навевал горечь о муже и ее, так и не выплеснувшейся наружу доброте.

Она стала иной, как и он сам. Но время рассоединило их сейчас, ибо они были разными. И то же время когда-то соединит их души, когда они повзрослеют и станут более подходящими друг другу, но не в жалком уподобии другим, а в искренности и чистоте всего того, что идет изнутри.

И уже отъезжая, граф посмотрел в сторону дома и тихо произнес:

– Прощай, Пелагея Макаровна, но ненадолго. Я постараюсь найти себя быстрее, чем остальные.

Дорога вела его дальше по жизни и не сулила больших перемен снаружи. Он так же оставался графом и доверенным лицом царя до самой своей кончины.

И лишь перед смертью, уже в своей постели, граф тихо произнес:

– Я не хочу умирать просто ради того, чтоб умереть. Это неправильно. Я хочу, чтобы поняли все, кто меня сейчас слышит. Умереть можно всегда, даже заживо. Не останавливайте ход времени и добивайтесь каких изменений. Только они способны сократить время нашего с вами сближения. Не тормозите сами себя и творите от души в себе и каждом. Тогда можно спокойно лечь и умереть, ибо станет ясно, что жизнь прожитая не напрасна, а обретенная чем-то вновь. Меня гложет сейчас моя совесть. Но не в покаянии грехов, которых я и не совершал. Она гложет совсем по-другому. Не доделанное дело всегда не дает спокойно оставить сей мир. И я хочу передать остальным. Идите и разыщите то, что надлежит энать всем и каждому. ПРАВДУ. Только не ту, что творят во главе, а ту, которую хочет видеть и слагать весь люд. Это моя последняя просьба, а остальное вы сохраните в памяти...

Граф умер, но его душа еще долго и безмятежно бродила по свету, разыскивая ту злополучную папку времени. И кто знает, что возложит дань на его могилу, или кто это сделает снаружи.

Возможно, это и будет то время, которое мы сами приблизили к своей же душе.

А возможно, это будет и другое. Но что?..

Покажет опять же время. Сердце человеческое бьется не напрасно. Именно оно отстукивает минуты чьей-то жизни.

Так нужно дать ему дорогу, и пусть, оно возвышает нас так, чтобы прожитая жизнь действительно была не напрасной.

Чтобы наша, остающаяся здесь совесть, была чиста, как утренняя, слетевшая с лица слеза, и чтобы, наконец, все мы смогли вздохнуть радостно и счастливо - вот она СВОБОДА, долгожданная и прекрасная, не во сне, а наяву.

Только, поймем ли это уже сейчас?..

Кто знает. Время вернуть нельзя и жизни тоже. Значит, остается задуматься и принять все это, как оно и есть на самом деле.

Удачи вам - говорит та душа, всплывая над землею и укрываясь в солнечном свете...

P . S .

Документы так и не были найдены никем из интересующихся ними.

Но время восстановит все наново, и мир заполнит ужасная по своему злу правда.

Но до этого еще далеко...

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Очевидно и не напрасно, или как бы само собой, напрашивается вывод.

А, что же досталось нам взамен тех самых утраченных документов, или, чем вскармливают сейчас, да и уже тогда ту самую историю, за которую некоторые нынче порой стоят горой, наблюдая ее в лице, так называемых, задокументированных фактов?

Подумайте над этим сами.

Время на такое размышление всегда есть.

Есть также оно и на другое. А именно на наше общее, примерно такое же внутреннее согласие на пересмотр всей той исторической чепухи, что нагородила нам суть присутствия чьих-то имен, их повелений и, в конце концов, судеб, бесцеремонно вмешавшихся, можно сказать, в нашу личную жизнь.

И кто бы не стоял за этим – он будет изначально не прав.

История не творится только руками и тем более, простой писаниной по какому-то листу.

Нет. Она творится душами людскими, а также их телами, что движутся своими мыслями в заклад чьей-то собственной совести.

Так что, наполняйте их нужными знаниями, но никогда не переходите предел, так называемой, разумной дозволенности. Это, когда ум начинает перескакивать сам разум.

Прочитанное или уже узнанное сейчас вами не дает права на какой-то объективно аргументированный внешний пересмотр результатов самой истории и тем более, взыскания чего-то по существу еще большего.

Оно дает лишь право рассуждать, а в конечном итоге – не допускать подобного впредь, дабы не осквернять тем самым души и не продвигать сами тела к их еще большему материальному вознаграждению, или фактическому разложению.

Поймется это – значит, возможно наступит то время, о котором здесь говорилось.

Если же нет – то придется снова ожидать до того часа, когда сказанное уже сейчас совершится.

Это та правда, которую хотелось бы всем услышать, но за которую мало кто будет голосовать, если вдруг понадобится в том такая жизненная необходимость.

Мы пока живем и располагаемся вне своей совести.

Это и дает возможность так поступать, или переступать пределы человеческого достоинства, совершая по-настоящему подлость.

Что значит, подлость самой души или, по сути дела, ее настоящий подлог.

На этом, как автор, я прощаюсь с вами и даю возможность убедительно понять, что время – это еще не совсем то, что нас с вами окружает, но еще и то, что когда-то слыло вполне за сносную для кого-то жизнь.