Тайные поклонники Рины

В общем, нащёлкались, находились, наслушались бесплатной экскурсии от классухи, нашпиговались под завязку впечатлениями и вернулись обратно в лагерь. Снова голодные. На свежем воздухе разыгрывается просто адский аппетит. Хорошо, что котелок объёмный, а многие наши оказались теми ещё привередами. Невкусно им видите ли. Ну и пускай питаются своими энергетическими батончиками и мюслями. За сегодня все запасы сожрут, а завтра с голодухи им и слипшаяся каша будет в радость.

А теперь вот у нас что-то вроде вечернего релакса при просто потрясающем тёпло-оранжевом закате. Весело потрескивает огонь костра, вокруг которого многие собрались в кружок. Общаются, смеются. Как это принято, рассказывают всякие страшилки, кутаясь в куртки и пледы. Всё же к ночи заметно холодает.

Больше всех распинается Ян. У него этих его баек из склепа столько припасено в загашнике, что хватит на целую жизнь. Плюс он ещё знатный актёр, умеет эффектно преподать всё мимикой и жестами. Вот и сидит, травит битый час, а я тихонько на него негодую. Что-то непохож этот ржущий очкарик на безответно влюблённого страдальца!

Безответному влюблённому в принципе не положено с хохотом носиться за визжащими в истерике девчонками, откопав где-то старую резиновую шину от велосипеда и пугая всех тем, что это змея. Однако, честь и хвала Миронову, он всё-таки совершил благородный жест, отдав Ритке свои кроссовки на время прогулки, от чего вынужденно сам остался на поляне. Но ведь этого недостаточно. Кто так ухаживает? Такими темпами он ещё лет на десять зависнет во френдзоне.

Хотя… А может, это я чего-то не понимаю? Может, у меня какая-то устаревшая информация? А то всё мне, видите ли, не так. Один неправильно страдает, другие неправильно ревнуют. Третий вообще не ревнует по ходу, хотя по логике должен. Но вместо этого сидит себе в сторонке, чиллит и рисует при свете напольного туристического фонарика. Нет-нет, поднимет голову, давая понять, что как бы слушает и слышит всё, но активного участия в общении не принимает.

Вот чисто даже интересно, для чего Арсений вообще поехал, если компанейская тема не его фишка? Списки набирались давно, значит точно не из-за меня. Захотелось сменить обстановку? Побыть наедине с природой? Вдохновиться? Перегрузиться перед экзаменами? На самом деле, мне даже немного завидно. Я бы тоже не отказалась от его дара настолько гармонично существовать с самим собой. Всё же я человек компанейский. Мне обязательно нужен собеседник, чтобы не поехала крыша. На крайний случай даже телек фоном сгодится, лишь бы только не тишина.

С еды переходим на чай, кипятя воду всё в том же котелке. Обалденное чувство — в сгустившейся ночи сидеть, завернувшись в плед, греть руки горячим стаканчиком и под треск пламени любоваться на звёзды, вспыхивающие над головой. Они здесь такие яркие и такие огромные, что это просто магия какая-то.

Для страшилок отведенный срок заканчивается, слава богу, а то и так уже зубы стучат от страха. Наступает черёд музыкальной паузы. Сначала играет портативная колонка, но после кто-то из девчат вспоминает, что Андрей прихватил с собой гитару. Умолять долго не приходится, и я с удивлением обнаруживаю, что Долгорукий не только круто играет, но и весьма достойно поёт.

Да. Зрелище действительно впечатляет. Красивый парень ловко перебирает струны, наигрывая мелодию и напевая неубиваемую классику: лучшие хиты группы Кино. Такой загадочный и такой притягательный в отблесках мерцающего огня. Замечаю как его исподтишка фоткают. Эй, клуши, вы бы лучше подпевали!

Впрочем, о чём это я? На лицах половины присутствующих сияет полнейшее непонимание. Никто банально слов не знает. Кроме учителей и жалких единиц. Наверное, это нормально. Я сама знаю творчество Цоя лишь благодаря папе. Андрей после пары песен тоже понимает, что работает не на ту аудиторию и переключается на более современные песни. Более лиричные. Более… романтичные.

Ой. Смущённо потупливаю взгляд. Мне же это не показалось? Нет. Точно не показалось. Многозначительные тычки локтём под рёбра от Риты только подтверждают мою догадку. Божечки, впервые в жизни мне… посвящают песни. Эм… Вопрос на засыпку: можно ли считать песню признанием, если в тексте мелькают слова "влюблён" и "хочется поцеловать"?

— Думаю, на сегодня хватит, — ещё минут через двадцать, видя, что большинство уже давится зевками, подают голос старшие. — День вышел насыщенным, все устали. Пора отдыхать. И, пожалуйста, не шныряйте по темноте. Не создавайте себе и другим проблемы. Вряд ли кому-то хочется вместо отдыха искать ближайший травмпункт.

— А я совсем-совсем не хочу спать, — огорчается Рита, когда народ, лениво потягиваясь, начинает расходиться.

— Это твоё право. Но, пожалуйста, Маргарита, колобродь в палатке. Если это не будет мешать остальным, то хоть до утра, — просит её классуха.

— О, супер, — настроение подружки мигом поднимается. — Ринка, давай посмотрим все серии из сериалов, где чуваков крошат в их палатках?

Тьфу, блин. Ей что, мало было страшилок?

— Уберите от меня эту маньячку! Я отказываюсь жить с ней под одним брезентом! — ужасаюсь не на шутку. Мне и без этого не по себе от одного только факта, что я и мой сон будут не защищены железными дверями. Сказывается глубоко городская натура, выросшая в бетонных джунглях.

— Можешь заночевать в моей палатке. Со мной, — мигом находится Андрей.

— Лучше в моей, — подключается Вадик.

— Главное, не в моей, — категорически мотает головой Ян. — Я тебя знаю! Ты своим храпом нормально выспаться никому не дашь! — хихикает он и спасается бегством от моего карающего пендаля. Вот жук. Не храплю я. Так. Иногда слишком громко посапываю разве что.

Понятно, что всё это забава ради забавы. Никуда я от Ритки не денусь. Тем более что она тот ещё любитель разбрасываться громкими заявлениями. Спать она не хочет. Ага, как же. А сама, едва забирается в спальный мешок, тут же отключается. Секунда, и в полном отрубе. Зато я ни в какую не могу расслабиться и привыкнуть к новому месту.

В мешке тепло, но неудобно. Никак не получается найти нужное положение. И так ворочаюсь, и так. Прислушиваюсь к шумам вне палатки. Кто-то тоже не спит. И даже не собирается. Улучили момент когда преподы ослабили бдительность и повытаскивали припасённое спиртное. Сто пудов будут кутить теперь до утра, и это их бормотание тоже фигово помогает побороть бессонницу.

Сколько я уже так валяюсь? Час, два? Блин. Это что, до рассвета вот так мучиться? А потом весь день кляклым варенником ходить? Ну не-е-ет. Я так не хочу. Оставляю попытки уснуть и лезу в телефон, ловя на вытянутой руке хотя бы одну полоску связи. Таким же образом папе отправлялись сегодня сообщения с фотками.

Нет. Бесперспективняк. В инет нормально не залезть, ленту не полистать, в школьный блог не зайти, чтобы статью о Романцевских горах написать, даже с "N" не попереписываться. Смотреть ничего не хочется, для чтения электронных книг мозг отказывается соображать, а музыки я и так наслушалась сегодня.

Плюс, кажется, чай просится наружу, а для этого надо вылезать из тёплого укрытия и идти в импровизированный общественный туалет. Прекрасно. Да. Подобные недочёты я не предусмотрела когда с горящими глазами уговаривала Риту поехать сюда.

Терплю до последнего, надеясь, что прокатит, но нифига. Приходится всё же одеваться и выползать наружу. Костёр уже мерцает совсем слабо, так что подсвечиваю себе дорогу встроенным в смартфон фонариком. Ощущения, конечно, такие себе: бродить одной, в темноте с полным мочевым пузырём. Особенно после историй Яна, который сам давно и смачно хрюкает во сне в соседней палатке. И это я ещё храплю!

Кое-как добираюсь до нужного места, быстренько решаю свои проблемы и на цыпочках, будто вор-домушник, пробираюсь обратно к палатке мимо неспящей компашки, громыхающей жестяными банками с энергетиками и сладкими алкогольными коктейлями. Ещё и пыхтят. Дорвались, ребятки. Гадкий табачный дым аж сюда доносится, хотя они сидят чуть ли не на другом конце лагеря.