Темные грезы

— Ну, знаешь, дела-дела. Стажировка и учеба отнимают кучу времени, и все же даже у меня получается проводить время с друзьями, — продолжал улыбаться он.

Я была уверена, что все это время Клаус переживал за Джоан, а он чувствует себя вполне хорошо. Я удивленно хлопала глазами, смотря на него.

— Да-да, с друзьями, — хмыкнул кто-то из их группы, кажется, я видела его в баре после первого соревнования. — Последний раз, помнится, ты довольно быстро смылся с какой-то третьекурсницей.

— Друзья, подруги, девушки — какая разница! — рассмеялся Берч.

Я вдруг резко вырвалась из его рук. Мне хотелось ударить его, но я сдержалась. Как он может такое говорить? Когда Джоан все еще в лечебнице, Клаус уже разгуливает с другими? Я ведь была уверена, что ему и без моих проблем сейчас плохо, и не беспокоила лишний раз. А он все это время просто веселился с девушками? Какая же идиотка, я была почти уверена, что из всей троицы он — самый нормальный. Но нет, он был ничем не лучше Дина или Джейсона.

— Ты куда? — почти безразлично посмотрел он на меня.

— Мне пора, — обиженно произнесла я.

Только обернувшись, заметила, как Терри о чем-то шепталась с Карен Лисс, которая надменно смерила меня взглядом. Сдержав слезы, я рванула обратно к выходу, подальше от компании всех этих лицемеров и злопыхателей.

— О! Тали, мы как раз о тебе говорили, — у входа в учебный корпус стояли Билли, Тина, Эштон и Китти-кошачьи глазки.

— М-м-м?

— Разрабатываем стратегию на послезавтра! У Билли шикарная идея! — не унимался Эш.

— Давайте потом, а? — фыркнула я, стараясь обогнуть их.

— Ты куда? У нас же лекция?! — возмутилась Тина.

— Скажите, что мне плохо… голова кружится…. Тошнит… что я беременна… не знаю, соврите что-нибудь… — с надрывом произнесла я, почти убегая.

— У нас финальная тренировка перед соревнованием! — крикнул Бэнкс, и, я почти уверена, он был зол.

— Да, к Всаднику…

Я, наконец, оказалась на свободе. Слезы полились градом. Каждый новый день был целым испытанием, где я должна была показать стойкость и силу духа. Картер из раза в раз уверял, что темные пытаются сломить меня, и я никоим образом не должна позволить им этого сделать. Все, что я могла сейчас, это не показывать виду и молчать. И я молчала. Молчала, когда речь заходила о поджоге и Джоан, которую мало кто хотел видеть после случившегося. Молчала, когда кто-то упоминал про мое кандидатство. Молчала, когда слышала о Дине или Джейсоне. Молчала, если кто-то спрашивал, как мои дела.

Стоило мне остаться одной, как проблемы накрывали с головой, и я рыдала. Обычно я могла держаться весь день, но не сегодня. Клаус и его безразличие стали последней каплей. Я не видела ни смысла, ни света в своей жизни. Мне хотелось наплевать на все правила, найти родителей и остаться с ними. Вот только это могло навлечь еще большие неприятности для них. Я оказалась в замкнутом круге…

Я не заметила, как оказалась в женском корпусе. Здесь было непривычно безлюдно, ведь полным ходом шли лекции, и все студенты исправно учились.

— Добрый день, миссис Эрлкрафт, — буркнула я коменданту, едва переступила порог помещения.

— Разве вы не должны быть на занятиях? — она посмотрела на меня из-под своих очков пытливым взглядом.

— Мне нехорошо…

— Я вижу, что вам нехорошо, — выдохнула она, смерив взглядом. — Пойдемте со мной.

— Только не надо отводить меня к декану и сдавать, что я не на лекции, — застонала я, не зная, что ожидать от этой женщины.

Впервые за все время я увидела, как она смеется.

— Это хорошо, что вы меня боитесь. Но я не такой уж монстр, я всего лишь хочу помочь.

— Но мне не нужна помощь.

— Мисс Тали, не упрямьтесь, — она медленно направилась в кабинет, а я послушно побрела за ней. — Присаживайтесь.

Женщина открыла ящик, где аккуратно были составлены зелья, и включила чайник, который подогревался от кристалла.

— Пейте, — она поставила передо мной зелье, судя по запаху, мятное. — Сейчас заварю вам ромашковый чай.

— Спасибо… — ответила я неуверенно.

— Я наблюдаю за вами с тех пор, как вы вернулись в кампус. И вы выглядите все хуже и хуже. Так ведь и довести себя можно до нервного срыва.

— Боюсь, я уже довела, — выдохнула я.

— Что случилось? Вам, я так понимаю, и поделиться-то не с кем с тех пор, как Джоан Эклз спалила половину нашего корпуса.

На этих словах из глаз полились слезы.

— Простите меня… — выдавила я из себя, всхлипывая. — Это я во всем виновата, не Джоан… это все из-за меня… понимаете, она попала под влияние адепта Тьмы… и он заставил ее убить меня… если бы не я, ничего бы этого не было. Все моя дурацкая способность… из-за нее меня сделали кандидатом, а теперь темные охотятся за мной и… страдают мои близкие… понимаете? Вы даже не представляете, что это такое… мои родители… на них напали… не просто напали, они сделали это, чтобы избавиться от меня. А моя сестра… она… она… ее забрали темные и я не знаю… жива ли она… и я ничего не могу сделать… какой толк от моей способности, если я не могу защитить собственную сестру…

Я закрыла лицо руками и разрыдалась. Миссис Эрлкрафт обняла меня, прижала и погладила по голове. От ее тепла мне стало еще тоскливее, и я с новой силой заплакала.

— Дорогая моя, только испытания делают нас сильнее. Если вас сделали кандидатом, то, значит, увидели в вас что-то помимо способности. Вы не можете быть виноваты во всем. Не вы отдали сестру темным, не вы заставили подругу поджечь здание. Я знаю, что вы сделали все, чтобы защитить Эклз, и, уверена, все бы отдали, чтобы спасти сестру. Но вы не должны сдаваться, никогда. Знаете, почему я здесь работаю? У меня нет способности к эфиру, да и боевыми навыками я никогда не обладала, а ведь когда-то была неплохим экономистом. Однажды мой муж не вернулся с работы, темные убили его в переулке. Сколько слез я тогда пролила, я не хотела жить, ходила как зомби, ничего не понимала. Гуляла по ночному Эстеру в надежде, что адепты Тьмы убьют и меня. А когда я, наконец, этого дождалась, стражи спасли меня от гибели… — ее тихий спокойный голос проникал в самую глубь души. — Да, я не смогла уберечь мужа, и его не вернуть. Но я пришла сюда в надежде, что смогу помочь в воспитании будущих стражей города, которые будут защищать обычных жителей. И, возможно, где-то в Эстере благодаря мне чей-то муж или отец вернется домой целый и невредимый.

Я с ужасом слушала ее рассказ. Никогда не задумывалась, сколько бед могла перенести эта грозная женщина, держащая нерадивых молодых студенток в узде.

— Не сдавайтесь. Уверена, что если вам суждено стать Верховным Хранителем, то вы станете одним из лучших правителей города. Самым красивым, это точно, — сказала она, когда я, заплаканная, посмотрела на нее.

Зелье из мяты подействовало, и внезапная истерика начала стихать. Женщина налила мне ромашковый чай. Дрожащими руками я обхватила горячую кружку.

— Сестру ведь ищут? — спросила она.

— Да… сказали, что делают все возможное… говорят, что она нужна им живой… но…

— Дорогая моя, я попрошу Смерть сохранить ее. Только не изводите себя. Думаю, вашим родителям важно, чтобы и вы были в порядке.

— Да, наверное… — дрожь утихла, и я почувствовала какое-то успокоение. — Миссис Эрлкрафт, не злитесь на Джоан… она ни в чем не виновата…

— Хорошо-хорошо, не буду. Вот, возьмите с собой успокаивающее зелье, выпейте перед сном и завтра утром.