Тёмный лорд

Волшебный оркестр продолжал играть «Утренние листки» Штрауса. Том заметил, как кружится прозрачное белое платье Оливии Хорнби. На миг он почувствовал легкий укол от того, что Лив не дождалась его приглашения. Впрочем, у него были дела важнее, а вальсовый ритм помогал размышлениям.

— Том, так нельзя. — Риддл с интересом поднял голову, услышав голос Друэллы. — Я понимаю, тебе больно, но Эмили нет. Надо жить дальше.

— Я знаю, — холодно сказал слизеринец.

— Правда? — Друэлла замялась. — Ну, хорошо. Не грусти! — махнула она рукой и пошла в сторону танцующих.

Риддл не стал мешать подруге, а углубился в дневник. Если первое уравнение обозначало объем магической массы, то второе должно было описывать процесс придания жизни отделяемой части души. Смеющийся Орион Блэк тянул за руки Элеонору Монтегю, и Том почувствовал, что готов улыбнуться вместе с ними.

*

— Риддл Том!

Тому показалось, что сердце запрыгало от радости. Четким шагом он подошел к табурету и положил шляпу на голову. Зал смотрел на него множеством любопытных взоров. Шляпа сползла на глаза, и тихий голос зашептал:

— Да… Это самое необычное, что я когда-либо видела. Сразу двое…

У Тома побежали мурашки по коже. Шляпа как-будто читала его мысли.

— Да, я вижу и вас, молодой Лорд Волдеморт, — сказал голос с легким раздражением. — Нет смысла скрываться… Вы оба амбициозны, очень умны, мечтаете доказать это всему миру. Интересно, что будет если однажды вы не поладите друг с другом?

Том посмотрел на синий стол и неожиданно поймал взгляд знакомой девочки из «Дырявого котла». Она была в больших блестящих очках, из-за которых сияли огромные серо-голубые глаза. Том хотел было ответить, но холодный голос опередил его.

— Отправьте нас в Слизерин, шляпа, и мы сделаем, что положено.

— Но подождите, Волдеморт, — запротестовал Том. — Мы недостаточно чистокровны для этого факультета.

— Не волнуйтесь, — ухмыльнулся тот же холодный голос. — Ваше уникальное происхождение убедит весь Слизерин встать перед нами на колени.

— Правда? — воскликнул радостный Том, посмотрев в сторону зеленого стола. К его удивлению крайним слева сидел не кто-то из знакомых, а надменный Абраксас Малфой. Тому вдруг до боли, до ломоты в суставах захотелось, чтобы блондин упал перед ним на колени и поцеловал край мантии.

— Что же, теперь у меня нет сомнений. Слизерин! — воскликнула шляпа.

Том очнулся и потер рукой лоб. Как обычно, он сидел на кровати. Часы показывали половину седьмого. После праздника ученики спали, как убитые, и завтрак был перенесен на десять часов. («Редкий случай понимания со стороны руководства», — усмехнулся про себя Том). Сначала он хотел доделать дневник лежа, но затем подумал, что светящийся синий шар может привлечь к себе внимание. Собравшись, Том вышел из спальни.

Было темно, и только огоньки главной ели озаряли Большой зал робкими отсветами. Том вспомнил, как в первом классе на Рождество он нашел здесь книгу по темной магии, за что его отругал Дамблдор. Словно в насмешку над тем утром, Том решил закончить дневник именно здесь. В этом году главную пихту украшали золотые шары с движущимися блестками. Внизу висели матовые шары, изображавшие рождественские сцены. Феи попеременно зажигали движущиеся огоньки: сначала синие и желтые, затем красные и зеленые фонарики. Тусклый свет озарял белые банты, и отбрасываемые ими блики отражались в шарах из прозрачного хрусталя.

«Ближе к делу, Волдеморт», — приказал себе Том, раскрыв ежедневник.

В дневнике оставалась последняя страница. Чем ее заполнить, Том не знал. Можно было написать о событиях в школе или приюте, но все это не то. Парень еще раз посмотрел на хрустальные шары. Перед глазами поплыли обгорелые домики Хогсмида, заснеженная чугунная ограда и рука Эмилии в белой перчатке, не выпускавшая его руку. Тогда они болтали о китайской сказке про Царя Обезьян, который похитил пилюли бессмертия и провозгласил себя Мудрецом Равным Небу… Том усмехнулся, и, обмакнув перо, начал выводить:

«Я не мог оставить себе непристойное имя магловского отца. Нет! Я придумал себе новое имя. Я знал, что это имя в ближайшем будущем все станут произносить с ужасом и почтением, потому что я стану величайшим магом мира».

Иголки озарились отсветом синих огоньков. От их игры Тому почудилось, будто на дворе Сочельник, и он стоит в заснеженном лесу. Из-за деревьев выглянули зеленые глаза Эмилии. К удивлению Тома на ней был не плащ, а белое бальное платье с блестками.

«Ты не забыл, Томми, какую судьбу я уготовила Мудрецу Равному Небу?» — весело сказала она.

«Но это невозможно, Гринни, — серьезно ответил ей Том.— Царь Обезьян стал бессмертным и разгромил Небесные чертоги только за то, что божества посмели, — его голос дрогнул от ненависти — не пригласить его на пир».

«Только затем его шкура пошла на красные сапожки Демоницы», — рассмеялась девушка, бросив в парня обледенелым снежком. Она, казалось, мечтала поиграть с ним в снежки прямо посреди леса.

«Послушай, Гринни… Ты умерла… » — возразил Риддл. Его вдруг осенила жуткая мысль, что девушка была не в бальном, а в погребальном платье.

«Умерла? Да, умерла», — Эмилия нахмурилась и стала медленно отступать между сосновыми рядами.

Боль сжала голову. Том очнулся, глядя на освещенные неясным светом хвойные ветви. Удивительно, но теперь он знал чем закончить записи. На кремовой странице оставался маленький кусочек, и Том вывел:

I am Lord Voldemort

Лорд Победивший Смерть

Озноб не проходил, но на душе стало спокойнее. Долгожданный дневник был завершен. Оставалось вложить в него частицу самого себя.

========== Глава 38. Гобеленовая комната ==========

— … и, наступая, Советы глубоко врезались в нашу оборону. Новый, сорок четвертый, год будет для нас несомненно удачным. Скоро у нас будет чудо-оружие, с помощью которого переломим ход войны! *

Тому показалось, что Геббельс сейчас захлебнется от ярости. Зал послушно встал и вскинул правые руки.

— Том!

В гостиную вбежал запыхавшийся Рэндальф Лестрейндж. Он бежал со всех ног — настолько, что черные кудряшки покрылись липким потом, и это заставило Тома поморщиться от омерзения. Следом спешили запыхавшиеся Эйвери и, как ни странно, Мари Аркон. От волнения девушка поправила на ходу длинные русые локоны.

— Том… Блэк попал, — выпалил Лестрейндж.

— Куда попал? В квоффл? — сморщил лоб Риддл.

— В квоффл нельзя попасть, — замахал руками Рэндальф. — Ты бы не совался в квиддич!

— Придурок Блэк саданул Пруэтта с Вэйном в туалете, — пояснил Эйвери, часто моргая.

— Чем саданул? Seco? — напрягся Том. Голос в голове отчаянно кричал, что из-за этой проклятой случайности может раскрыться его клуб. От волнения парень отшвырнул газету на шахматный столик.

— Да нет, слава богу, — залепетала Мари. — Он поджег их Inscendio…