Тёмный лорд

Том посмотрел на тонкую фигурку богини, идущую по волнам в грациозном танце. Она не была обычным упырем — ей требовалась не столько кровь, сколько чужая энергия. Девушка смущенно улыбнулась, словно уловила мысли Тома. Закусив губу, парень подошел к столу и облокотился об него руками.

Что, если для освобождения из дневника ему была нужна чужая жизненная сила?

*

Первое сентября встретило Тома холодным туманом. Мокрый воздух настолько остыл, что дыхание превращалось в пар. Накануне ему пришло письмо о назначении префектом Хогвартса. Посмотрев на долгожданный значок, Том взглянул в запотевшее вокзальное стекло. Его удивляло, каким образом маглы не замечали, что в первый осенний день к вокзалу Кинг-Кросс спешила толпа с тележками и совами. Том усмехнулся и открыл маленький блокнот.

За минувший месяц он облазил магазин Бэрка в поисках информации о Хатхор. Ему удалось узнать, что существовал темный обряд поглощения энергии. Покусав зубами карандаш, Том задумался. Египтяне считали священным месяцем Хатхор восьмой. Очевидно, манипуляция с энергией предполагала ритуал, связанный с восьмеркой. Его двойник должен был научиться поглощать одну восьмую чужого Ка? Том попробовал представить, как может выглядеть решение проблемы с точки зрения арифмантики:

Ка (1) = Х + 1/8 Ка (2)

Ка (2) = Х — 1/8 Ка (2)

Ka (1) = Ка (1) + 1/8 Ка (2) … (n)

Оставался пустяк: вычислить, каким образом придать его Ка способность регулярно высасывать одну восьмую чужого Ка. Том помассировал лоб и посмотрел на расписание. Было около десяти, и ему следовало перейти на платформу 9 3/4 : в обязанности префектов входило дежурство на перроне.

«Хатхор была мерзким паразитом», — пискнул в голове тонкий голосок, когда Том взглянул на шипящий под навесом паровоз. На путях валялась открытая пачка «Lucky Strike» из которой торчали две целые сигареты. Видимо, какой-то солдат, спеша к составу, по ошибке бросил ее на рельсы.

«Она имела право использовать энергию паршивых маглов, — холодно ответил себе Том».

«Скажи еще, что маглы должны быть счастливы, что пошли на прокорм этой твари», — пискнул голосок.

«Лив бы сказала именно так», — усмехнулся самому себе Том, вспоминая ее легкую припрыгивавшую фигурку. Начинался барьер, и парень поскорее перешел его.

— Ой, Том, привет — подбежавшая Джулия Кэмпбелл помахала ему рукой, словно от их враждебности не осталось и следа. — Мы должны будем сделать по три обхода поезда.

— Можно по очереди, — предложил Том, глядя, как пар закрывает колеса состава. Темноволосая женщина отвесила подзатыльник третьекласснице Эйлин Принц, когда та попыталась побежать к подругам.

— Лучше бы ты ехал в нашем купе, Том, — кокетливо улыбнулась подошедшая Натали Адамс, поправляя на ходу вьющиеся каштановые волосы.

— Вики не отдала бы тебе Риддла, — смерила ее насмешливым взглядом Джулия. — Давай зубри руны, как обычно.

— Вики пусть поищет другого, — ответила Натали, томно опустив веки. — Сердце Риддла должно висеть в моей коллекции! — Рядом с девочками стояли несколько семикурсников, готовых в любую минуту предложить понести их вещи.

Райвенкловки рассмеялись. Том задумчиво посмотрел на легкий коричневый плащ Натали, а затем на ее тонкие ножки. Белые пары закрывали обнимавших детей родителей и кричавших в клетках сов, уже почувствовавших скорую свободу.

В купе Тому удалось зайти только после отправления поезда. Лестрейндж, Эйвери, Бэрк, Розье, даже Крэбб и Орион Блэк, сидели на привычных местах. Араминта взахлеб рассказывала Рэндальфу о вступлении русских в Бухарест. Друэлла примостилась в углу, рассматривая колдографию солдата, отплясывавшего под звуки гармони на мостовой. Едва Том помахал Рэндальфу, как девушка бросила на него насмешливый взгляд.

— Разве рыцарство не приветствует короля стоя? — рассмеялась она.

— Скорее, великого магистра, Дру, — ответил Том, отправив взмахом палочки чемодан на верхнюю полку.

— Магистр Вальпургиевых рыцарей, — съязвила Розье, украдкой посмотрев на Лестрейнджа. Том едва не прыснул: во взгляде подруги было столько лукавого тепла, что не представляло труда прочитать ее мысли.

— В таком случае — поклон магистру, — охотно воскликнул Эйвери.

— Сегодня у нас радостное собрание — Гриндевальда бьют все сильнее, — провозгласил Орион.

— Может быть… — задумчиво ответил Том, потеребив край мантии. — Только разбитый Гриндевальд бомбит нас все сильнее.

Все затихли: воспоминание о налетах «Фау» были свежи. Лестрейндж нахмурился. Том посмотрел на колдографию и почувствовал укол. Когда-то они с Мирандой читали, как Вермахт вошел в Венгрию и Румынию. Теперь она порадовалась бы, глядя на их освобождение. Том чуть заметно махнул головой, отгоняя видение.

Араминта кокетливо закинула ногу на ногу. Том усмехнулся. После того, что он видел в лавке Чардженя Ю, он знал, что можно делать с любой девушкой. Собственно, это можно делать и с Араминтой, и та в душе наверняка мечтает летать, будучи взятой за ноги. В этом и есть последняя тайна ее томных движений ножками, ее кокетливых взмахов ресницами.

— Гриндевальд укрепил Нурменгард, — раздался звонкий голос Ориона. Глядя, как жадно Крэбб разворачивает шоколадный боб, Том почувствовал приступ омерзения.

— Нурменгард? — переспросил Крэбб.

— Ты не знаешь про Нурменгард? — вскинула брови Розье. — Жуткая тюрьма, куда Гриндевальд велел заточить неугодных ему волшебников, дубина ты стоеросовая!

— Зато из-за него маглы начали, говорят, объединяться, — вставил Орион. — Заявляют о своей власти над миром. Скоро такое начнется…

— Уже началось, — сказал Том. — Слышали про Думбартон-Окс**?

Рэндальф и Орион посмотрели на Тома, словно он сказал неведомое заклинание. Араминта захлопала ресницами. Только Друэлла понимающе кивнула.

— Магловская конференция, — спокойно сказала Розье. — Они создают организацию Всемирного единства.

— Организацию Объединенных Наций, — поправил подругу Том, глядя на мелькающие за окном составы с закопченными цистернами.

— … Да, и там они заявят, что все народы и расы равны! — возмущенно добавила Друэлла.

— Отец говорит, что раньше примерно так и было, — деловито вставил Лестрейндж. — До Гриндевальда никто не ненавидел другого только за то, что тот, например, француз.

— Они были белыми, не забывай, — поправила приятеля Друэлла. — Теперь речь идет о черных и папуасах.

— У нас в холле висит засушенная голова индейского вождя, — засмеялся Орион. — Прадед привез из страны ацтеков.

— Я бы не отказалась, чтобы вернулись времена, когда черные гориллы были рабами, — улыбнулась Араминта.