Темный любовник
Шрифт:
Внезапно всё вернулось.
Вишес. Его новый приятель.
Собрат-болельщик «Ред Сокс». Жутко умный айтишник [139] .
Долбанный вампир.
Батч приложил ладонь ко лбу. Как часто по утрам ему приходилось переворачиваться и расстраиваться, увидев, кто лежит рядом.
Но этот раз попал-таки на вершину треклятого хит-парада.
Как же они… А, точно. Они вырубились здесь после того, как прикончили Торовскую бутылку скотча.
Тор. Сокращенное от Тормент.
139
IT (читается
Боже, он даже их имена знает. Рейдж. Фёри. И тот парень, пугающий до усрачки, Зейдист.
Да уж, никаких вам Томов, Диков и Гарри среди вампирьего рода.
Не, серьезно, попробуйте представить себе какого-нибудь убийцу-кровососа по имени Говард? Юджин?
О, нет, Уолли, пожалуйста, не кусай мою…
Господи Иисусе, он окончательно спятил.
Сколько сейчас, интересно?
— Эй, коп, который час? — хрипловатым спросонья голосом поинтересовался Вишес.
Батч потянулся к ночному столику. Рядом с его часами лежала бейсболка «Ред Сокс», золотая зажигалка и черная водительская перчатка.
— Пять тридцать.
— Супер, — вампир перекатился на спину. — Не открывай портьеры еще часа два. Иначе я вспыхну, а мои братья бросят тебя гнить в мешке.
Батч улыбнулся. Вампиры там или нет, он понимал этих парней. Они говорили на одном с ним языке. Видели мир так же, как и он. Он чувствовал себя своим среди них.
И это было жутко до чертиков.
— Ты улыбаешься, — сказал Вишес.
— Откуда ты знаешь?
— Я чертовски хорошо улавливаю эмоции. Ты одна из тех раздражающе бодрых утренних пташек?
— Черт, нет. И сейчас не утро.
— Для меня утро, коп, — Вишес повернулся на бок и посмотрел на Батча. — Знаешь, а ты неплохо держался прошлой ночью. Не многие люди решились бы нарываться с Рейджем или мной. Тем более перед всеми братьями.
— Ой, только не надо этих нежностей, мы не встречаемся. — Однако ж, по правде говоря, Батч был вроде как тронут выказанным ему уважением.
Но затем Вишес прищурился. Почувствовать на себе мощь его интеллекта было сродни ощущению от струй песка, бьющих по голой коже с невероятной силой.
— Черт, да ты в смертники записался, — интонация не была вопросительной.
— Да, возможно, — произнес Батч. Он ждал вопроса «почему». И был удивлен, когда его не последовало.
— Как и все мы, — пробормотал Вишес. — Именно поэтому я не требую подробностей.
Некоторое время в комнате царила тишина.
Глаза Вишеса вновь сузились.
— Тебе не вернуться к своей прежней жизни, коп. Ты ведь это знаешь, верно? Ты слишком много видел, так что мы не сможем до конца вычистить твои воспоминания.
— Мне что, уже подыскивать себе гроб?
— Надеюсь, нет. Но решать не мне. Все зависит от тебя самого, — повисла пауза. — Тебя ведь не слишком многое держит дома, не так ли?
Батч уставился в потолок.
Когда этим утром братья разрешили ему проверить автоответчик, на нем оказалось всего одно сообщение. Капитан пригласил его зайти за результатами внутреннего расследования.
О, да, можно подумать, ему так нужна эта встреча. Он чертовски
хорошо знал, каков будет итог. Его уволят, сделав из него жертвенного агнца во имя борьбы с образом «полицейской жестокости». Или же переведут на подножный корм, засадив перебирать бумажки.Что же до его семьи? Ма и Па, благослови их Бог, до сих пор живут в своем городском доме в Саути в окружении выживших сыновей и дочерей, которых так сильно любят. И, несмотря на носимый по сей день траур по Дженни, они оба счастливы на пенсии. А братья и сестры Батча столь заняты, заводя детей, растя детей и размышляя, не обзавестись ли им еще парочкой детей, что все их время безраздельно отдано семейным обязанностям. В клане О’Нилов Батч был лишь сноской внизу страницы. «Темный, Тот, Кто Не Смог Породить Потомства».
Друзья? Хосе был единственным, кого он с натяжкой мог назвать таковым. Эбби же даже подругой ему не была, так, всего лишь трах время от времени.
А после вчерашней встречи с Мариссой он потерял всякий интерес к случайным связям.
Батч перевел взгляд на вампира.
— Неа, меня ничто не держит.
— Мне знакомо это чувство.
Вишес заворочался, будто пытаясь устроиться поудобнее. Лег на спину и положил мощную руку себе на лицо, накрывая глаза.
Разглядев в полутьме левую руку вампира, Батч нахмурился. Ее покрывали татуировки: множество замысловатых узоров бежали вниз к ладони и обвивались вокруг каждого пальца. Небось было охренеть как больно такое наколоть.
— Ви?
— Да?
— Что означают тату?
— Я не доставал тебя с твоим проклятием, коп, — Вишес убрал руку. — Если в восемь не встану, разбуди меня, идет?
— Да. Идет, — Батч закрыл глаза.
Глава 42
Приняв душ в комнате внизу, Бет выключила воду и, потянувшись за полотенцем, случайно стукнулась обручальным кольцом о мраморный столик.
— Вот черт, дело дрянь. Дряннее просто некуда… — обхватив ладонь другой рукой, она подумала, как ей повезло, что Роф сейчас был наверху, проверяя приготовления к церемонии. Хотя вполне возможно, что этот глухой звук удара был слышен до самого первого этажа.
Прежде чем взглянуть вниз на пол, Бет обхватила себя руками, будучи в полной уверенности, что она либо выбила рубин из оправы, либо отколола нешуточный кусок камня. Но кольцо оказалось целым. И не то, чтобы ее это не обрадовало, отнюдь, просто для Бет это все было в новинку, и теперь ей приходилось привыкать носить эту штуковину.
«Будут ли все эти милые маленькие изменения в ее жизни такими же тяжелыми?!», подумала она с оттенком сухой иронии. «Жених подарил ей бесценный кусок окаменелости. И, правда, ужас-то какой?!»
Обсохнув, она улыбнулась самой себе, вспоминая, каким гордым выглядел Роф, надевая ей это кольцо на палец. Он сказал, что это был подарок от кого-то, с кем она сегодня должна будет познакомиться.
На собственной свадьбе.
Бет застыла с полотенцем в руках. Боже, это слово. Свадьба.
Кто бы мог подумать, что она…
Ее размышления прервал внезапный стук в дверь.
— Ау, Бет? Ты там? — послышался приглушенный женский голос.
Натянув халат Рофа, она подошла к двери, но открывать не стала. — Кто там?