Тёмный Зов

Прежде чем Лоррейн успела ответить, я сказала:

— Ты хорошо подумала? — возможно, я сейчас не та Императрица, которой была, но у меня остались могущественные друзья. — Цирцея согласилась стать крёстной моего ребёнка. Она придёт в ярость, если вы сбросите меня в ущелье.

— Увезите её на сушу, — сказала Лоррейн королю, — по-тихому. И вернитесь с её головой.

Я покосилась на стражей. Судя по выражениям лиц, эти люди только рады случаю обезглавить беременную девушку.

Боже, это никогда не закончится. Как и говорил Джек: всегда будут появляться новые монстры. Рихтер, Зара, каннибалы, Лазарет, очередные Усач с Галитозом. И мне придётся сражаться с ними с одной связанной рукой.

Глядя на этих ублюдков, я поняла: лучше уж пойти на риск и зачерпнуть из ядовитого родника.

— Сражайся, Эви! — крикнул Джек. — У тебя есть выбор.

Согласна, есть.

Красная ведьма внутри зашевелилась и открыла глаза.

— Заткните его! — приказала Лоррейн.

Страж снова ударил Джека, но он продолжил кричать.

— Сражайся или умрёшь! У куколки есть зубки!

Когти впились в ладони, оставляя кровавые борозды. Дыхание участилось. Кубки избивают Джека, срывают спасение Арика. Хотят прикончить меня саму. Какой-то поганый старик норовит меня обезглавить.

Ти никогда не появится на свет. При этой мысли красная ведьма освирепела. Защитить своё…

— Я верну тебя, b'eb'e. Всегда буду возвращать.

На теле вспыхнули глифы, волосы начали менять цвет.

— Последнее предупреждение, — сказала я Лоррейн, — отпусти нас… иначе заплатишь цену.

— И обречь землю навеки? Ни за что!

Тогда разговор окончен. Но прежде чем я успела поддаться ярости, она подала какой-то сигнал.

Сзади послышался крик Джека:

— Эви, берегись!

Я обернулась и увидела винтовочный приклад, летящий мне в лицо.

Глава 39

Головокружение… боль… голос Джека…

Не могу поднять голову. Не могу понять, что происходит.

В висках стучит. Щека и нос пульсируют болью. По лицу течёт кровь? Мои волосы ей буквально пропитаны.

Стражи связывают мне руки. Один проводит ножом по запястью, чтобы набрать крови в приготовленную чашу. Они хотят наполнить новую, взамен той, которую Лоррейн швырнула об стену, или просто пытаются ослабить меня перед казнью?

Словно издалека я слышу, как Джек кричит, что мне нельзя терять больше крови.

Король Кубков поднял меня на руки. Джек начал метаться как безумный, и стражи снова набросились на него. Одному он всё-таки сумел нанести сильный удар головой, но со связанными руками…

Лоррейн грациозно подошла ко мне, шурша платьем, и тихо сказала:

— Ничего личного, милая, так что не бери на свой счёт. Воспринимай это как фантазию. Отдайся грёзам, и скоро всё закончится.

«Всё, что тебе нужно сделать — перестать сопротивляться, — сказала однажды бабушка, — проникнись своей ненавистью и болью… и стань наконец ею — Императрицей, которой тебе суждено быть».

Я попыталась вывернуться из хватки Короля.

— Расслабься… — произнесла Лоррейн умиротворяющим голосом и неожиданно резко скомандовала охранникам: — Пристрелить кайджана.

Джек затих.

О чёрт, нет.

Я вонзила зубы Королю в запястье.

— Ах ты стерва! — крикнул он, выпустив меня из рук.

Я упала на окровавленный деревянный пол, подняла голову и увидела стража, целящегося прямо Джеку в голову.

— Эви.

Щёлкнул взводимый курок, и мы встретились взглядами.

Деревянный пол. Деревянный… С громким криком я вонзила когти в древесину в попытке возродить её, и по всей комнате начали выстреливать побеги, пронзая тела Кубков, прокалывая их конечности.

Растительные стебли обездвижили всех… так же, как когда-то Циклопа. Неужели глубоко в душе мне не хочется убивать Младших?

Только Джек остался невредимым. Сначала он был шокирован моей выходкой, но быстро овладел собой.

Кубки оказались в ловушке, словно пришпиленные булавками бабочки. Они не могут ни встать, ни дотянуться до оружия. Крича от боли, пытаются освободиться, но только наносят себе еще больший вред.

Я разрезала когтями наручники. Смахнув с лица липкие от крови волосы, поднялась на ноги и направилась в сторону Лоррейн.

Она подняла голову и проскулила:

— Нет, нееет!

Я прошагала между стражниками, плюющимися кровью. Вслед посыпались обвинения, что я вынашиваю выродка и обрекаю Землю на гибель.

Говорите себе…

— Не предвидела этого, да? — спросила я Лоррейн.

Вот если бы она попыталась рассмотреть в будущем ещё что-то помимо моей беременности. Что значит: не видеть леса за деревьями.

— Понимаешь, сейчас я сама не знаю, чего от себя ожидать. Так что у тебя и шансов-то не было.

— Пошла ты! — крикнула она, не обращая внимания на струйку крови, стекающую изо рта. — Это воспоминание будет преследовать тебя вечно.

— Ха. Думаешь, это худшее, что я видела? Даже не близко. Тем более это всего лишь фантазия, так ведь? Но я могу превратить её в ночной кошмар. Хочешь, прикажу стеблям прорасти внутри тебя? Заменить каждую твою вену? — я скомандовала побегу проткнуть её правую ногу, и Королева закричала. — Либо можешь со мной поговорить. Это правда, что нет другого способа убить Повешенного? Или ты мне солгала?

— Поклянись, что не убьёшь нас… и я всё расскажу.

Я склонила голову.

— Хорошо. Даю слово Императрицы.

— Петля уничтожена… её больше не существует! И я этому рада!

Почему-то я ей поверила. Выходит, после стольких недель ожиданий всё кончено, и Арика уже не спасти?

— Как убить Рихтера? Как он должен умереть в этой игре?

— Повешенный… убедит Императора покончить собой.

У меня чуть челюсть не отпала. Тогда что помешает ему поступить так же с моими друзьями… и с Ариком? Повешенный выиграет игру. Зло восторжествует.

Я, конечно, не хочу, чтобы Рихтер победил, но и Полу победы никак не желаю.

И тут мне в голову пришла идея. А ведь я сама могу создать такую петлю. Нужно просто сотворить веревку и с её помощью казнить двенадцать злодеев. И в моём распоряжении как раз оказалась целая свита преступных душ.

Если удастся победить Пола и освободить Арика от его влияния, мы сможем загнать Рихтера в угол. Но сперва нужно заполучить оружие.

Хватит ли мне сил, чтобы сделать то, что нужно? Хватит ли жёсткости? Да, хватит, — сказала красная ведьма, — поддайся мне!