Тень амёбы

Это был ответ не на тот вопрос, который Кристина имела в виду, но она не сообразила сходу, как переформулировать и потому машинально посмотрела на Вальтера. Вот что значит по-настоящему понимать друг друга. Он кивнул и произнес:

— Кристина имела в виду эффект лунатиков Хайнлайна.

— А! — отозвалась Аслауг и прожевала кусок креативого сэндвича с омлетом, беконом и ананасом, — Новелла «Как здорово вернуться». Да?

— Именно, — подтвердила Кристина.

— А! — повторила Аслауг и налила себе стакан вина из одуванчиков, — Надо разобраться системно. Что произошло с парочкой героев Хайнлайна, когда они прибыли с Луны на Землю. Во-первых, 6-кратная гравитация. Во-вторых, грязный воздух с неуправляемой температурой и влажностью. В-третьих, тупая публика. Причем третье главное, так?

— Именно! — снова подтвердила Кристина, — Причем публика на Земле не просто тупая, а самодовольно-тупая, мелочно-гаденькая и пронизанная дебильными предрассудками.

— А! — Аслауг широко улыбнулась, — Фокус в том, что Лунная колония у Хайнлайна это резервация университетских альпинистов.

— В яблочко! – оценил ее высказывание Юлиан.

— Будет ли теперь объяснение для землероек? — спросил Вальтер, иронично использовав унизительное прозвище землян из новеллы Хайнлайна.

Голландка снова улыбнулась и под столом ткнула своего бойфренда пальцем в бок.

— Это в каком смысле? – спросил он.

— Расскажи про парусник Asini Umbra, — сказала она, — по-моему, нет более доходчивого объяснения психики университетских альпинистов.

— Однако, заказчики были не альпинисты, а яхтсмены, — заметил он.

— Не важно, Юлиан! Дело не в способе экстрима, а в самом принципе.

— Ладно, если так… — он глотнул вина и начал историю. Несколько лет назад яхт-клуб некого университета предложил ему заказ: парусник для хождения сквозь тайфуны. Логично, поскольку Юлиан сделал ряд лодок для экстрима, включая Hvit Rev по дружескому заказу Ларса и Инге Моллен, решивших охотится на опрокидывающиеся айсберги с живой трансляцией. Это выглядело не так круто, как их новогоднее шоу в роли рудокопов на комете-мумии, однако по тем временам – вполне. Около миллиона подписчиков прилипали к экранам, когда очередная ледяная гора под ударами субантарктического шторма, раскачивалась и опрокидывалась с чудовищным грохотом, казалось, на расстоянии вытянутой руки от 40-футовой мотояхты…

…В общем, выбор проектанта был логичным. Юлиан аккуратно учел условия задачи: порывы ветра до 90 метров в секунду и одиночные волны до 30 метров. Получившийся продукт футуристического примитивизма не только выдерживал эти нагрузки, но еще допускал кретинизм экипажа в экстренной ситуации (прощал ошибки — как в подобных случаях выражаются яхтсмены и пилоты). Так вот, внезапно этот проект был отвергнут заказчиком по изумительной причине: парусник показался заказчикам как-то слишком приспособленным для уюта людей в экстремальных природных условиях. Так не учат преодолевать трудности и не укрепляют командный дух. Юлиан заранее полагал, что в администрациях университетов оседают умственно нездоровые люди, но не ожидал, что настолько… В общем, стороны согласились, что при расторжении сделки за Юлианом останется задаток и право на интеллектуальный продукт. Этот продукт затем приобрел Тургут Давутоглу для мелкосерийного производства на своей верфи Баскервиль-Холл в Тунисе, и тогда же было дано название на латыни Asini Umbra (Тень Осла). Название отсылает к юридической басне Демосфена, но сейчас разговор о другом…

…Аслауг удовлетворенно хлопнула в ладоши и объявила:

— Вот! Университетскими альпинистами называются люди с расстройством психики, в основном проявляющемся через навязчивую идею страдания ради личностного роста и командного духа. Вероятно, можно проследить историю такого психоза с монашеских орденов и католических университетов. Так вот: лунная колония в новелле Хайнлайна чертовски напоминает хозяйствующий монастырь, как у бенедиктинцев. Послушники обитают в тесных кельях, это в тексте называется «перенаселенным крольчатником».

— Но, — возразила Кристина, — там в тексте речь идет о супружеской паре.

— Формально да, — согласилась Аслауг, — хотя эротика там лишь чуть выше абсолютного эмоционального нуля. Так вот, жизнь в тесных подземных… Подлунных… Кельях, как дальше следует из текста, это своего рода плата страданием за пребывание в обществе университетских альпинистов, которое в каждом сюжетном ходе противопоставляется земному обществу. Толпе тупого жадного агрессивного сброда. Черт с ней, с Землей, я допускаю, что фантаст так видит. Но лунная колония в форме монастыря с кельями это абсурд. Если (согласно тексту) на Луне действуют добывающие шахты и коммерческие лаборатории, Луна — самоокупающийся проект. Что мешает сделать адекватный быт?

Она замолчала и занялась содержимым своей тарелки, давая понять, что вопрос не был риторическим, и подразумевает возможные ответы со стороны слушателей.

— Возможно, — произнес Вальтер, — фантаст просто не хотел рисовать утопию, поскольку считал, что тогда потеряется достоверность. Как тебе такая версия?

— Не очень, — сказала она, повертев вилкой в воздухе, — Речь ведь не о том, что на Луне у Хайнлайна отель три звездочки вместо желаемых пяти. Речь о том, что у него там типа спального хостела для чернорабочих довоенного Гонконга. По тексту раньше там было нечто типа кубрика-кишки на субмарине времен Второй мировой войны.

— Аслауг, — ласково окликнул Юлиан, — не наезжай так на Хайнлайна, он не нарочно.

— Разумеется! — она экспрессивно воздела вилку к небу (точнее к потолку), — Грузи всю мыслимую бяку на демона Бонхеффера, отмывай Хайнлайна до снежной белизны.

Юлиан задумчиво хмыкнул и налил себе рюмку узо. Кристина вклинилась с вопросом:

— Вроде бы демон Бонхеффера это о психологии распространения нацизма.

— Не только, — ответил консультант по яхтенному дизайну, — ведь нацизм лишь частный случай общего. Скажем так: восприятия обычая, как нормы, даже если обычай внедрен недавно и насильно. И даже если этот обычай — явный бред. Позже Оруэлл уточнил, что бредовый обычай опирается на двоемыслие: надо отрицать существование объективной действительности и учитывать действительность, которую отрицаешь.

— А если ближе к частному случаю Хайнлайна? — спросил генерал.

Консультант по ЯД кивнул, глотнул анисовой водки и ответил:

— Если ближе, то надо начать с загона для рабов в античных каменоломнях, от которого происходят и ночлежки при работных домах эры мануфактур, и матросские кубрики на каравеллах той же эры, и упомянутые кубрики-кишки на субмаринах 1940-х, и хостелы довоенного Гонконга, и бытовые модули лунной колонии у Хайнлайна. Все это обычай считать людей — орудиями по античному экономисту Варрону. Эти орудия бывают трех видов: говорящие — рабы, мычащие — быки, немые — повозки, лопаты, плуги. Логично не тратить на людей больше ресурсов, чем необходимо для их функционирования. Но, как видно из истории, есть нюанс, который всегда приводит такую схему к катастрофе.

— Людям активно не нравится такое скотское обращение, — заметила Кристина.

— Да, — согласился Юлиан, — так или иначе, схема общества, как загона для людей-рабов, настолько желанна для правящего класса любой эпохи, что внедряется в обычай.

Кристина моментально возразила:

— Минутку! А что, правящий класс не знает историю? В смысле, что такая схема всегда приходит к катастрофе?

— Правящий класс знает, — сказал Юлиан, — вот почему необходимо двоемыслие.

— Ладно, допустим… Но ты опять ушел от Хайнлайна к Оруэллу.

— Все ОК, я уже возвращаюсь. Хайнлайн не виноват, что в его лунной колонии комфорт жителей попал на последнее место, по остаточному принципу. Хайнлайн лишь перенес бредовый обычай, действующий в 1947-м, на поле будущего. Перенес механически, не задумываясь об уместности этого и еще ряда бредовых обычаев — для космической эры.

— У тебя, — заметил генерал, — смешались разные классы: рабочие, которым приходилось трудиться в скотских условиях, и университетские альпинисты с культом трудностей.