Тень ее высочества
Шрифт:
— Мои дети, принцесса… мои детки не ели хлеба два дня… Прошу, принцесса, проявите милосердие! Я не хочу видеть смерть своих детей! — старуха стояла уже в трех шагах от меня и протягивала скорченную руку за милостыней.
Быстро отцепив кошель от пояса, я начала его развязывать — и, передумав, протянула его нищенке. Пусть забирает все — и скорее убирается прочь.
Старуха ловко преодолела оставшееся расстояние между нами и схватила деньги… вместе с моей рукой!
Звон рассыпавшихся монеток о мрамор. Мощный рывок — и я воткнулась лицом в зловонное тряпье на крепком плече нищенки.
— Всем
Смрад жег глаза, сбивал дыхание. Еще чуть-чуть и потеряю сознание.
— Принцесса не пострадает, если вы не будете дергаться! Братство справедливых не убивает женщин. Но во имя будущего нашего народа мы отступим от правил!
Я практически повисла на плече повстанца, вжатая в его тело. Его рука стискивала так сильно, что еще чуть-чуть и затрещат ребра.
— Назад, сатуриец! Мой нож быстрее тебя!
Крича на мою охрану, бунтарь медленно отступал, пятясь по ступенькам вниз. Я слышала, как лихорадочно бьется его сердце. Дыхание оставалось ровным — он был удивительно сильным и тренированным мужчиной.
«В рядах Братства много бывших воинов. Тех, кому с самого начала не понравилась политика Константина».
«Что мне делать, Грэм? Меня прирежут как куренка!»
«Пока не дергайся, еще не время…»
«Грэм! Я уже не могу! Я задохнусь, или он сломает мне ребра…»
«Да, объятия излишне крепки, как у изголодавшегося любовника… Прости, сапфироглазая! Потерпи немного! Я с тобой, малышка, я с тобой!»
Справедливый брат вдруг выронил меня, придушенную до синевы лица. Больно ударившись попой о камень, я жадно глотала свежий воздух.
— Свободу народу богов! — повстанец в лохмотьях вдруг как-то странно попятился и продолжил фанатично орать: — Смерть тиранам! Свободу северянам!
Зрачки его глаз расширены как у курильщика дурманного моха. Когда он поднял нож вверх и приставил к своему горлу, я все поняла.
Резко обернувшись к храму, я, что силы завопила:
— Нет!!! Не надо!
Я опоздала — повстанец взмахнул ножом и раскроил себе горло. Горячие брызги, блестя на солнце, полетели в лицо.
— Нет… нет, — как молитву шептала я, глядя на мертвеца, грузно осевшего к моим ногам.
Стоны и крики ужаса вывели из оцепенения. Внизу, у подножия лестницы корчились трое мужчин, также переодетых в лохмотья нищих. У двоих из них шла кровь — текла точно слезы из глаз, лилась из ртов, ноздрей и ушей. Темная кровь вытекала неудержимыми ручьями, заставляя их орать, срывая голоса. И не было уже в тех криках ничего человеческого.
Эвгуст, спускаясь к своим жертвам, прошел мимо, вскользь взглянув в мою сторону. Его плащ развевался против ветра как крылья воронья, слетающегося на мертвечину.
Я посмотрела на свои окровавленные руки — и неслышно заскулила.
Глава 9. Маги в городе
— И почему мы водимся с таким проходимцем,
как ты? — удивился рыжий юноша.— Потому что я веселый? — состроив невинную мордашку, предположил мальчишка и, усмехаясь, добавил: — И единственный, кто вас различает.
— Сие умение несомненной ценности, — буркнул третий рыжик, как две капли воды, похожий на первого, — и достойно поста магистра.
— А что? Может, я, правда, фиолетовый? — задиристо спросил мальчишка. — И стану хотя бы хранителем?
— Ты — и хранителем?! — в один голос возмутились близнецы. — Сначала школу закончи!
Спор разгорелся снова.
Проснувшись рано поутру, Корвин осознал, что обязан показать своим «дикарям» Акву. Почему своим?
Ведь без него рыжие не протянут и дня, померев со скуки.
И вот спозаранку, подкупив старшекурсника на воротах обещанием принести бутылочку винца, они топают в Акву.
Лицом любого города являются архитектурные сооружения различной масштабности и размаха. У Аквы лицо было внушительно и виднелось далеко благодаря двум башням-обсерваториям. Построили их в свое время маги-астрономы, соперничающие еще со времен школы. Один доказывал теорию, что полет кометы Сельх они наблюдают последний раз, другой ученый опровергал его теорию. Веские доказательства предоставить не мог ни первый, ни второй — возможность понаблюдать за кометой появлялась раз в 500 лет. Так и спорили они безрезультатно до самой смерти, а городу достались строения, выше которых не было во всем Межграничьи.
Школа ордена Воды размешалась на вытянутом острове посреди невероятно синего озера. Идеальное место для обучения юных магов. Ближайшие жилые дома находились в черте города, покинуть остров непросто. Летом комары и мошкара благодаря заклинанию также особых хлопот не доставляли.
Близнецы не верили, что свободно пройдут по мосту мимо дежурного боевика. Корвин пренебрежительно хмыкал — подготовку к прогулке он начал еще вчера, когда попытался сорвать урок мастера Вэффина. Старый ворчун, как всегда отправил его на кухню, чистить горшки. И там-то Корвин развернулся, проявив свои таланты в зельеварении, пока помощник повара отлучился в кладовку.
Ажурный мост издали казался нереально легким, словно держался на одной магии.
Ребята затаились в кустах, наблюдая, как молодой маг в сером плаще прохаживается по бережку.
Корвин загадочно улыбался и терпеливо ждал.
— Долго еще сидеть будем? — прошептал недовольно Гай, старший брат.
— Мы пропустим завтрак из-за тебя, — вторил Дон.
— Еще и будем наказаны за побег, — добавил первый и заявил: — Еще чуть-чуть и мы идем назад. Может, нас еще не кинулись.
Корвин победно ухмыльнулся:
— Ждать больше не надо, смотрите.
Маг расстроено помянул Эвгуста и его вероятные нетрадиционные предпочтения в любви — и бросился в ближайшие кусты. Похоже, наведывался он туда часто и давно.
— Что с ним? — поинтересовался старший близнец.
— Естественная реакция на двойную дозу горечавника пушистого, — невозмутимо объяснил Корвин, — Вы, скорее всего, еще не проходили: он начинает действовать через несколько часов. Так что наш красавец, отужинав, успел выспаться… Видите, я не так жесток, как кажется на первый взгляд.