Тень правды

Ведь саму концепцию УЗИ зарегистрировал он. А дуплекс и ЭХОКГ — это всё то же ультразвуковое исследование, просто модифицированное.

Значит, я буду работать в другом направлении. Попробую создать дефибриллятор. Прибор, который используется для проведения электроимпульсной терапии. С помощью него можно создать высоковольтный импульс, цель которого — заставить весь миокард разом сократиться.

Обычно этот аппарат используется при грубых нарушениях сердечного ритма. К примеру, при фибрилляции предсердий или желудочков, трепетании этих же отделов сердца или же при некоторых видах тахикардии.

Заодно навсегда избавлю мир от мифа, который был распространён в моей современности. Сразу же распишу, что использовать дефибриллятор при асистолии — отсутствии электрической активности в сердце — не имеет смысла! Тут-то ещё не успели наснимать кучу фильмов и сериалов с ложной информацией, которая так легко откладывается в мозгу людей.

Красочная картинка, где у пациента регистрируют остановку сердца и тут же начинают с криком «разряд!» пропускать ток через его миокард — это художественный вымысел. С тем же успехом можно делать искусственное дыхание человеку, у которого нет лёгких. Другими словами — бессмысленно.

Если создам этот аппарат, количество смертей от аритмий постепенно уменьшится. Пока что электрокардиограф ещё не разлетелся по всей Российской Империи, поэтому диагностика аритмий будет развиваться довольно долго. Большинство лекарей ещё даже не научились расшифровывать плёнки. Хотя я выпустил даже не статью, а целую методичку, в которой подробно расписал, как правильно выявлять патологии на ЭКГ.

Таким образом, появление дефибриллятора должно ускорить и обучение лекарей. Пока что они имеют ЭКГ, но толком не знают, для чего он вообще нужен. А когда появится дефибриллятор — ситуация изменится. Придётся изучать теорию, чтобы начать пользоваться этим аппаратом.

Конечно, аритмии можно и лекарской магией лечить, но не все лекари, опять же, это умеют. Ведь чтобы вылечить орган, нужно точно знать, как он работает и от чего конкретно страдает.

А второе изобретение, которое я представлю на нашем соревновании, будет нести совсем иной смысл. До этого момента я думал, что у нас только два варианта. Либо создать инструмент или аппарат, либо произвести лекарственное средство.

Но ведь есть и третий вариант! Можно создать концепцию. И я собираюсь представить людям хорошо продуманную идею о том, как организовать в госпиталях бригаду скорой лекарской помощи.

Проблема лишь в том, что это изобретение мне не зачтут. Оценивать будут именно дефибриллятор. Но на нашем соревновании будут газетчики и орден лекарей. Даже если вдруг мой дефибриллятор проиграет аппарату, который создаст Владимир Павлов, я всё равно смогу получить пользу, распространив новую идею на всю Российскую Империю.

Тем более, дефибриллятор очень хорошо сочетается с созданием службы скорой помощи. Ведь именно на срочных вызовах его чаще всего и используют.

Итого у меня целая неделя на подготовку. А раз мне придётся в очередной раз возиться с электрическими кристаллами, придётся опять вызвать в Саратов мастера Захарова. Хотя по условиям я могу использовать до пяти человек. Нужно будет позже обдумать, кто ещё пригодится мне в качестве помощника.

Заснуть было трудно, поскольку в голове летали мысли о предстоящих изобретениях. В итоге я провалялся полночи и заснуть смог только к четырём утра.

На следующее утро собрался посетить орден лекарей и договориться о том, чтобы несколько представителей ордена присутствовали на нашем соревновании через неделю. Однако, выйдя из своей квартиры, я сразу же обратил внимание на дверь Светланы Бронниковой и понял, что она точно может стать одним из моих помощников в «битве» с Павловым.

Я постучал в дверь, и мне повезло, Светлана оказалась дома. Из-за двери послышались шаги, затем девушка выглянула в подъезд.

И я обнаружил, что с ней что-то не так. Такое впечатление, что Бронникова всю ночь рыдала.

— Ой, Алексей Александрович, — шмыгнув носом, кивнула она. — Доброе утро! Вам чем-нибудь помочь?

Я даже забыл, зачем пришёл, когда увидел её в таком состоянии.

— Скорее это я должен вас спросить, — произнёс я. — У вас всё в порядке?

Глаза красные, воспалённые. Кожа вокруг век стёрта, поскольку девушка много раз вытирала слёзы. Нос, судя по гнусавому дыханию, тоже забит.

— Вы про моё лицо? — усмехнулась она. — Да не обращайте внимание, я просто приболела. Со мной такое случается с подозрительной регулярностью. Почти каждый месяц закладывает нос, глаза слезятся, дышать вообще невозможно. Так что я лучше подальше буду от вас держаться, чтобы не заразить.

— А температуры нет? — уточнил я.

— Нет, это какое-то странное заболевание. Всё время протекает без кашля, без температуры, — ответила она.

Я быстро проанализировал все симптомы и произнёс:

— Думаю, дело не в инфекции. Я могу вам подсказать, как с этим справиться, если позволите войти. Заодно расскажу, зачем пришёл.

— Ладно, если вас не затруднит — я буду очень рада, — впустив меня в квартиру, произнесла она. — Я, если честно, уже всё перепробовала. Как только не пыталась убрать это лекарской магией. Почти никогда не помогает. Иногда повезёт, симптомы уберу, но через неделю опять появляются.

Ну, это точно не инфекционный ринит. Больше похоже на аллергию. Хотя… Есть ещё один вариант.

Мы присели за стол в гостиной, и я принялся расспрашивать Светлану.

— Можете сказать, сколько уже длятся симптомы, но поточнее, — попросил я. — Два месяца? Больше?

— Да что вы! — махнула рукой она. — Какие месяцы? Уже лет пять или шесть эта гадость от меня не отстаёт. Я поначалу думала, что у меня просто маны не хватает, чтобы себя исцелить, — она прикрыла рот рукой и шёпотом произнесла: — Скажу вам по секрету, у меня всего лишь один виток. Бывает, палец пораню в мастерской, и даже для залечивания простой ранки сил толком не хватает.

— А к другим лекарям пробовали обращаться? — поинтересовался я.

— Пробовала. Уже половину преподавательского состава академии этим замучила. Никто ничего не смог сделать. Эффект точно такой же, как и после самолечения, — ответила она.

Что ж, в каком-то смысле даже хорошо, что лекарской магией проблему не исправить. У меня как раз каналы пока что не работают. Значит, надо искать обходной путь через препараты.

Пять лет для насморка — срок большой. Даже чересчур. Никакая инфекция не даст такого, если, конечно, речь не идёт о хроническом синусите. Но тогда бы Светлана пожаловалась на боль в пазухах. Да и температура всё равно бы себя проявила, будь там какая-нибудь устойчивая бактерия.

— А что скажете насчёт сезонности? — спросил я. — Бывает такое, что насморк усиливается в определённые времена года?

— М-м-м… — задумалась Светлана. — Пожалуй, да. Весной беспокоит чаще. Хотя, если вдуматься, и зимой тоже от него спасения нет… В общем, круглый год, Алексей Александрович.

Я рассчитывал определить, есть ли у неё аллергическая реакция на пыльцу растений. В таком случае весна-лето были бы особенно тяжёлыми периодами.

— Не обращали внимания, не связаны ли симптомы с употреблением какой-нибудь пищи? Или при контакте с пылью в мастерской? — продолжил опрос я.