Тень правды

Эх, до чего же обидно… Я ведь мог атаковать его. Сейчас — идеальный момент, чтобы сорвать маску с этого человека. Узнать, кто занимается производством оружия.

Но магии у меня пока что больше нет. А он запросто сможет дать мне бой. В этом я не сомневаюсь.

И всё же по какой-то причине он не пытается убить меня прямыми методами. Лишь тестирует, натравливает суд, городовых. Делает всё, чтобы я оказался заперт. Возможно, он хочет каким-то образом забрать мою силу, чтобы возвыситься и сделать Телесфора главным богом лекарей. Усадить его на пустующий трон.

— Ах да… — неожиданно заговорил человек в маске, остановившись прямо около выхода из заброшенного здания. — Забыл тебе рассказать кое-что, Мечников. Возможно, это тебя немного отрезвит. Боги, которых ты всё это время видел, когда-то были людьми. Мой Телесфор, Подалирий Сеченова, Махаон Павлова и твоя Гигея. Все они некогда были смертными, как и их отец Асклепий. Раз не хочешь сотрудничать со мной, подумай хотя бы на эту тему. Может, это натолкнёт тебя на определённые мысли.

На этом наш разговор с человеком в маске окончательно подошёл к концу. А своим заявлением он лишь подтвердил мои догадки насчёт богов. Конечно, если не врал.

Если он прав, кто же они на самом деле такие? Обычные смертные, которые достигли такого уровня магии, что их подняло выше всего мира?

В каком-то смысле даже хорошо, что Гигея не слышала нашего разговора.

Возвращаясь домой, я думал только об одном. Пусть мы с избранником Телесфора остались врагами, но наши цели сходятся. Мы оба хотим разобраться с церковью некротики. Возможно, в следующий раз наши пути пересекутся именно там.

По пути домой я встретил Илью Синицына. Мой коллега шёл с чемоданом в сторону вокзала.

— Вернулся всё-таки! — обрадовался он. — Ну что? Как там дела в Хопёрске? Не развалил этот болван Сеченов наш завод?

— Честно говоря, на завод я заглянуть не успел. Возникла масса других проблем, — сказал другу я. — А что, вы с Сеченовым до сих пор в разладе? Я думал, что совместная работа вас объединит.

— Так и случилось. Мы стали чуть больше друг другу доверять. Но это не значит, что я не могу шутить над Иваном! — расхохотался Синицын.

Он в своём репертуаре… Ну, благо ничего плохого своими шутками не делает. С этим они с Сеченовым и без меня разберутся.

— Спасибо, что проследил за Евгением и Кириллом, — сказал я. — Разумовский сказал, что ты и с другими пациентами помогал.

— Не за бесплатно.

— Разумеется, — усмехнулся я. — Не знаю, когда мы в следующий раз увидимся, но ты, если что, приезжай или пиши. Я всегда готов прийти на помощь.

Попрощавшись с Синицыным, я продолжил свой путь к служебной квартире. Илья не захотел, чтобы я его провожал до вокзала. Но знаю, что за обликом жадного, похотливого лекаря кроется очень простой человек, которого может растрогать даже обычное расставание на вокзале.

Поэтому настаивать я не стал.

Вернувшись домой, я тут же встретил Доброхота. Даже не сразу смог понять, что изменилось в моём домовом.

— Ну как тебе, хозяин? — спросил он, крутясь вокруг своей оси. — Хороша одёжка?

И вправду, кое-что изменилось. Если ранее Доброхот ходил в обносках, теперь на нём был костюм, чем-то напоминавший одежду дворянина. Только поношенную.

— Ты где это раздобыл? — спросил я.

— Так меня ж повысили! — заявил он. — Я батрачил на Лихого несколько недель. Выполнял всё, что он просит. И делал это гораздо лучше других. И теперь, как видишь, я получил новый статус. Со вчерашнего дня отвечаю за весь наш этаж. Под моим контролем аж тридцать квартир! Теперь я этажный домовой.

Если переводить на наш язык, то Доброхот только что перешёл с титула барона на графа.

— Неплохо! Молодчина, Доброхот. Так ты скоро… — я осёкся, осознав, что нас могут подслушивать.

— Что? Смогу Лихого сдвинуть? Да запросто! — хохотнул он. — Не переживай, хозяин. В нашей квартире никого нет. Кроме Зеркалицы. Но она — наш союзник.

Доброхот ещё долго бубнил себе под нос о том, как ему повезло продвинуться на следующую ступень, а я тем временем пытался продумать, как мне действовать дальше.

Учёба у студентов закончилась до сентября. Преподавать мне больше не нужно. Теперь у меня появилось время для работы и изобретений.

Можно попросить Александра Разумовского, чтобы принял меня на полставки. Я смогу работать в госпитале по утрам, и у меня останется время для других дел. А именно — для создания нового завода и поиска ячеек некротической церкви. Последним пообещали заняться городовые, но я ведь точно знаю, что справиться с этой угрозой им не удастся. С некротикой могут совладать только лекари.

Пока я думал насчёт дальнейших планов, в моё окно влетел почтовый ворон и закинул на мой стол письмо. Довольно толстый конверт. Я уже знал, что там находится благодаря подсказкам Афанасия Амосовича Кудряшова.

И вправду, князь Игнатов подтвердил передачу титула барона. Всё, что рассказал мне сотрудник компании «Богатая жизнь», оказалось правдой.

Но это означает, что теперь мне придётся подналечь на производство и изобретения, чтобы не прослыть самым бедным дворянином Саратовской губернии. Правда, с заводом разобраться не так уж и сложно. Для начала нужно придумать, как одолеть этого треклятого Павлова.

Владимир Харитонович точно придумал, чем меня прижать к ногтю. У него уже есть задумка — в этом я не сомневаюсь. Значит, моя задача — не просто выбраться из-под этого ногтя, но и сломать его вместе со всей рукой!

Нужно обобщить…

Я достал лист бумаги и принялся перечислять всё, что успел создать за последние месяцы.

Элементарные инструменты вроде фонендоскопа и неврологического молоточка уже изобретены. Тонометр тоже.

Эндоскоп, ЭКГ, даже рентген-аппарат!

Лекарства перечислять нет смысла, ведь по условиям следующего раунда изобретение нужно создать за сутки. В теории и лекарство можно изобрести за это время, но я не думаю, что это хорошая идея. С проверкой аппарата проблем не будет, а лекарство ещё нужно дать конкретному больному, чтобы определить — работает оно или нет.

И тут меня словно молнией шарахнуло.

Я осознал, как обогнать Павлова. Не просто обогнать, а навсегда оставить его позади. Уничтожить его репутацию!

Всё это время я подходил к проблеме лишь с двух сторон. Но есть ещё и третья!

Если мой план удастся, я смогу представить аж два изобретения вместо одного.

Но одно будет с большим сюрпризом!

Глава 18

Раз я создал аппарат ЭКГ и уже произвёл несколько простейших антиаритмических препаратов, нужно продолжать развивать кардиологию. Логично было бы разработать аппарат для проведения эхокардиографии — УЗИ сердца и дуплексного сканирования сосудов, но с этим у меня пока что ничего не получится. Тем более в изобретательском поединке с Павловым.