Тень правды
Шрифт:
Я проверил неврологическим молоточком рефлексы. Прошёлся иглой по коже и…
— Ну что, Алексей Александрович? — спросил Разумовский. — Есть намёки на этот ваш… Как вы его назвали? Инсульт?
— Нет, — сказал я. — Все рефлексы в норме. ЭКГ тоже.
И тут меня осенило. Мы до сих пор не проверили самое главное, хотя это стоило сделать в первую очередь. Порой в таких экстренных ситуациях врачи проводят массу обследований, но упускают какую-то элементарную мелочь, которая может дать ответы на все вопросы.
Но мне удалось вовремя вспомнить, что нужно делать.
— Давление, — сказал
Воспользовавшись тонометром, я увидел результат, который показал, в чём причина столь резкого изменения в поведении графа Давыдова.
— Давление — двести на сто десять! — воскликнул я. — Расслабьте тонус его сосудов, а я подготовлю инъекции!
Я добежал до шкафчика с препаратами и нашёл изобретённые мной порошки. Один расслаблял сосудистую стенку, а второй выполнял мочегонную функцию.
Выполнив две инъекции, мы уложили графа Давыдова на кровать, и тот вскоре заснул. Через час я ещё раз измерил его давление. Оно упало до ста сорока на девяносто. Это тоже высокий показатель, но ниже после такого криза сбивать давление нельзя. Сердечно-сосудистая система может не выдержать столь резкого перепада.
— Алексей Александрович, я так и не понял, нам нужно везти его в лечебницу или нет? Он душевнобольной? — спросил Разумовский. — Или всё-таки стоит вызвать жреца из церкви Грифона?
— Не беспокойтесь, как отоспится, с ним всё будет в порядке, — сказал я. — Состояние, которое ему пришлось пережить, называется органическим галлюцинозом. Причин, которые его вызывают, может быть очень много. Но в данном случае произошло нарушение сознания и мышления из-за слишком высокого артериального давления.
— Мне нужно это записать, — тут же схватился за свои бумаги Разумовский. — Получается, при таком давлении всегда возникают галлюцинации?
— Нет, далеко не всегда. Как раз наоборот, это редкость. Точную статистику назвать не смогу, но думаю, что примерно из сотни человек с таким давлением только один начнёт переживать галлюцинации, — объяснил я.
— Подери меня Грифон, — шёпотом выругался Разумовский. — Простите, Алексей Александрович, я повёл себя непрофессионально. Испугался какого-то выдуманного призрака, а на деле в этот момент умирал один из важнейших людей в Саратовской губернии.
— Всё в порядке. Учитывая, какая сейчас в городе суматоха из-за действий сектантов, каждый третий опасается, что в его дом заглянет мертвец, чёрт или призрак, — успокоил главного лекаря я.
Так и пролетело моё первое дежурство в губернском госпитале. Этой ночью к нам больше никого не привозили, а сторож очнулся только под утро.
Прежде чем покинуть пост и отправиться по своим делам, я ещё раз заглянул в палату к графу Давыдову. Он к тому моменту уже успел прийти в себя. Увидев меня, он приложил руку к груди и воскликнул:
— Господин Мечников, я вынужден вас сердечно поблагодарить. И попросить прощения за моё поведение. Понимаете, я ведь вас видел, слышал и прекрасно понимал, что творю какую-то дурь, но ничего не мог с собой поделать.
— Всё в порядке, Антон Сергеевич, — сказал я. — Но с этого момента вам стоит наблюдаться в госпитале не только по поводу больной спины. С этого момента всегда
контролируйте давление. Я уже подобрал вам препараты. Сможете принимать их дома между госпитализациями.— Будьте уверены, я не забуду, что вы помогли мне. С этого момента можете всегда рассчитывать на мою помощь. Я у вас в долгу, — заявил он. — Но хотел бы попросить вас, чтобы вы ни одной живой душе не рассказывали, что я творил в этом состоянии. Мне, признаться, очень стыдно.
— Лекарская тайна запрещает мне распространять информацию о пациентах. Не беспокойтесь на этот счёт.
Хотя его тревогу я понять могу. Если уж даже главный лекарь не понял, почему граф так себя вёл, значит, простые люди, и уж тем более — дворяне обязательно воспользуются этой информацией, чтобы шантажировать графа.
После окончания дежурства на смену мне и Разумовскому пришли другие лекари. Как я понял, в госпитале подрабатывали почти все преподаватели академии, но на полную ставку трудился один лишь главный лекарь.
Правда, пациентов у него не так уж и много. В губернском госпитале простолюдинов не встретишь. Сюда попадают только дворяне. Отделение для других людей тоже есть, и расположено оно в соседнем корпусе, но туда редко кладут пациентов, так как цены на услуги задраны до немыслимых величин.
Странно. Куда смотрит орден лекарей? Нельзя же лечить одних только дворян. Империя держится далеко не на них одних.
Я выпил последнюю склянку своего зелья-энергетика, вышел на улицу и вдохнул свежий утренний воздух. Эх, дожили, ингредиентов для варки нового зелья у меня с собой нет. Придётся покупать свои же препараты в ближайшей лавке.
— Господин Мечников! — услышал я грубый мужской голос за своей спиной.
Как оказалось, за мной следовали два городовых.
— В чём дело? — спросил я. — Только не говорите, что меня опять в чём-то обвиняют.
— Ни в коем случае, — помотал головой полицейский. — Нам велено пригласить вас в наш участок. Сегодня ночью проводился допрос того сектанта, которого вам удалось изловить вчерашним днём.
— И как успехи? — спросил я. — Он заговорил?
— Скажу честно, его пытали. Но ни физические увечья, ни магия ему нипочём. Он молчал до самого утра, пока к нему не заглянул господин Тимофеев — наш главный городовой. И тогда сектант выдвинул условия, — объяснил он. — Сказал, что он будет говорить только с одним человеком, Алексей Александрович. С вами.
Глава 21
Странно, что спустя сутки сектант всё же решил заговорить. Причём именно со мной. У него ведь была такая возможность ранее. Мог позвать меня и до пыток. А ещё лучше — завязать беседу в тот момент, когда мы встретились в переулке.
Ему ведь явно что-то от меня нужно. Вряд ли он просто решил сознаться в своих грехах именно мне. Это было бы слишком нелогично. Уж если бы его сломали городовые, он бы рассказал всё что знает и без моего участия.
Значит, нужно действовать аккуратнее. Это может оказаться ловушкой. Мы ведь до сих пор не знаем, на что на самом деле способны эти сектанты. Как я понял, у них есть главный некромант, который руководит всеми ячейками — тайными церквями. А касаемо того, кто стоит выше него — нужно ещё разобраться.