Тень смерти

— Я думаю, лучше убрать кого-нибудь из Золотого Листа, - сказала Церцея.
– У этих эльфов разные хитрые чародейки опаснее любых полководцев.

— Будет хорошо, если пока эта оркша будет добираться до того, кого мы выберем, мы уже перебьем весь остальной отряд, - отозвалась Са’оре.
– Но если она успеет убить своего противника первым, это нам почти ничего не даст — самый опасный в Золотом Листе всегда последний.

— Если уж мы собираемся послать эту оркшу на самое невыполнимое задание, почему бы не заказать ей одну из оставшихся фей?
– спросила Вакилла.
– Что насчет той, что разгадала наш план на Болоте Ужаса?

— Нет, - покачал головой Мал Хакар.
– В прошлый раз я сказал ей, что рассчитываю на личную встречу — как я буду выглядеть, если теперь пошлю к ней наемных убийц? Все, что сказала Са’оре, верно, но я согласен с Церцеей — давайте рискнем. И потом, в Золотом Листе есть один член, который совершенно точно не окажется слабаком…

— Мы решили, - сказал лич, поворачиваясь к Анаконде.
– Убей Нэвэн из дома Селлэн, леди-командующую Золотого Листа.

— Завтра к этому времени она умрет, - отозвалась оркша, поднимаясь. Выходя из комнаты, она бросила через плечо: - Кстати, вы продешевили — работенка всего на четыреста золотых.

— Ладно, нам тоже пора за работу, - сказал лич, когда Анаконда удалилась.
– Гакир, вызови ко мне Никодима и Дафейса, я объясню им задачу. Са’оре…

— Мне пора выходить, знаю, - отозвалась жрица.
– Но прежде я хочу поговорить с твоей огненной ведьмой.

— Со мной?
– уточнила Вакилла.

— Да, с тобой. Пошли выйдем.

Ведьма оглянулась на Мал Хакара. Тот кивнул, и Вакилла, пожав плечами, последовала за Королевой Мертвых в коридор.

— Я хотела поговорить о том заклинании, которым ты пыталась стрелять в меня, когда мы впервые встретились, - сказала Са’оре.

— Это когда вы сперли мое заклинание и пытались убить Повелителя?
– злобно уточнила ведьма.

— Да-да, именно то самое заклинание, - невозмутимо подтвердила жрица.
– Я уже сталкивалась с ним прежде, и заметила, что ты используешь измененную версию.

— И в чем проблема?
– все так же неприязненно поинтересовалась Вакилла.

— В том, что твоя версия слишком мощная. Прежде всего, ты вообще не должна быть способна на магию такого уровня, и поэтому твое заклинание несбалансировано — не говоря о том, что и изначальная версия этого заклинания смертельно опасна для колдующего.

— Но моя версия ведь тоже будет работать?
– уточнила Вакилла. На самом деле она вычитала описание древнего Высшего заклинания в одной из книжек Мал Ксана и воспроизвела его так, как сумела.

— Если ты спрашиваешь о том, испепелит ли оно любые вещи, по которым попадет — то да, оно будет работать. Но даже при идеальном исполнении оригинальной версии этого заклинания чародей лишается возможности колдовать на пару дней. Что касается твоей версии, то все будет намного, намного хуже. Когда я скопировала его, то не лишилась руки лишь потому, что мое тело неуязвимо.

— Ну я, в общем-то, как-то так и думала… - отозвалась ведьма.

— В таком случае не прогадай с выбором цели — руки-то у тебя только две. Сегодня там будет много сильных врагов и на некоторых из них это может и вовсе не подействовать — на меня не подействовало бы, например.

— Повезло, что Мелипсихона меня остановила, - неохотно признала Вакиллла.

— Дай своему врагу нанести удар и атакуй сразу после этого, - посоветовала Са’оре.- Любой противник будет наиболее уязвим сразу после того, как нанесет удар. Если он воспользуется мощной способностью, то затратит много сил и это ослабит его защиту. Кроме того, многие наступательные приемы требуют полностью отдаться нападению, открывшись для контрудара. Чтобы использовать некоторые мощные заклинания, чародей должен сначала прекратить поддерживать свои защитные чары. Но даже самый осторожный враг после использования самой идеальной и аккуратной способности на миг отвлечется от защиты, чтобы оценить результаты своей атаки. Даже если у него будут все возможности защититься от твоей контратаки, в это мгновение его реакция на твои действия не будет адекватной. Тогда и используй свою Дезинтеграцию.

— Дези… чего? Оно так называется?

— Ты не знала? А как ты его называла?

— А… Ну… Лучом Смерти… - неуверенно отозвалась ведьма.

— Какая же ты забавная, - рассмеялась Са’оре.
– Я бывала в разных землях и везде, где люди используют магию, всегда находился какой-нибудь молодой маг, который давал одному из своих заклинаний такое название. Наверное это что-то вроде архетипа…

— А на самом деле такое заклинание есть?
– поинтересовалась Вакилла.

— Навряд ли, - беззаботно отозвалась жрица.
– С чего бы существовать чему-то с таким глупым названием?

— И вовсе оно не глупое… - обиженно пробормотала ведьма.

***

Могильник назывался Корон’Нере (эльф. «Холм памяти») и представлял из себя курган, на вершине которого возвышался храм в форме круга, окруженного колоннами. К храму вела лестница по сторонам которой стояли обелиски с именами захороненных в кургане эльфов. Статуи наиболее выдающихся из них рядами опоясывали холм. Весь мемориал был окружен трехметровой стеной.

— Хорошая позиция, удобно оборонять, - оценил Дафейс, когда они с Никодимом во главе Второй сотни восходили по лестнице на холм.

— Дааа, у нас в Заливе как-то попроще хоронили, - пробормотала Амелия, следовавшая позади.

— У нас везде попроще хоронят, - отозвался Никодим.
– Земли эльфов обширны, а их количество невелико, так что они могут позволить себе мавзолеи вроде этого. Я слышал, его строили сорок лет.

— Взгляните, сколько имен, - произнесла Ариша. Большинство ведьм остались в Эленсирии вместе с Мелипсихоной, но Амелия была уверена, что место Королевы Хэгмаунта — на поле боя, и Ариша последовала за ней. Мелисса точно так же увязалась вслед за Никодимом.
– Их здесь должно быть больше тысячи.

— Не меньше трех тысяч, - поправил Дафейс.
– Я чувствую их — отличные бойцы, хотя и хиловаты. Превосходный материал.

— Как ты это определяешь?
– поинтересовалась Мелисса.

— Он дрог, - объяснил Никодим.
– Его сила притягивает к нему более слабых скелетов, и кости, на которых еще не применено заклинание Некромантии. Они стремятся стать его частью и образуют оболочку, которая называется панцирем дрога. По их реакции на его притяжение, он узнает о их присутствии. Что касается сражения, которое произошло здесь двести лет назад, я слышал, что оно было грандиозным. Количество убитых с обеих сторон превышало двадцать тысяч. Большинство были орками, разумеется. Когда орки поняли, что им не победить, они отступили, но выживших было все еще так много, что в том же году эта же армия смогла дать Королевской армии Веснота сражение у переправы Абез и победить.

— То самое сражение?
– уточнила Амелия, которая последние пол года усиленно изучала историю Веснота.

— То самое, - подтвердил Никодим.
– В основном оно известно предательством принца Элдреда, и наша история не запомнила даже имени того правителя орков, который разбил Королевскую армию. Я читал у Спиридона Грейфлейма, что численность орков в том сражении составляла, по оценкам разных очевидцев, от двадцати до сорока тысяч. Двадцать звучит более похожим на правду…

— Что означает, - вставил Дафейс, - что всего пару эльфийских поколений назад на этом же самом месте эльфы разбили и обратили в бегство сорок тысяч орков, убив семнадцать тысяч из них, а сами потеряли только три тысячи. Нам рано записывать себя в победители только из-за того, что нас в тридцать раз больше.