Тени старого леса

С этими словами он встал, и брату ничего не оставалось, как покинуть кабинет. Я вытерла слезы, которые появились на моих глазах. Асунаро не последовал за ним, а толкнул дверь в библиотеку. Я не успела даже пошевелиться, как он уже стоял напротив.

– Я понял, что ты все это слышишь, слишком поздно, - он укоризненно посмотрел на меня.
– Зачем ты спустилась?

– Я хотела быть уверенной, что вы не подеретесь, - прошептала я в ответ, опуская глаза.

– Тора, мы уже достаточно взрослые, чтобы решить наши споры словами, а не кулаками, - усмехнулся Асунаро, мягко прижимая меня к груди.
– Не беспокойся о нем, его доставят домой в целости и сохранности.

– Спасибо... Знаешь, мне всегда казалось, что Ооками понимал меня, а слова отца не воспринимал всерьез.

– Он еще молод. Смерть отца, твой побег так на него повлияли, что он, похоже, сам не знает, что ему делать. Те несколько раз, что я виделся с ним до сего дня, он тоже казался мне иным. У него будет время подумать о своих словах по дороге на Сейто. Кто знает, может, когда-нибудь он изменит точку зрения.

Итак, брат ушел. Я следила взглядом за его конем, пока тот не скрылся за горизонтом. Последняя ниточка, которая как-то связывала меня с Сейто, оборвалась, и жизнь через какое-то время снова пришла в спокойное и умиротворенное русло.

После рождения Юми мои привычный распорядок дня полностью изменился. Все свое внимание и любовь я теперь делила между двумя своими мужчинами. Наблюдая, как с каждым днем мой сын растет, учится ползать, ходить, затем лепечет первые слова, мое сердце переполнялось радостью, и я благодарила судьбу за тот день, когда решилась убежать из дома отца.

Только через несколько лет я поняла, что Ооками, в сущности, желал мне только добра. Из-за меня он пересек океан и рисковал, чтобы вызволить меня, как он полагал, из плена. Глядя, как Юми еще с трудом держится на ножках, но уже пытается добежать до понравившегося ему цветка или схватить за хвост котенка, который только месяц как появился на свет, мое сердце тревожно сжималось от беспокойства за него. Я понимала, что он просто познает мир, но мне так хотелось его защитить и от возможных падений и от столкновений с кошкой-мамой, которой не понравилось бы такое обращение с ее детенышем. Когда я поделилась своими мыслями с Асунаро, он улыбнулся и ответил:

– Ты не сможешь всегда быть рядом. Он должен сам учиться отвечать за свои поступки. Только так из него вырастет свободный и решительный человек. Кошка знает, что Юми тоже детеныш, она не расцарапает ему лицо или ручки, но, показав свое отношение угрожающим шипением, она даст ему понять, что ему не следует так делать.

Теперь я больше понимала чувства своего брата и жалела, что тогда прогнала его. Но изменить я уже ничего не могла. Поэтому оставалось только отгонять от себя печальные мысли и не думать, что когда-нибудь мы с братом снова увидимся.

Весну сменяло лето, один год плавно перетекал в другой, пока, выглянув случайно из окна спальни, я не увидала кавалькаду, приближающуюся к нашему дому. Мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди от радости - в первом всаднике я узнала Ооками. Я выбежала во двор, понеслась мимо стражников, которые почему-то стояли перед воротами, и бросилась на шею брату.

– Я была уверена, что больше никогда не увижу тебя...
– только и смогла выговорить я.
– Я так корила себя за то, что прогнала тебя, когда ты приходил. Прости меня...

А что было потом - это уже совсем другая история...

Конец второй книги.

Тора - тигрица

Фукуро - сова

овца

Змея

Рису - белка

Высокие леса

Игуру - орел (яп.)

Хацухинодэ - Первый рассвет в день нового года (яп.)

Камомэ - чайка

Заброшенный колодец

Фукуро - сова

Асунаро - кипарис

Тогатта - острый.

Камоми-ру - ромашка