Тени тянутся из прошлого

Нэси усилием воли подавил неприятное чувство. Речь о начальнике службы безопасности, а не об обидчивой барышне! Если тот преследовал цель заставить его отказаться от храмовых бойцов – сам объявится. А нет – так способ вернуть его найдется. Как раз пройдет время, оскорбленный силовик успокоится.

Смешно будет, если окажется – тот оставался верен. А Токэла вел двойную игру.

Мысль неприятно резанула. Тем не менее, Охитека принялся ее рассматривать с разных сторон. Понятное дело – после странностей в поведении Роутэга ожидать можно было вообще чего угодно.

Вот тебе и подстраховался. Разбавил собственную охрану храмовниками.

Решил, что возмущение начальника охраны – признак опасения, что храмовые бойцы ему помешают в осуществлении замыслов.

Если подозрения в его адрес напрасны – может статься так, что служба безопасности лишилась главы. И теперь некому будет помешать храмовникам выполнить любой приказ Токэлы, если тот вздумает навредить.

Хоть третью силу привлекай для слежки за собственной охраной и бойцами общины! А потом еще четвертую – для слежки за ними за всеми. Охитека ухмыльнулся собственным мыслям. Где бы еще взять столько денег, чтобы громоздить следящие друг за другом службы без меры!

Он потер переносицу. Определенно, с головой у него делается скверно.

Его вытянули из пролива по приказу Токэлы! Хотел бы тот навредить – просто позволил бы неизвестным завершить начатое. Или даже помог бы им – так, чтоб уж наверняка.

Кинул взгляд на электронный циферблат. Он Алите обещал вернуться через пару часов!

Поднялся из-за стола. Не стоило нервировать дочку. После всего случившегося она сделалась до крайности нервной и пугливой. Охитека вспомнил, как малышка не хотела его отпускать в офис, и как он сам клятвенно обещал – не больше двух часов!

У него осталось меньше четверти часа, чтобы выполнить обещание. Должно хватить, чтобы пересечь на флайере расстояние до дома тестя.

Хочется все-таки надеяться, что страхи Алиты скоро пройдут. Даже его головные боли и приступы слабости прекратились! Если бы не дочь – он уже пропадал бы на работе четными и нечетными оборотами.

*** ***

– Я думала, ты про меня забыл, - сумрачно сообщила девочка.

Охитека, слегка запыхавшийся, прислонился к дверному косяку. Подумать только – всего лишь взбежал по лестнице!

– Я о тебе всегда помню, милая, - отозвался он, подумав. – Даже когда задерживаюсь на работе. К тому же, - он перевел взгляд на настенные часы, - я успел! Еще две минуты.

– Угум, - она вздохнула, угрюмо взглянула на него. – А говорил – дел совсем немного.

– Извини, - он развел руками. – Меня отвлекли. Всплыл, - он хмыкнул, - неожиданный вопрос. Кое-кто внезапно решил уволиться.

– И ты его пытался удержать?

– Нет, - Охитека примолк на пару мгновений. – Я даже хотел ему пинка выдать на прощание. В качестве выходного пособия.

Алита фыркнула, слегка улыбнулась. Помилуй Спящий, ему удалось развеселить ее – пусть и немного. Охитека прошел в комнату, уселся на диван. И малышка немедленно выбралась из-за стола, подбежала, уселась рядом. Прижалась к нему.

– А ты помнишь, как мы ездили в Окху? – вдруг спросила она, резко меняя тему.

– В Окху? – он слегка растерялся. – В прошлом году – да, помню.

– А помнишь – последний поворот на Окху? – Алита подняла на него сияющие глазенки. – Там еще был тупик, и дорога уходила в две стороны. Мы с тобой свернули налево, когда ехали.

– Помню, конечно, - Охитека кивнул. – Налево – дорога к Окхе. А направо – к побережью, через заводские хутора к закрытому промышленному порту Копатоку.

– Да Спящий с ним, с Копатоку! – дочь нетерпеливо махнула рукой. – И с заводскими хуторами. Я не про них, - она нахмурилась, о чем-то задумавшись.

Охитека, подобравшись, ждал. Кажется, Алита сама решила поговорить о своем самостоятельном путешествии.

Врачи запретили расспрашивать малышку – чтобы лишний раз ее не тревожить. Но, раз уж она сама решила заговорить – прерывать ее не стоит. Пожалуй, ей и самой станет легче, если она выговорится, расскажет обо всем. О своих тревогах и страхах. И потом – не просто так ведь она заговорила об Окхе?

В самом поселке не было ничего особенного. Небольшой населенный пункт, разросшийся вокруг группы заводов.

Да, довольно уютный. Чистенький, аккуратный, окруженный несколькими крупными парками. Туда даже из Уру порой ездили, чтобы отдохнуть и погулять. Он в начале прошлой осени возил туда Алиту – девочке хотелось поглядеть на редких желтых лебедей, которые остались только в нескольких заповедниках. И ближайший находился как раз вблизи Окхи – остальные места располагались на Асинивакамиге. Охитека тогда решил, что проще будет съездить в Окху, чем тащиться на соседний континент.

И флайер с девочкой Токэла обнаружил не так-то далеко от Окхи. Всего-то в полусотне километров от поселка. А что, если…

– Пап, так ты чего молчишь? – Алита потеребила его.

– Я не молчу, - спохватился нэси. – Я слушаю тебя. Разумеется, я помню, как мы ездили в Окху. Там еще плавали по озеру желтые лебеди – помнишь, нам повезло, и мы застали целую стаю? Они еще так взлетали с воды…

– Я не про лебедей! – перебила его дочка, раздраженно нахмурившись.

– Извини, - кротко отозвался он. – Да, я помню ту поездку. Ты ведь не просто так об этом заговорила?

– Да, я видела кое-что там, на последнем повороте, - она кивнула и снова смолкла.

Зря он про лебедей этих заговорил. Уж точно не ради них она помчалась в ту сторону!

– И что там было? – осторожно осведомился он, погладил дочь по волосам.

Только бы не спугнуть! Разозлится, замкнется снова. Характер у дочери резкий, нетерпеливый. Его характер. Кажется. А может, Ловеллы – та тоже особой кротостью не отличалась.

– Там ведь тупик, - повторила она. – Идет дорога, и заканчивается, когда ее пересекает другая дорога. Налево и направо.

– Да, конечно, - он покивал. – Последний поворот на Окху.

– А через дорогу – если прямо – там сплошной лес, - продолжила Алита. – Прямо никак не поедешь – в лес упрешься!

– Ну да, лес, - Охитека попытался скрыть недоумение и нетерпение. – Прямой дороги там нет.

– А вот и есть! – дочь выпрямилась, топнула ножкой.

– Ты видела там дорогу прямо? – миролюбиво переспросил он.

– Видела! – упрямо заявила она.

В другое время ее хмурая мордашка могла бы показаться забавной. Что за прелесть – настаивать на своем, заведомо зная, что на деле все обстоит иначе! Вот только смысла в упрямстве дочери Охитека не видел. Чего она хочет добиться, в конце концов? Он смутно ощущал, что чего-то не понимает. А это значит – нужно не спорить, а дослушать до конца.