Тео. Теодор. Мистер Нотт

С уважением,

Заместитель директора Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс,

Минерва Изабель Макгонагалл».

Письмо содержало также приписку, сделанную от руки — и этот почерк Теодору приходилось не раз видеть на эссе, возвращавшихся с оценками. Пожалуй, в его безразмерном саквояже была целая комната, заполненная бесчисленным количеством эссе, проверенных преподавателями и бесцельно болтающихся свёрнутыми свитками. Другим студентам эссе могли пригодиться для того, чтобы готовиться к экзаменам и вспоминать темы — Теодору же с малых лет пришлось тренировать память, читая книги, магические и маггловские, лишь единожды перед тем, как отец продавал их старьёвщикам. Это помогло ему натренировать память.

И потому этот почерк он узнал с первых завитушек.

«8/13/97, камином, к часу пополудни. Снейп».

Тринадцатое августа было средой, а начинался лишь вторник. Теодор занялся домашними делами. Вернее, не совсем домашними — он отправился камином к суровой ирландской ведьме вместе с внуком покойного Юстаса Фоули.

Гостиная была выдержана в обычном английском стиле. Пожалуй, так же могла выглядеть гостиная Тюберов, Яксли, Карамеди… любого мало-мальски обеспеченного магического семейства. Пожилая статная ведьма в тёмном платье в пол, на груди которой зеленел магией амулет в виде четырёхлистника, встречала их со скорбной миной на лице.

— Мистер Нотт, — поздоровалась она с ним, и лишь затем перевела взгляд на внука. — Грим.

— Мои соболезнования, миледи, — склонил голову Теодор.

— Пустое, — отмела она его слова, как пущий вздор. — Мне не о ком скорбеть. Прошу.

Она развернулась и твёрдой походкой направилась вглубь дома. Грим едва слышно вздохнул, и Нотт одобрительно положил ему руку на плечо. Не зря мальчик говорил, что не очень хочет этой встречи.

Теперь Теодор понимал его. Возможно, будь отец жив, леди Виктория так же бы реагировала на него?

— Прошу, — повторила она. В столовой тёмные зелёные шторы прикрывали окна, и лишь магический светильник освещал залу. — На улицах беспорядки, О’Хари решился на благое дело.

Она заметила это светским тоном. Домовик беззвучно аппарировал на тарелки лёгкие закуски. Оба мальчика, юный и чуть старше, заняли свободные стулья, оказавшись скорее напротив леди. Воцарилась тишина. После отповеди старой волшебницы Теодор не знал, как начать разговор — а младший Фоули лишь смотрел в тарелку, не поднимая взгляда.

— Мне не нужно наследство Юстаса, — наконец, промолвила женщина. — Он убил наших детей, и умер сам.

— Бабушка!

— Молчи, Грим. Твой отец умер только потому, что Юстас повёл себя, как трус. Как и всегда.

— Миледи, вы законный опекун Грима, — заметил Теодор как можно более светским тоном.

Она смерила мальчика, сжимающего кулаки в бессильной злобе, и фыркнула.

— Мне жаль его. Он унаследовал от нашего сына лишь черты Юстаса. Такой же трус.

— Я не трус!

— И неспособен посмотреть правде в глаза. Мистер Нотт, Фоули доверился вам, чтобы вы защитили его внука, так делайте это и впредь.

— Но…

— Я намерена посвятить остаток жизни благородной борьбе, а не быть нянькой для внука моего ненавистного… iar-fhear.

Она закончила фразу по-ирландски. Этого языка Теодор не знал, но что-то общее с валлийским и шотландским чувствовалось.

— Вы присоединитесь к восстанию? — спросил Нотт, чтобы сменить тему. Хмурое лицо старухи просветлело.

— Наконец, наконец Ирландия будет свободной от рабства! Моя душа поёт, когда я думаю об этом. Глупы те, кто думает, что сейчас не время для подобного, что стоит сплотиться, — она явно передразнила Нотта. — Когда вы, британцы, сами загнали всех нас в ловушку, мы можем и должны бороться. И наши маггловские братья — пример для нас.

В том, что она назвала магглов братьями, был особый дух — такого ни от кого среди взрослых магов Англии и Шотландии Теодор не слышал.

Увлечённая, женщина даже провожая их обратно к камину (который, впрочем, работал исправно с большой сетью всей Британии!) напевала: «Принц Уэльский мне сказал — иди и вступай в Британскую армию».

«Если здесь все такие, то это обернётся большими проблемами», — подумал Теодор, отряхиваясь после камина.

***

В кабинет директора Хогвартса Теодор предпочёл отправиться не из Аберайрона и даже не из Актона. В первом были Арчи и мальчики, попеременно бегающие камином домой к Гриму за книгами — эту авантюру Тео считал опасным делом, но никаких книг в Уэльсе не было, а в двенадцатилетних пацанах проснулся дух учёности (и список эссе на лето). Письма из Хогвартса со списком покупок прилетели всем, и мистеры Нотт и Фоули были не исключениями.

В Актоне был Дин Томас. Теодор не хотел смотреть ему в глаза — не после того, что устроил, атаковав его ментальным проклятьем, вывернувшим наружу самые тайные воспоминания из детства. Это было низко и подло с его стороны, недостойно порядочного джентльмена, и поэтому Нотт решил для себя, что вовсе не станет мешать Томасу и выгонять его куда-либо. Даже если он был соучастником ловушки, там, в Актоне, он не мог навредить Теодору. Невилл тоже мотался туда несколько дней подряд, ухаживая за раненным приятелем, но Тео не мог и не хотел заставить себя ступить в фамильный особняк.

Он мог бы отправиться в Девон, к Уизли, и перейти камином оттуда — но это было слишком неоправданным риском. Всё указывало на то, что Снейп был предан Дамблдору до конца, раз там, на башне, пытался остановить Гойла, но его нынешнее положение наверняка было свидетельством доверия Тёмного лорда.

Поэтому он отправился в Норфолк, в поместье Джонсов. Они обменялись с кузиной, квиддичисткой Гвеног, несколькими письмами — сова Артура выглядела очень довольной тем, что после долгой паузы её нагружали задачами. Сам Гамп считал, что Теодор её эксплуатирует, но что он понимал в совах? Теодор вот что-то, да понимал — отец разводил их на мансарде дома в Актоне, когда был ещё жив гиппогриф деда, а вместо маггловских стеклянно-каменных монстров их дом окружали огороженные чарами луга.

— Кабинет директора Хогвартса, — спокойно произнёс Теодор. С того момента, как они встретились в доме Сириуса Блэка (на площади Гриммо, 12! Теперь это воспоминание было вновь с ним), когда Снейп заявился туда вместе с Дамблдором, Тео увидел, что за напускной злостью и строгостью прятался совершенно другой человек. Ему было неведомо, какой он, но он знал наверняка, что это был не тот, кого он боялся в первые дни в замке.

Зелёное пламя закружило его и унесло куда-то далеко. Миг — и он уже был в камине старинного замка. «А ведь это Снейп отправил меня сюда впервые», — вспомнил Нотт. Это было тогда, на первом курсе, когда ему было плохо от переизбытка магии вокруг.