Тео. Теодор. Мистер Нотт

Фогарти вспыхнул и поднялся вслед за пятикурсниками, ушедшими патрулировать состав. Его напарница вышла вслед за ними.

— Может, его семья и оплатила обучение обоим Криви. Откуда тебе знать? — одёрнула его Панси, и на этом разговор был исчерпан.

За окнами поезда проносились пейзажи Срединной Англии. Раньше Тео казалось, что поезд проходит через одни только равнины да луга — теперь же снова и снова мимо пролетали маггловские города и станции, где стояли люди, равнодушно и невидяще глядевшие сквозь и мимо них. Было ли это связано с его взрослением, или же маршрут поезда изменился, он не мог сказать.

Часы показывали половину второго, когда он освободился. Тео успел обнять Джинни, перекинуться парой слов с приятелями, познакомиться с новым обожаемым цветком Невилла, которого тот тащил в замок, попросить брата присмотреть за «девочкой с Гриффиндора, ну, такой светленькой». Он даже знал, что её зовут Джоли, и насторожено кивнул, зачем-то добавив, что на брак по расчёту и помолвку он не готов.

Закончив всё это в поезде, Теодор вознамерился было аппарировать, но подумал, что будет странным, если он исчезнет прямо из коридора. Чтобы остаться в одиночестве, он отправился в первое же подходящее для того место — в уборную.

В его вагоне уборная оказалась занята, и судя по звукам, доносившимся оттуда, кто-то очень соскучился по своей второй половинке за лето. То же — запертая дверь — встретило его и в следующем вагоне, а потом он наткнулся на женщину с тележкой со сладостями.

Пожилая ведьма светилась магией будто бы изнутри. Это выглядело странно, так, как она, не выглядел ни один колдун за все годы жизни Теодора. Едва ли это говорило о её магической силе, ведь она просто развозила сладости по Хогвартс-экспрессу, поезду, что вёз маленьких колдунов в Хогвартс.

— Печенье, шоколадные конфеты, последние коллекционные лягушки в поезде, милок, — улыбнулась женщина Нотту. Он никогда не покупал в поезде сладости. Сначала на это не было денег, а потом он и вовсе привык не наедаться волшебными лакомствами, ведь вечером должен был быть пир. Конечно, за день в поезде все студенты набирали аппетита, как и сам Тео, но перетерпеть голод было проще, чем отдать последние сикли за не такую уж и вкусную, а скорее странную шоколадную лягушку.

Хотя экономический смысл этого действа был, как и идеологический. Волшебные сладости знакомили магглорождённых колдунов с магическим миром, который для них должен был стать настоящим откровением, полным чудес. Дети, что с них взять, тут же начинали собирать коллекции карточек шоколадных лягушек фон Вонки, пробовать всяческие конфеты и драже, привязываясь через эти маленькие, лёгкие и незаметные крючки к миру волшебства. Даже на матчах Британской Лиги Квиддича продавали такие же шоколадные сладости бок-о-бок со снеками и пивом, сливочным и солодовым.

— Спасибо, — улыбнулся Тео и посторонился, чтобы тележка проехала мимо.

— Покупай-покупай, — улыбка женщины стала будто бы угрожающей. — Купи и присядь. Каждый юный волшебник должен добраться до Хогвартса на поезде, не сходя с него — а чтобы не помереть с голоду, кушай и пей.

Тео поигрался с мыслью отказаться, но ведьма была очень уж настойчивой. Ему ещё предстояло вернуться на заседание Визенгамота, возможно, встрять в какую-нибудь важную беседу, и отлучиться пообедать оттуда он явно бы не успел.

— Ладно… попробую парочку драже. «Берти-Боттс», пожалуйста.

— Три кната, — заулыбалась добродушно старушка.

Упаковка драже, как он видел в Хогсмиде, стоила десять сиклей. В других частях Британии оно могло стоить дешевле, ведь там не было оголтелой толпы школьников, сметавшей с прилавков всё почти каждые выходные, но три кната за две штуки… это было настоящим ограблением.

Не став торговаться, он отсчитал монеты из маленького кошелька с лягушкой, подаренного Джинни на прошлое Рождество в честь его приключений за каналом, и получил две конфетки в обертке.

— Попробуйте, — приглашающе кивнула ему продавщица. — Думаю, вам попадётся малиновый вкус.

— Никогда не везло, — хмыкнул Тео.

Единственный раз, когда он попробовал такое, угощённый в далёком детстве тётушкой, он жевал драже со вкусом свежескошенной травы. Свежий яркий вкус тогда показался ему слишком горьким, и он выплюнул конфету, пока и отец, и тётя смеялись над ним. Это был один из немногих раз, когда они что-то делали вместе, а не ругались друг с другом. И только бабушка смотрела на него строгим взглядом за неподобающее поведение…

Погрузившись в воспоминания, он развернул конфету и, глядя на неё невидящим взглядом, положил в рот. Вопреки ожиданиям, это оказался сочный, слегка кислый апельсин, яркий и вкусный. Солнечный, как сказала бы Джинни, подумал он и улыбнулся.

— Ну что, малина?

— Нет, — улыбнулся он. — Апельсин!

— Каждому-каждому в лучшее верится, — наставительно продекламировала она и наконец протиснула тележку мимо юноши, отправившись дальше.

Тео мыслями вернулся в беззаботное детство, жуя конфету и шагая по коридору. Он сам не заметил, как оказался перед совсем пустым купе. Студентов в школу ехало меньше, чем в прошлом году, и едва ли не на пятую часть — если судить по тут и там встречающимся свободным местам.

Он вспомнил свой первый поезд в Хогвартс. Ту волнительность, что, как ни крути, присутствовала в его душе. Предвкушение Распределения. Знакомство с Дином… появление жабы Невилла посреди купе. Тео присел на полку и привалился к окну, прикрыв на миг глаза. «Это было недавно, — подумал он. — Но как же это было давно!»

***

— Эй, соня! — грубо разбудил его кто-то знакомым голосом, тряся за плечо. — Вставай! Тебя даже шторм не разбудил, надо же!

Теодор с трудом разлепил глаза. В неярком свете лампы над ним возвышался Винсент Логан Крэбб, пожалуй, самый неожиданный человек в тот миг.

— Что? Крэбб?

— Пойдём! Я тоже уснул, смотрю, а тут дверь открыта и ты дрыхнешь. Щас без нас кареты умчат в замок.

— Какого… Мерлин, я не собирался спать! Проклятье, — выругался Теодор, окончательно придя в себя. За окном и правда шёл дождь, то и дело сверкали молнии. — Мне надо было в Визенгамот!

Вслед за сокурсником Теодор вышел из купе и пошёл к дверям. Почти все студенты, действительно, выбрались из поезда. Взмахнув палочкой, Теодор наколдовал водооталкивающие чары на себя и на Крэбба, который уже поёжился у дверей.

— О, пасиба, Тео. А как бы ты попал в Лондон? Из поезда нельзя выбраться, это все знают, — авторитетно заметил Крэбб, ступив на брусчатку станции. За лето он располнел ещё сильнее, но теперь его полнота не просто делала его толстяком, но добавляла солидности.

— Как-как, — буркнул Нотт, недовольный и рассерженный. — Аппарацией.

— Ты че! А как из едущего поезда это сделать? Тебя же расщепило бы!

— Вот и не узнал, как. Проклятая конфета, надо же!

Крэбб, перебирая ногами, едва поспевал за не особо спешащим Тео. Некоторые экипажи уже потянулись к замку, а иные ещё стояли на месте. Фестралы косились своими яркими магическими глазами на спешащих мимо подростков, что шли мимо, а с неба продолжал литься дождь.