Теперь всё можно рассказать. По приказу Коминтерна

Так, везде начнут пропадать люди. И не только люди. Исчезать будут машины, самолеты, поезда, корабли, жилые и нежилые здания и даже целые города (со всеми жителями, разумеется). Пропажи эти будут происходить всегда внезапно, всегда одномоментно и всегда бесследно.

Затем еще вот что. Начнут выздоравливать смертельно больные. Многие животные заговорят. Притом заговорят осмысленно, как люди. Впрочем, они будут даже умнее людей. Вода в реках начнет зеленеть. Многие водоемы станут совсем зелёными. Повсюду будет прорастать страшно ядовитая красная трава. Люди будут есть её и умирать, а тела их разлагаться не будут.

В Москва-реке, Доне и Волге появятся невиданные доселе рыбы, – большие, разноцветные, хищные и очень ядовитые. Вид они будут иметь странный и пугающий.

В Москве порою Солнце не будет заходить неделями. Когда же тьма все-таки будет опускаться на город, – Луна на небе будет не желтая, а красная. Потом она и вовсе исчезнет, и небо российской столицы по ночам будет освещать лишь северное сияние.

Ожидается также нашествие гигантских человекоподобных крыс с Венеры, появление различных мутантов и уродцев и тому подобные бедствия.

Но это все не помешает нашей молодежи день ото дня хорошеть!

Слишком толстые будут сами собой худеть, – слишком худые сами собой толстеть. У тех и других кожа приобретет здоровый загар, даже если они не бывают на солнце. Черты лица также исправятся у всех.

Климат в Москве станет почти субтропическим. В Филёвском парке появятся лягушки-быки.

Занесены они сюда будут посредством дождей. Да, осадки в виде лягушек, рыб и раков будут выпадать регулярно. Особенно в России. Особенно в Москве.

По небу (которое станет желтым) будут плыть не серые, а бордовые тучи.

Дети начнут рождаться только такие, как в фильме «Проклятие деревни Мидвич».

Медведи (не все) перестанут жрать людей. Там было ещё много всего, но это главное.

И, наконец, в-третьих, во всем мире ожидается взрывной рост повстанчества и оппозиционной активности вообще.

По всему земному шару начнутся бунты, восстания и даже революции. Многие страны целиком погрузятся в пучину гражданских войн. Повсюду станут возникать бесчисленные повстанческие армии. Люди будут сотнями тысяч уходить в партизаны. А поскольку это будут в основном молодые люди (в первую очередь, разумеется, школьники), – особую важность для них обретет лозунг легалайза. Поэтому называть их будут не просто повстанцами, а гаш-повстанцами.

Поскольку же воевать гаш-повстанцы будут в основном посредством партизанских методов, а война партизанская – это в первую очередь война манёвренная, – то нашим друзьям придется постоянно перемещаться. Поэтому называть их будут не просто гаш-повстанцами, а бродячими гаш-повстанцами.

Царство Антихриста продлится два с половиной года. Трон под врагом человечества впервые пошатнётся поздней осенью 2018-го.

В это время ожидается появление пророка.

Нет, конечно, всевозможные пророки и святые будут появляться на протяжении всех лет царствования этого сверхкадавра, но то будет особый пророк, – специальный. Он напророчит нам скорое пришествие Мессии.

Этим он очень возбудит народ, и слуги Антихриста его прикончат.

Для Зверя его смерть станет началом конца. После этого весь мир захлестнет невиданная доселе волна всепожирающего народного гнева. Весь мир просто утонет в мятежах.

Короче, завершится эта бодяга вторым пришествием. Иисус на Землю явится в мае 2019-го.

Всё! После этого царству Антихриста наступает кирдык. Притом полный и окончательный. Но история на этом не заканчивается. Напротив, она вступает в свою новую фазу.

Естественно, ведь вторым пришествием открывается целая эпоха. Эпоха окончательной битвы добра со злом. Продлится она лет пятьсот.

Ну, триста – как минимум.

Само второе пришествие, надо сказать, описано у меня весьма подробно. Выглядеть оно должно как-то так.

Это случится в одну из майских ночей. Ночь будет очень тёмная, очень душная и, – что особенно важно, – очень тихая.

Духота будет ужасная. Мертвый штиль, стопроцентная влажность и тридцатиградусная жара сольются воедино. Уснуть никто толком не сможет. Праведники особенно. Так и проворочаются они полночи в кроватях, слушая тишину. Ни единого звука не услышат они.

Поначалу, разумеется, не услышат. Потом тишина будет нарушена.

«И вы услышите жуткий утробный звук трубы! Это ангел вострубит о пришествии Сына Божьего!» – говорится далее в трактате.

Следует отметить, что услышат этот самый звук лишь праведники. А праведников у нас всего-ничего: сколько там человек слушало мои лекции?

Короче, пусть праведных и будет два с половиной инвалида, – они-то уж точно спасутся. Если выполнят все, что от них требует божественный замысел. Благость, не так много он от этих подростков и требует.

Надо лишь вылезти из-под мокрого одеяла и пойти к источнику жуткого звука. Там Христос будет ждать свою паству.

Кстати, господь-бог на сей раз предстанет перед своими детьми вовсе не каким-то там длинноволосым евреем педерастического вида.

Нет, теперь он обретёт подобающую высшему существу форму и предстанет миру в виде совершенно неотразимого настоящего школьника.

А что? Какова паства, – таков и пастырь!

Дальше, понятное дело, начнется та самая эпоха финальной битвы между добром и злом.

Нашим в ней придется нелегко. Для победы господь-бог вынужден будет объединиться с дьяволом. Это, в свою очередь, повлечёт за собой масштабнейшую реформу всего христианского богословия. Так, например, обжорство и похоть, в том числе, конечно, и гомосексуальная, перестанут считаться чем-то греховным.

Боже, как я устал от этой херни!

В обычной жизни я никогда не матерюсь, но тут удержаться не могу.

Воистину, в русском языке не найдется другого слова, способного выразить всю глубину маразма написанной мною тогда книги. Конечно, я мог бы назвать это бредом, чушью, дребеденью или каким-нибудь другим цензурным синонимом употребленного мною термина, – но ни одно из этих слов не имело бы достаточной эмоциональной силы для того, чтобы выразить всю глубину переполняющих меня чувств.

Я разбит. Морально и физически.

Погодка в Москве нынче… Ей-богу, как в ту ночь, когда Мессия должен был явиться. Жара неимоверная. Сижу тут и потом обливаюсь. Три майки уже поменял за день. Духота тоже лютая. Дышать тяжело. Воздух тяжелый, мокрый. Каждый вдох с трудом дается. Влажность… Страницы книг водой пропитываются. Мягкие делаются, как пластилин. Еще немного, – и плесень на них расти будет, как в тропиках.

Короче, когда на улице такая погода, – комната моя превращается в настоящую душегубку.