Тепла хватит на всех

— Очень приятно, — кивнул я, отвечая на рукопожатие.

— Не могли бы вы пройти со мной? — сказал он нейтральным тоном. — Ваши вещи готовы, я могу их выдать.

— Что ж… — кивнул я. — Лучше поздно, чем никогда! Пойдёмте.

Евгений Викторович в ответ изобразил виноватую улыбку и развёл руками.

Мы пошли через оранжерею, как обычно. К моему удивлению, теперь на дорожках попадались другие люди, персонал проекта, с которым мы раньше, практически, не пересекались. Кто-то глядел на меня, не скрывая любопытства, но большинство спешили куда-то по своим делам, не очень-то глядя по сторонам.

Оказавшись в лифтовом холле, мы направились к дальней кабине. Безопасник приложил к пульту карточку, после чего быстро, прикрыв ладонь ладонью, набрал код.

Лифт не поднимался, а спускался. Причём довольно долго. Не могу сказать, что меня это обрадовало: я в принципе не очень люблю подземелья, пускай и свыкся с жизнью на объекте.

Мы вышли в сером тоннеле. Под потолком — коммуникации, пахнет озоном и перегретой резиной. Похоже, что мы где-то в производственном помещении, а не в административном. Впрочем, будь я на месте безопасника, именно здесь я бы обустроил свой кабинет. Ну и явочные квартиры или их аналоги.

Мы прошли по коридору метров двадцать, потом свернули в боковое ответвление, и упёрлись в пост охраны, закрытый бронестеклом. На посту сидела женщина в синей униформе. Увидев нас, она приветливо кивнула.

— Руку вот сюда приложите, пожалуйста, — сказал безопасник, указывая на подсвеченный зелёным квадрат на специальной стойке справа от поста безопасности. — Обязательный контроль ДНК, у нас особые меры безопасности.

Я пожал плечами, подошёл к стойке и приложил руку. Едва ощутимый укол в палец, несколько секунд работы секвентатора и над стойкой появилось голографическое изображение с моим бюстом.

— Всё отлично, благодарю, — кивнул Владимир Петрович.

Его кабинет был оборудован в лучших старых традициях конторы: казённая мебель, сдвинутый стол, большой сейф справа от входа. И ни намёка на окно, даже имитации.

— Присаживайтесь, сейчас достану ваши вещи.

Я занял один из стульев.

Погремев металлическими ключами, безопасник открыл сейф и достал из нижней секции пластиковый контейнер, внутри которого находились мои вещи.

— Вот, — сказал он. — Ваше имущество. Более не задерживаем, однако должен предупредить: ноутбук больше нельзя выносить за пределы объекта, или поднимать на верхнюю палубу. Туда, где теоретически может быть установлена связь с внешним миром. Это строго.

— Хорошо, — кивнул я.

— Элементная база чужая, закладки мы изолировали, но полностью избавиться от них невозможно. Аппарат попытается при первой возможности передать собранную информацию, — добавил он, будто оправдываясь.

— Я понимаю.

Безопасник медлил, удерживая контейнер. Я терпеливо ждал. Уже было понятно, что возврат вещей был только предлогом для нашего разговора.

— Ещё один вопрос у меня есть, — начал он. — Хотел бы с вами посоветоваться.

Владимир Петрович поставил передо мной контейнер. Я встал, открыл крышку и начал перекладывать вещи в спортивную сумку.

— Конечно, я слушаю, — ответил я.

— Вечером накануне инцидента с центрифугой у нас произошёл небольшой сбой с записями камер видеонаблюдения, — сказал он. — Так что мы не смогли восстановить полную картину передвижений людей.

— Подозрительно, — ответил я. — Но не исключаю совпадения. Раньше подобные сбои были?

— К сожалению, регулярно, — вздохнул безопасник. — Особые разработки в системах наблюдения нам применять запрещают.

— Ясно.

— После инцидента специалисты разобрали всю силовую цепь. Там ведь тройной предохранитель установлен, знаете ли… но привод силового реостата был намерено изменён. То есть, это не случайная поломка. Понимаете.

Я закончил собирать вещи и посмотрел безопаснику в глаза.

— Спящий агент на объекте? Активирован, когда началась активная подготовка? — предположил я.

— И этот вариант я тоже не исключаю, — вздохнул Владимир Петрович. — Но, как вы понимаете, более вероятно, если угроза проникла на объект вместе с первым отрядом. Мы ведь даже исследования на полиграфе не проводили — Сергей Сергеевич посчитал это лишним, учитывая необходимость последующего сопряжения с Васей… а что, если кто-то решил начать действовать до сопряжения?

— Это… серьёзное предположение, — сказал я, усаживаясь обратно на стул. — И кто же под подозрением?

— Владислав, Антон и… вы, — ответил он. — По крайней мере, вы были до недавнего времени. Если бы что-то было не так — ваш Вася уже отреагировал бы. Точнее, так должно было быть в теории.

— Ясно, — кивнул я, пристально глядя ему в глаза.

— У Максима и Дианы есть алиби, — продолжал безопасник. — Мы точно знаем, где они были во время сбоя.

Я мысленно ухмыльнулся. Выходит, и в этом вопросе сон был вещим!

— И ещё мы замечали некоторые… особенности в команде первого отряда, связанные с соперничеством за право лететь первым. Скажите, Диана ведь убеждала вас не рассказывать о вещих снах и прочем, когда водила на верхнюю палубу, верно? — он посмотрел на меня с виноватой улыбкой, как бы извиняясь за то, что вынужден влезать во всё это грязное бельё. Что ж, разумная линия поведения с коллегой. СБшники часто себя так и ведут. До того момента как набирают достаточно доказательной базы.

— Вы считаете, что кто-то из отряда намеренно вывел из строя центрифугу, чтобы убить конкурента? — спросил я.

— Я не могу этого исключить, — вздохнул безопасник. — Вы же понимаете.

— Нелогично, что я под подозрением, — ответил я. — Это ведь я предотвратил трагедию, помните?

— Да, но вы тем самым выиграли гонку, получив красивый повод рассказать о непростых снах, — ответил Владимир Петрович. — Такая комбинация вам вполне по силам.

— Возражу, — ответил я. — Был миллион способов сделать это изящнее. Если бы у меня вдруг возникло такое намерение.

— Справедливо. Ну и Вася, опять же…

— Так о чём вы хотели меня спросить? — я перешёл в наступление.

— Подскажите, может, кто-то из ваших коллег как-то проявлял необычные намерения? Ну или, возможно, проявит? Мне бы хотелось знать об этом. Сами понимаете, ставки высоки и…

Я рассмеялся.

— Вербовка в лоб? — спросил я, ухмыльнувшись. — Не обижайтесь, коллега, но вы расслабились. Вы не готовы к работе с таким контингентом, как мы.

— Видите ли, но…

Не знаю, что он хотел ещё сказать. Я не дал ему такой возможности.