Тепло камня

Рэй был ошеломлён, хотя и не подал виду. Он знал, что до сих пор шуа никого не приглашали к себе; так в чём же причина такого отступления от правил? Ведь Пунт совсем ничего о нём не знает. Тем временем шуа продолжал:

— Я должен предупредить тебя, чужеземец, что жизнь на Шуали лишена многого из того, к чему привык твой народ. Кажется, это называется, — шуа помедлил лишь долю секунды, его пальцы шевельнулись, как если бы именно они должны были отыскать нужное слово, — комфорт. Но зато ты можешь быть уверен, что встретишь открытые сердца Народа, не таящего зла. А когда ты захочешь вернуться сюда или отправиться куда-то ещё, то тебе стоит только сказать об этом, и мы вызовем для тебя машину, летающую между звёзд. Такую, как эта. Мы оплатим твою дорогу, куда бы ты ни захотел отправиться.

— Но я не могу, это… неудобно…

— Неудобно? — Пунт быстрым движением прижал одно ухо к голове, так что на его месте остался лишь едва заметный среди густого меха бугорок.

Выглядело это очень забавно, но Рэй сдержал улыбку. Позже он узнал, что этот, так сказать, жест означает удивление.

— Я не понимаю, — продолжал шуа, — ты не любишь летать на космолётах?

— Нет, я имел в виду другое. Это будет слишком дорого стоить, и я не могу принять…

Круглое ухо медленно поднялось и заняло прежнюю позицию. На этот раз человеку было ещё труднее сохранить серьёзный вид.

— Ты считаешь, что это будет слишком обременительно для моего Народа и что у тебя нет прав на такой подарок? Я правильно понял?

— Да, именно так.

— Ты совершенно напрасно беспокоишься об этом, чужеземец. Это вовсе не тяжело для нас. Наши мастера делают много красивых вещей, которые они отдадут с радостью, зная, что жители других планет увидят то, что родилось в их сердцах.

— Могу я задать тебе вопрос?

— Конечно.

— Почему ты приглашаешь меня? Если я не ошибаюсь, до сих пор ещё никого не звали на Шуали. Кроме того, уважаемый Пунт, — прости, не знаю, как правильно к тебе обращаться, — ты совсем ничего обо мне не знаешь.

— Ты ведь знаешь моё имя. Или тебе неудобно называть меня только по имени? Я правильно употребил это слово?

— Совершенно правильно, — подтвердил Рэй и увидел в тёмных глазах шуа радостное, почти детское удовлетворение от того, что он верно использовал уже известное слово в новом для него значении.

— Мне кажется, тебе надо просто привыкнуть. Что может быть удобнее, чем называть кого-то его собственным именем? Да и другие могут решить, что их ты не уважаешь, если, конечно, не станешь обращаться так ко всем, — Пунт помолчал, глядя куда-то поверх головы человека.

— Мне непросто ответить на твой вопрос, тем более что я и сам мало что понимаю… Я приглашаю тебя на Шуали, потому что, как мне кажется, такова воля Отца Всех Живущих, — на этих словах шуа поднял согнутые в локтях лапы и почтительно поклонился.

Рэй стоял прямо перед ним, но у него не было и тени сомнения, что поклон относится не к нему.

— Конечно, я могу ошибаться, — сказал Пунт, приняв прежнюю позу. — Его тихий голос звучит в глубине сердца, и несовершенному существу бывает так трудно услышать Его и правильно понять. И так легко обмануться, — шуа печально склонил голову.

— Если я ошибся, это только моя вина. Отношения к тебе моего Народа это никак не изменит. Но прежде чем ты примешь решение, я должен ещё кое о чём тебя предупредить: ты можешь задавать любые вопросы, но я прошу тебя не обижаться, если на некоторые из них не получишь ответов. Это не оттого, что к тебе плохо относятся или не доверяют. Просто есть такие вещи, о которых не должен знать никто, кроме родившихся на Шуали, и есть Место, где никто, кроме них, не должен бывать. Таков уж наш порядок, — Пунт вздохнул, и вид у него был немного виноватый.

— Ты должен знать, чужеземец, я очень надеюсь, что ты примешь гостеприимство моего Народа и исполнится воля Того, о Ком я упоминал, но решать, конечно, тебе. Я жду твоего решения.

Шуа приложил лапы к медальону и замер неподвижно, как изваяние. Даже его живой взгляд как-то остановился, направившись, кажется, куда-то внутрь себя. Рэй подумал, что он, должно быть, может так простоять сколько угодно, не проявляя ни малейших признаков нетерпения. Он обнаружил, что присутствие этой застывшей фигуры совершенно не мешает думать, не чувствуется никакого давления или беспокойства, как это обычно бывает с людьми, когда они ждут твоего ответа, пытаясь подтолкнуть в нужном им направлении и одновременно поторопить.

Думать тут, собственно, было не о чем. С одной стороны — неприятная перспектива долгих и нудных объяснений с полицией, а дальше — пустота. Он просто не знал, что делать дальше со своей жизнью. С другой стороны — возможность продолжить знакомство с этим необычным существом, с каждой минутой вызывавшим всё большую симпатию, интерес и уважение.

Да, он мог бы называть его уважаемым или почтенным, или ещё как-нибудь в том же роде, нисколько не кривя душой. И то, что Пунт от этого отказался, только ещё больше укрепило это отношение. Познакомиться с другими шуа, побывать там, куда удалось попасть лишь единицам (и не самое неприятное место, к тому же). Наверное, среди этого мирного народа можно найти покой, отдых…

Да об этом можно только мечтать! Кроме того, огорчать Пунта категорически не хотелось, а он, наверное, расстроится, если не сможет исполнить волю “Отца Всех Живущих”.

Рэй прочистил горло, поклонился и сказал, стараясь, чтобы это звучало торжественно, как, по его мнению, хотелось бы Пунту:

— Я, Рэй, с благодарностью принимаю гостеприимство твоего народа.

Пунт тоже поклонился, а Рэй уже обычным тоном спросил:

— Я правильно всё сказал?

— Да, Рэй, всё правильно, — шуа, кажется, развеселился.

В глазах его появились искорки. Или попытка человека подражать тону шуа, или последующий вопрос, а может и всё вместе, рассмешило его.

— Но тут есть одна проблема. Полиция наверняка хочет задать мне вопросы.

— Разве ты совершил… преступление? — спросил Пунт, запнувшись перед последним словом.

— Нет. Преступление хотели совершить в отношении меня.

— И эти, преступники, их ещё не поймали?

— Их поймали и даже предъявили обвинения. Есть и другие пострадавшие.

— Тогда я не вижу никакой необходимости задерживать тебя здесь. Но если они будут настаивать, что ж — отлёт придётся отложить. Я буду ждать столько, сколько понадобится, — и, коротко махнув лапой на прощание, шуа без дальнейших церемоний вышел.

Ему надо было сообщить капитану о новом пассажире и оплатить его пребывание на корабле.

Когда корабль, принадлежащий компании “Зелёная стрела”, запросил разрешение на взлёт, а человек, которого Пунт провёл на борт, так и не вышел, руководству космопорта и представителю полиции, ожидавшему его появления, стало ясно, что если они не спросят, куда он, в конце-то концов, подевался и почему не выходит, то, видимо, так этого и не узнают.