Теплый шоколад на десерт

— Ну и ладно, не больно то и хотелось, — поежился Кэл, и моментально нацепил на лицо маску маленького обиженного ребенка, тем не менее, опять скосил взгляд в сторону Фостер.

На экране монитора как разноэтажные дома, выстраивались разноцветные диаграммы, их сменяли острые пики графиков и хитроумные таблицы, сплошь заполненные непонятными циферками.

Мысли о дочери ушли на задний план. Аромат духов Джиллиан действовал как эротический наркотик. Ему хотелось прикасаться к ней, держать ее в объятиях, никуда не отпускать от себя. Спрятать, в надежном укрытии от посторонних глаз… Безумие собственных желаний пугало. Смущенный, он хмурился, пожевывал губами и гневно фыркал, злясь на себя.

С невозмутимым видом слегка прикрыв глаза, оценивающе посматривал на Фостер, но не желал встретиться с ней взглядом. Поглубже уселся на сиденье, с трудом, но все же расслабил руки, лежавшие на руле и глубоко вдохнул охлажденный воздух, нагнетаемый кондиционером, поставленным на максимум.

Внезапно он не смог заставить себя прекратить вспоминать о тех месяцах, когда их отношения с Джиллиан сошли к чисто деловым, совершенно безэмоциональным.

Между ними вспыхнула последняя яростная ссора, после чего они, можно сказать, избегали встреч наедине, позабыв о посиделках с бутылочкой вина, и гостевых визитах друг к другу, а их разговоры касались только работы. Дни перетекали в недели, и мир вокруг становился все более и более неуютным.

До тех пор пока Фостер не отстранилась от него, и пока эмоциональная трещина, возникшая между ними, разрастаясь с каждым днем, едва не превратилась в бездонную, Кэл не осознавал, насколько была важна часть его жизни, которую заполняла Джиллиан, в те дни оказавшаяся на другом краю обрыва. Ему отчаянно не доставало бесед и шутливых перепалок. Никто кроме Фостер так не понимал, и так не реагировал и по достоинству оценивая его шутки. Даже учитывая то обстоятельство, что большинство из их разговоров непременно перетекали в бурные споры, и дело кончалось хлопаньем дверей. Просто рядом внезапно образовалось пустое место. Он утратил своего лучшего друга, так и не научившись жить с этой потерей, и вот судьба неожиданно снова свела их вместе. Да еще как свела. Кэл поерзал на сиденье, сжимая и разжимая кулаки, с неприятным треском отлепляя пальцы и вспотевшие ладони от кожаной оплетки руля.

Никто не должен попадать в подобную ситуацию дважды.

И… пытаясь мысленно произнести имя, Кэл споткнулся, почему-то имя Майкл казалось неверным, хотя они и пришли с Фостер к мнению, что чудовище, подкарауливающее ее никто иной, как он. Но чтобы они там не нафантазировали, доказательств не было, одни предположения. За годы, проведенные в дурке, Майкл мог сблизиться с кем-то из неадекватных докторишек, считающими себя гениями психиатрии, но не менее сдвинутыми, чем их пациенты, или с таким же, как он сам со свернутым мозгом, соседом по палате и поведать ему свою «историю любви». А психи они на то и психи, что их действия непредсказуемы может этому гребаному идиоту, которого посчитали выздоровевшим, отпустив на волю, втемяшилось в голову найти Ли и отомстить за друга. И он прямо сейчас сидит на расстоянии видимости и пускает слюну, просчитывая очередной ход.

Кэлу было трудно не думать о будущем, причем беспросветном будущем. СМИ уже давно позабыли о таинственном серийном убийце, одевающим своих жертв в свадебные платья. За то время что Фостер провела в больнице, случилось много чего трагического и требующего внимания журналюг и неотложного вмешательства федералов, а дело «жениха» потеряв свою актуальность и первостепенность, медленно, но верно зарулило в дерьмовый тупик. И ФБР со всеми своими супер—пупер навороченными технологиями оказались в полной жопе и почти признав проигрыш, уже готовило отправить его в разряд нераскрытых.

С оскорбительной радостью отстранив «Лайтмангрупп» и его самого от расследования. Объяснив, что они люди заинтересованные и не могут быть полностью объективными, общаясь с подозреваемыми. Жалкая отмазка, их бесило, что Кэл постоянно болтается у них под ногами, дергая и напоминая, не давая возможности стихушничать и кинуть дело в архив. Но он должен признать, что подозреваемых в этом деле как-то не оказалось. Почти. И ему действительно нечего было делать, ведь его специализация люди и их лица. А тут ни одного, если не считать Кэндала, сидящего за высоченным забором из чертовой дюжины адвокатов. И если бы день выписки Джиллиан не ознаменовался убийством Тиффани, ФБР просто оставило бы дело на контроле, довольствуясь парой агентов прикрепленных для наблюдения за Фостер. Вдруг, что-то да обломится. И маньяк, как кролик выскочит им навстречу. Полный дебилизм.

Кэл дернул носом и втопил педаль газа до упора — кем бы он там не был и, как бы не звался, ему никогда не удастся отобрать Джиллиан у него.

Раздумывая, Кэл старался не обращать внимания на Фостер, но клацанье клавиш ноутбука вплеталось не только в его мысли, но и в довольное урчание мотора, перекрывало несущуюся из динамиков стереосистемы приглушенную скороговорку диджея, сыпящего достойными идиота, пошлыми шутками.

Внезапно клацанье прекратилось, и Джиллиан мягко закрыла крышку ноутбука.

— Если ты дашь мне пару часов и пообещаешь не лезть с вопросами и не приставать с глупостями, то некоторые финансовые проблемы я могу решить уже сегодня, — она обронила сногсшибательную новость с видом напускной беспечности.

— Прелестно, — оторвав на мгновение руки от руля и вскидывая их в согласном жесте, Кэл повернулся к Джиллиан, — Поставлю около твоего кабинета мальчика из ФБР, — довольно фыркнул и круто разворачиваясь, въехал на пандус, ведущий к воротам подземного паркинга, обгоняя черный, агрессивно, но без привлекающих внимание «блестяшек», тюнингованный, внедорожник. «Федерал», — отметил про себя Кэл, возвращаясь к мыслям о дармоедах из «бюро». «Дело жениха» давно перешло в раздел второстепенных, но ФБР пришлось «стряхнуть с него пыль», в связи с открывшимися обстоятельствами — убийство Тиффани, попытка наезда на Фостер, разгром ее квартиры — не оставляло надежду прищучить маньяка, следующего по пятам за Джиллиан. Если повезет криминалисты нароют хоть какую-нибудь мелочь, оставленную бандюгой. Все, даже самые умные маньяки, возомнившие себя сверхчеловеками однажды, но прокалываются.

— Ты что ошалел?!— Джиллиан сердито толкнула Кэла в плечо, — Не видишь цифры на знаке ограничения скорости.

Все произошло слишком быстро, и Джиллиан едва успела поднять глаза и открыть рот, чтобы предупредить Кэла об опасности — гофрированное железо ворот взмыло вверх и плавно опустилось позади машины, отрезав их от солнечного света.

— Задумался, — Кэл расплылся в идиотской ухмылке, разводя руками.

— Врешь, — взвилась Джиллиан, и шлепнула Кэла ладонью по бедру, — Это все ваши мужские штучки — задрать хвост, и оказать первым. Какого черта тебе приспичило обгонять джип?

— Фостер, ну и выражения, — Кэл повертел рукой около уха, — Они просто ласкают мой слух.

— Дождешься, и я начну ругаться матом, — Джиллиан все же исхитрилась засунуть ноутбук в сумку.

— Джилл.

— Что? — она все еще нахмуренная и недовольная повернулась к нему лицом, но, не отпуская дверную ручку, словно готовилась в любую секунду выскочить из машины.

— Иди сюда, — Кэл сделал ныряющее движение головой и чмокнул её в губы, замерев.

— Не подлизывайся, — проговорила Фостер, но не отстранилась.

По голосу Кэл понял, что она улыбается и ощутил ее дыхание на лице и ответное прикосновение губ.

Какой-то козел-недоумок на вишневом «форде» нагло подрезал его и подмигнув задними поворотниками, первым скрылся за воротами парковки, которые автоматически открылись перед бампером машины, а затем едва не чиркнув нижним краем по крыше кузова, опустились позади.

Со злой ухмылкой Майкл побарабанил пальцами по рулю, сбавив почти до нуля скорость, очень аккуратно перевалил через «лежачего полицейского» и плавно скатился вниз по пандусу, въезжая в гараж, следом за обогнавшим его хамом. Притормозил около квадратной подпирающей потолок железобетонной колонны, прямо под огромной, светящейся в темноте римской цифрой три, выведенной неизвестным шутником белой фосфорицирующей краской, заглушил мотор и приготовился ждать.