The Beginning of the End

Этот человек казался одновременно слабым и могущественным: благодаря великой неназываемой силе, которой он подчинил себя.

Меила, упорно играя роль английской дамы, не стала вставать; однако Хафез и не думал разыгрывать джентльмена. Он без всяких приветствий сел рядом с ней. Обычная арабская бесцеремонность по отношению к женщинам, скрытая под внешней цивилизованностью…

Но тут же Меиле стало ясно, что это не бесцеремонность, а нетерпение глубоко верующего. Египтянин долго всматривался в ее лицо: Меила позволила ему это, с немалыми усилиями сохраняя высокомерный вид. А потом Хафез произнес, дрожащим от волнения голосом:

– Это вы. Вне всяких сомнений.

После чего встал и поклонился Меиле, на манер древнего египтянина - сложив руки перед грудью.

Меила поднялась с места, оказавшись выше этого джентльмена.

– Может быть, у вас и не осталось сомнений, сэр, но у меня их предостаточно, - сказала она, чувствуя, как загорелись щеки.
– Кто вы и чего хотите от меня? И почему я должна вам верить?..

Вместо ответа директор Британского музея полез в свой жилетный карман. И извлек оттуда не часы на цепочке, а восьмиугольную бронзовую шкатулку, при виде которой сердце Меилы подскочило, как яйцо в кипятке.

– Что это… - прошептала она.

И потянулась к этой вещице, забыв о всякой вежливости, как только что мистер Хафез.

Тот позволил Меиле взять тяжелую шкатулку с его ладони. Едва пальцы девушки сомкнулись вокруг нее, по жилам словно пробежал ток. Жгучее, пронзительное чувство узнавания.

Меила нажала на стенки шкатулки, и те подались; шкатулка со щелчком раскрылась, выпустив восемь зубчатых лепестков.

– Где вы это нашли?
– спросила египтянка, подняв глаза.

У нее появилась уверенность, что эта шкатулка очень древняя.

– Там же, где ее до меня нашел один американский легионер. В Хамунаптре, древнем Городе мертвых в западной части Фив, - ответил мистер Хафез, пристально глядя на Меилу своими ястребиными глазами.
– Потом этот человек вместе с группой любителей-англичан поехал на раскопки и выпустил на волю великое зло. Европейцы никогда не думают, что творят… особенно на востоке.

– Вы называете злом… Имхотепа?
– шепотом спросила Меила.

– Да, госпожа, - ответил египтянин.

Он снова сел рядом с ней.

– Вы знаете, что те, кто казнил верховного жреца Осириса, наложили на него самое страшное из проклятий - хом-дай, грозящее смертью всему человечеству, если он восстанет из мертвых? Это случилось: хвала Аллаху, Имхотеп осуществил свое проклятие и освободился от него. Теперь он может восстать снова существом, наделенным великим могуществом, но более не приговоренным нести на землю ад… Однако есть другое существо, которого мы боимся.

– Какое же?
– спросила Меила. Слушая этого человека, она уже забыла о том, чтобы изумляться.

– Царь-Скорпион, великий воин, живший на заре истории Египта. Он продал душу демону по имени Анубис, и через пять тысяч лет может восстать из подземного царства и, возглавив воинство Анубиса, уничтожить мир…

Меиле показалось, что она видит перед собой безумца. И этот человек мог руководить Британским музеем?

– Вы называете Анубиса демоном?
– спросила девушка.
– Кажется, у наших предков он был великим богом, проводником мертвых в Дуат*…

– Верно, - директор музея поднял на нее блестящие глаза.
– А с тех пор, как египтяне поклонились Аллаху, милостивому и милосердному, этот бог язычников стал демоном, как и остальные. Но от этого он не утратил своей силы.

Меила усмехнулась, скрывая свой страх. Такую трактовку древнеегипетских верований она слышала в первый раз.

– Так значит, Имхотеп нужен вам, чтобы сразиться с Царем-Скорпионом?
– догадалась она.

Мистер Хафез склонил голову.

– Преклоняюсь перед вашей проницательностью, госпожа. Никто другой не сможет бросить вызов этому существу. А час Царя-Скорпиона близок: он должен восстать через шесть лет, в 1933 году, - через пять тысячелетий после того, как отдал себя на волю Анубиса. До этого времени мы должны найти верховного жреца Осириса, светлого и благостного бога…

– Осириса? Разве он теперь не демон, как и Анубис?
– спросила Меила.

Хафез воздел руки и поднял глаза к небу, точно древний жрец на молитве.

– Всеведущий Аллах позволяет этим существам действовать и сражаться на нашей земле, - сказал директор музея.
– Значит, мы должны принимать в их борьбе ту сторону, которую считаем правой… Но мы не можем оставаться в стороне. Особенно вы.

Он подался к ней, изучая взглядом ее лицо, и Меила невольно отклонилась назад.

– Почему это я не могу?
– спросила она.
– Почему я не могу просто встать и уйти, забыв все эти бредни, которые услышала от вас, господин ученый директор?..

Пожилой египтянин усмехнулся.

– Ах, мадам Меила, вы никуда не денетесь. Вам не убежать от самой себя. Три тысячи лет назад вас и Имхотепа связали узы еще сильнейшие, чем ваша смертная любовь. Любовь для вас обернулась проклятием, неподвластным времени… но теперь вы сможете воскресить и обновить ваши сердца. Ваша любовь станет такой, какой должна была быть: для вас и для всех, кто покорится вашей власти.

Меила приоткрыла рот, но ответить господин Хафез ей не дал.

– Эта шкатулка - ключ от “Книги мертвых”, как вы, наверное, уже догадались. Ваша служанка ведь рассказала вам?

Египтянин впервые удостоил взглядом Розу Дженсон, оставшуюся стоять: та робко кивнула.

– Я оставлю эту великую драгоценность вам, госпожа, как залог моей честности, - понизив голос, снова обратился Хафез к Меиле.
– Знайте, что в ваших руках я оставляю ключ ко всему нашему предприятию…

– Но разве больше никто не может сразиться с Царем-Скорпионом?
– спросила Меила.

– Вы думаете, власти Египта или Британии бросят против него свои войска, вооруженные по последнему слову техники?
– усмехнулся Хафез.
– Хотя вы угадали: кроме нас и нашего маленького общества, есть и другие глупцы, верящие в древние легенды. Например, дикие племена, являющиеся потомками фараоновых воинов, которые стерегли южные границы… Их по сей день называют меджаями.

Хафез опять склонился к ней.

– Но дело в том, мадам Меила, что тот, кто убьет Царя-Скорпиона, получит в свое распоряжение его демоническую армию. Как вы думаете, можно ли допустить, чтобы в нашу борьбу вмешался кто-то третий? Особенно при таком раскладе политических сил, который сейчас существует в мире?..

– Конечно, нет, - ответила Меила, плохо понимая, что говорит.

Хафез кивнул.

– Сейчас вы окружены врагами, госпожа, о которых даже не подозреваете, - произнес он.
– Пока еще наши с вами враги не созрели для активных действий, потому что не думают, что мы с вами так быстро договоримся.