The Beginning of the End

Но это только на первый взгляд. Меила усмехнулась: да, вот оно.

Хафез сам помог ей спешиться, заставив ее верблюда опуститься на колени. Подал девушке руку, будто принцессе.

– Отдохните, Меила, пока ставят палатки.

Меиле еще совсем не хотелось отдыхать. Подождав, пока помогут слезть Розе Дженсон, она жестом подозвала англичанку.

– Как ты?
– спросила хозяйка, вглядываясь в ее лицо.

– Хорошо, мисс Меила, - ответила девушка, улыбнувшись.

Светлокожая Роза Дженсон успела загореть за время жизни в Каире, но в первый раз Меила заметила, что глаза англичанки покраснели и слезятся, а у висков появились морщинки.

– Тебе нужно красить глаза, как я… и мои предки, - сказала хозяйка, положив служанке руку на плечо.
– Ты ведь знаешь, что черная краска поглощает свет? Иначе кожа быстро состарится.

Потом Меила огляделась, прислушиваясь к своим чувствам: ей казалось, что от этой земли исходят какие-то токи, пронизывающие ее.

– Ты ничего не чувствуешь здесь?

Англичанка виновато мотнула головой. Убрала под платок рыжую прядь.

– Нет, госпожа, ничего.

Меила усмехнулась.

– А ведь говорила, что жила в Хамунаптре. Я сама сюда попала только мертвой, и не должна бы ничего помнить…

Тут к девушкам подошел Хафез.

– Ваша палатка уже готова, госпожа, идите в тень.

Меила кивнула.

– Идем, - она обернулась к Розе Дженсон.
– Скоро здесь будет пекло.

В палатке для них устроили лежанки, накрытые пестрыми покрывалами, поставили складной столик; принесли железный бидон с водой. Меила достала из сумки галеты и мешочек фиников.

– Хочешь?

Роза робко кивнула. Облизнула сухие губы.

Меила сама налила воды в две железные кружки. У нее мелькнула мысль, что следовало бы пригласить к столу господина Хафеза; но потом египтянка увидела, что руководитель уже устроился на отдых со своими “воинами-жрецами”. Мужчины что-то ели и разговаривали. В душе Меилы шевельнулись ревность и опасения.

Она и ее служанка съели немного фиников. Потом Роза зевнула, прикрыв рот рукой.

– Извините…

Меила улыбнулась.

– Ложись спать. Все равно от тебя сейчас будет мало толку.

Сама она решила, пока еще не началась самая жара, побродить по Городу и попытаться “осмотреть” его.

Выйдя из палатки, египтянка пошла в сторону от Хафеза с его людьми и рабочих, которые устроились отдельно от хозяев. Феллахи, кажется, боялись находиться тут. Что они могли слышать об Имхотепе?..

Некоторое время Меила шла, глядя себе под ноги. А потом вдруг вскрикнула и упала на колени.

Хафез, услышавший этот короткий отчаянный крик, прибежал с резвостью мальчика: его темные одежды развевались, тюрбан наполовину размотался.

– Что с вами? Змея?..

Меила держалась за живот, ее лицо было искажено страданием.

– Здесь… здесь он был похоронен, - выдавила она, подняв глаза на директора музея.
– Здесь стояла статуя Анубиса, под которой он лежал, и это самое проклятое место… Господи, как же больно…

Меила застонала, на лбу выступили капли пота.

Хафез опустился напротив девушки на колени.

– Где больно?

– спрашивал он со смертельно испуганным лицом.
– Что мне сделать?

Меила расслабилась: спазм в животе отпустил. Она перевела дух. Но ужасная слабость не покидала ее; Меила встала, пошатываясь, обхватив за плечи Хафеза.

– Вот так… уже лучше.

Она поправила платок. Потом копнула носком сапога песок и посмотрела на своего руководителя.

– Статуя была на этом самом месте, где мы с вами стоим. И саркофаг. Будь Имхотеп на прежнем месте, мы могли бы найти его уже сегодня.

Хафез невольно содрогнулся.

– Имхотеп был неумерщвленным, госпожа, - напомнил он с большой осторожностью.
– Это значит, что великий жрец Осириса пребывал между этим миром и миром мертвых, куда доступ ему был навеки закрыт. Священные заклинания на крышке саркофага отсутствовали.

Хафез использовал все свои связи, чтобы узнать об осуществленном проклятии как можно больше. Хотя с каждым днем найти свидетелей становилось все труднее: а особенно таких, кто готов был говорить.

– Однако теперь все совсем иначе, - сказала Меила после длительного молчания.
– Имхотеп был убит по-настоящему, как любой смертный… и отправился в подземное царство мертвых. То есть это древние египтяне верили, что Дуат у нас под ногами, - усмехнулась девушка.
– А что вы об этом думаете?

Балтус Хафез с суеверным страхом смотрел себе под ноги: легкий ветерок рисовал на песке узоры и тут же стирал их.

– Я думаю, мадам Меила, что мир мертвых совсем не обязательно соответствует физическому миру… хотя пространственно они отчасти могут совпадать, - наконец негромко ответил пожилой египтянин.
– Мы слишком часто отрицаем то, во что даже не пытались вникнуть.

Они посмотрели друг другу в глаза.

Потом Меила сказала:

– Я пойду посплю, мистер Хафез. И вы бы тоже отдохнули.

Хафез кивнул.

– Непременно. Силы нам понадобятся к вечеру.

Они разошлись по своим палаткам. Меила посмотрела на служанку, которая спала, по-детски подложив ладони под щеку, а потом тоже легла, размотав платок.

– Уже скоро… но не сейчас, - пробормотала египтянка.

Она крепко заснула.

Проснулась девушка, когда небо окрасилось алым. Меила резко села, отбрасывая назад волосы. Роза Дженсон все еще спала: казалось, она даже не шевельнулась.

Поднявшись, Меила быстро подошла к служанке и без церемоний встряхнула за плечо.

– Вставай, уже почти ночь!

Египтянка чертыхнулась. Что можно успеть, работая таким образом!

Снаружи уже горели факелы, донося запах керосина. Меила нахмурилась, замерев на месте.

– Что…

А потом бегом бросилась вперед, увязая в песке. Там уже копали!.. Египтянка услышала резкие команды Хафеза, понукавшего феллахов.

Меила подбежала к нему, и директор музея повернулся к ней, как ни в чем не бывало.

– Что вы делаете? Это нельзя!
– воскликнула девушка.