The Symmetrical Transit
Шрифт:
Она прокручивала это снова и снова. От того здания и до вокзала Кинг-Кросс. Перебрала каждый разговор, каждый странный момент. Заставила себя вспомнить всё, что успела забыть, и, как одержимая, погрузилась в эту катастрофу.
И внезапно всё стало ясно. Очевидно. И Гермиона подумала, что это лишь потому, что она уже обо всем знала, но всё равно не могла не удивляться, какой слепой и глупой она была. Всё так лежало на поверхности, что ей хотелось разбить свою голову о кофейный столик.
Гермиона Грейнджер была такой дурой, когда дело касалось Драко Малфоя. И чем дольше она об этом думала, тем очевиднее
День сто восемнадцатый; 11:02
Гермиона фыркнула, задрала подбородок и шагнула на следующий лестничный пролет. Ее волосы были в беспорядке, на ней все еще была пижама, но сейчас это мало заботило. У нее было дело.
Гермиона не всегда могла найти ответы на свои вопросы. Ей нужна была вторая, третья точка зрения. Человек не может прийти к какому-то мнению, пока не владеет всей информацией, а у Гермионы ее, конечно же, не было.
Она всё обдумала. Изучила всё, что произошло, каждый вариант и каждую причину, которые только могли прийти ей в голову. И сейчас настало время для ответов. Не для мнений или домыслов, а для настоящих, правдивых ответов.
Она была бойцом. И могла выпасть на несколько дней, – Гермиона утешала себя тем, что все же не дошла до ручки, – но главное заключалось в том, что она вернулась. Готовая встретиться с миром.
Или, в зависимости от обстоятельств, со своими лучшими друзьями.
Она стукнула в дверь пять раз, прежде чем та открылась.
Рон выглядел удивленным, возбужденным, счастливым, обеспокоенным, а потом просто испуганным.
– Вот черт.
День сто двадцатый; 13:31
– Ты бы не была так расстроена, если бы что-то не произошло. Что-то заставило тебя так переживать из-за того, что Малфой тебе лгал. Это не должно было стать для тебя шоком, не говоря уже о таком горе, Гермиона.
Гермиона вздохнула и подтянула к себе одеяло. Она уже пару дней провела у Джинни, потому что одиночество ее раздражало. Она явно сходила с ума. И когда осознала, что сидит на диване и думает о том, как скучает по этому ублюдку, как ей не нравится быть одной, и как ей без него странно, решила найти себе компанию.
Ей все еще надо было уйти.
Это была не ее вина. Человек не может безвылазно провести столько времени с другим человеком и не привыкнуть к его присутствию. К тому, как он дышит, когда вы ложитесь спать, как помогает сосредоточиться и подумать, как разговаривает или выводит из себя. Во время их путешествия она привыкла к Малфою, как к самой себе. Его присутствие успокаивало, и пока он был рядом, ее это даже не беспокоило.
Это было похоже на неудачные отношения. Никто не понимает, как всё плохо, пока оба не изменят ситуацию и не перестанут слепо мириться со всем, что происходит.
Сейчас же она всё видела в истинном свете, так? И это только еще больше доказывало, что Гермиона тронулась рассудком, раз все равно думала о Малфое, хотя однозначно решила никогда больше о нем не вспоминать.
– Факт, что Орден считает меня некомпетентной. И что Гарри и Рон согласились с этим…
– Орден беспокоился, что с тобой что-то случится, и это станет угрозой для эмоций и концентрации Гарри, особенно после предпоследней миссии, на которой он закрыл тебя собой от заклятия. Ни Гарри, ни Рон с этим согласны не были. Нам даже ничего не сказали, пока ты уже не исчезла с Малфоем.
Мы пытались выяснить, где ты, чтобы связаться, но отследить тебя было невозможно. Мы всего несколько недель назад узнали, с кем ты – ребят чуть удар не хватил. Жаль, ты не видела их лиц.Гермиона покачала головой и с силой потерла ладонью лоб – этот жест помогал ей сосредоточиться на чем-то, кроме желания заплакать. Она теперь была такой чувствительной, – как же это отвратительно.
Она уже обо всём знала. И о том, что мальчишки не имели к этому отношения, и о том, что они пытались ее найти, и о том, что Рон из-за этого устроил Тонкс истерику. Она не могла их винить, пусть и не разговаривала ни с кем из них с тех пор, как ушла из квартиры Рона.
Просто было больно. От всего этого. Было так плохо, что хотелось на кого-нибудь разозлиться.
– Это было дурацкое решение. Если они не хотели, чтобы ты сражалась, им стоило дать тебе бумажную работу. Или, может быть, отправить в убежище.
– Они не хотели, чтобы у меня была возможность вернуться обратно или влезть в какой-нибудь бой. И я могу тебя заверить, что буду участвовать в последней битве. Мне плевать. Но я пойду с Гарри, – Гермиона фыркнула и сморгнула выступившую на глазах влагу. – Просто это было…
Она снова покачала головой. Она действительно не знала, почему они решили сделать то, что сделали. Хотя она же купилась на это, ведь так? Она бы так и бегала с Малфоем за этим крестражем. А он бы так и продолжал ей лгать.
И неужели ему действительно было жаль? У него была масса времени, чтобы ей рассказать. Если бы он и вправду сожалел, то наплевал бы на их приказы и задание и рассказал бы ей. И будь он хорошим человеком, обязательно сделал бы это до того, как с ней спать. Или вообще не стал бы заниматься с ней сексом.
Возможно, именно поэтому он был таким сдержанным. Таким далеким и странным. И поэтому не переспал с ней той ночью, когда сказал, что они возвращаются обратно в Англию. Может быть, он понял, каким дерьмовым поступком это бы стало.
Но всё равно было уже слишком поздно. Они уже сделали это однажды. И она все еще была немного влюблена в этого ублюдка.
– Гермиона… ты в порядке?
– Я в норме, – она махнула рукой, делая глубокий вдох, снова и снова, пока не начала дышать нормально.
Джинни помолчала.
– Во сне ты произносишь его имя.
– Нет.
Кивок.
– Да.
– Только если в кошмаре, уверяю тебя.
– Гермиона. Остановись.
Тот край под ее ногами, на котором она балансировала все эти дни, ускользнул, и Гермиона снова расплакалась. Джинни что-то сочувственно пробормотала и обняла подругу.
– Он тебе не безразличен?
– Больше нет!
Джинни погладила ее спину и вздохнула.
– Судя по тому, какая ты всё это время потерянная, думаю, ты обманываешь саму себя.
Гермиона резко выдохнула, взяла себя в руки и надолго замолчала, прежде чем ответить.
– Я больше не хочу переживать о нем.
Джинни не знала, что на это сказать, поэтому просто продолжила вычерчивать на спине подруги круги. Это напомнило Гермионе о Малфое, о том, как он гладил ее, как касался себя перед сном. Это о стольком напомнило, и она злилась, что ей так трудно перестать о нем думать. Что всё напоминает ей о нем.