Тихий дом

Возвращение

– Щелкоперов и бумагомарателей принимают еще в этом благочестивом доме?

– Сам не знаю. Я только вошел. А ты откуда узнал о моем приезде?

– Знак мне был!..
– Алексей покрутил пальцем в воздухе, пытаясь нагнать туману.
– А если честно, то просто случайно. ...Хотя, вряд ли стоит доверять этой безрассудной идее, ведь ничего случайного в нашей жизни не бывает. А давай считать, будто ангел меня сюда за руку привел.

– Давай. Только сперва позволь облобызать твое сверкающее табло.

– Ну что ж, лобызая лобыжу.
– Он распахнул объятия.
– Тогда пароль: "Милость и истина сретостеся, правда и мир облобызастася".

– Тогда отзыв: "Истина от земли возсия, и правда с Небесе приниче". (Пс.84:10,11)

Мы обнялись и вошли в мою каморку.

– Слушай, Андрей, у меня без тебя вся работа над книгой встала. Ты вот что, давай свои дневники в любом виде. Я разберусь. Очень надо, понимаешь!

Я включил ноутбук, перекачал на жесткий диск аудио-файлы с диктофона, затем перебросил на флешку Алексея. Извлек из сумки блокнот и вместе с флешкой протянул писателю.

– Надеюсь, разберешься. У меня там каждый файл и страничка помечена датой записи.

– Что один благочестивый муж напортачил, то другой, не менее благочестивый, поймет и оценит.

– Честно сказать, расстаюсь с некоторой неохотой. Мне так понравилось вести дневник! По ходу дела понимаешь, насколько наша жизнь упорядочена и... направляется Промыслом. Когда суетишься, прыгаешь-бегаешь, работаешь, кажется, что неминуемо погружаешься в хаос. А когда описываешь каждый шаг, поневоле начинаешь анализировать и понимать - раз ты вручил свою судьбинушку Господу, то именно Он тебя по жизни ведет! Да так мудро и по-отечески бережно, как тебе самому никогда не суметь. Знаешь, с тех пор как я вернулся в храм, ни одной случайной встречи, ни одной минуты прожитой зря - всё в дело, всякое лыко в строку. Я даже немного тебе позавидовал: очень у тебя хорошая работа.

– Еще бы за нее хоть кто-нибудь платил. А то ведь только успевай кошелек открывать. А зарабатывать на разные творческие расходы приходится "на стороне далече".

– А ты как хотел! И Богу служить и богатым быть - так не бывает. Наоборот, если ты гоним, нищ и убог - это как раз и доказывает, что угоден Господу и "правильной дорогой идешь, товарищ!"

– Умом-то я это понимаю, а только чувство, что тебя постоянно обманывают, обворовывают - не очень приятное. Да и семье как объяснить?

– А что у тебя в семье? Мне казалось, что у тебя и жена, и дети - очень правильные люди.

– Да так оно и есть, только этот "сосуд немощи" иной раз такое вытворяет, хоть стой, хоть падай.

– Кстати, насчет семьи и всего такого!
– неожиданно прогрохотал хриплый бас.

Мы с Алексеем вздрогнули. В проеме двери стоял Назарыч и словно ожидал, когда можно будет вставить веское слово.

– Твоя дочка приехала, так я её поселил в комнату Марины. Здрасьте.

– А Марина куда делась? Здрась и ты.

– Как куда?
– Пожал он плечами.
– Они с Никиткой поженились и съехали в загородный дом.

– Ничего себе, однако, у вас тут новости! Так, где же дитя мое непутёвое?

– А ты и этого не знаешь? Маша уехала в монастырь. Ей какой-то Костя из Австралии посоветовал.

– Ну, это хорошая новость - святую обитель посетить всегда полезно. Особенно после путешествий по мрачным стезям мира сего. А что наш с тобой общий знакомый Василий Иванович?

– Ну ты даешь, Андрюш, ты и этого не знаешь?

– Ничего удивительного, я там, на юге, полностью от всего отключился, даже телефон забросил.

– Понимаю. Да старик такую деятельность развернул - закачаешься! Он отбил твою деревенскую фирму, вернул твой дом и расселил туда жильцов, которые занимали помещения, где раньше церковь была. А храм-то он почти уже закончил восстанавливать. Ты разве не видел колокольню с куполом, что в углу дома?

– Нет, я все больше под ноги себе смотрю. Вот значит как! Что же, молодцы!

– Когда Шефу что нужно, он горы свернет. Тот еще богатырь! Не смотри, что старый пень... Слушай, Андрей, а правду говорят, что он тебя в тюрьму посадил?

– Да, посидел на нарах малость, было дело. Только если он храм начал строить, то у меня никаких претензий к нему. Ради такого дела я и подольше мог бы... как там у вас говорят - почалиться. Как положено в Церкви, в основание каждого богоугодного дела должна пролиться кровь мучеников.

– Лучше не надо, - проворчал Назарыч.
– Хватит крови, хватит тюрем! Не для того твоя бабушка всю жизнь страдала, чтобы и ты горюшка хлебнул. Не для того красные тысячи душ отцов и дедов загубили, чтобы и детям нашим досталось. Хватит! Давайте жить дружно, ребята!

– А старик правильные слова говорит!
– подал голос Алексей.
– Я ведь пришел пригласить тебя, Андрей, в гости. Там у меня дома ситуация, знаешь ли... Без жидкого не разобраться. Я хотел тебя на помощь позвать. Так может мы и Назарыча пригласим? По всему видно, человек он строгий, но справедливый.

– Назарыч, пойдешь с нами?
– спросил я, заранее зная ответ.

– А как же!
– прогудел старый зек.
– Я всегда там, где страдает мой народ.

– Какие люди, Алеша!
– всхлипнул я как можно громче.
– С таким народом никакой враг не страшен!

– "Пострадал, старик, пострадал!" - говорили пассажиры".
– Алексей поймал на себе вопрошающие взгляды четырех глаз и пояснил: - Это не я, это Аркадий Гайдар, из воспоминаний Паустовского.

– Нет, ну тогда всё понятно!
– закивали мы с Назарычем.
– А то сиди и думай, причем тут пассажиры? А так сразу полный порядок и соответствие...

Выйдя из подъезда, мы обошли дом вокруг, и тут я сделал открытие. Оказывается, странная пирамидальная конструкция, на которую я с детства любил забираться, чтобы с высоты любоваться окрестностями, - была ни чем иным, как остовом колокольни. На месте ржавых рам и стоек высился белый шатер колокольни с золотым куполом. А в проеме я даже разглядел ряд бронзовых колоколов. Заглянули и в угловой подъезд, поднялись на второй этаж. Тут работа шла вовсю: плотники, штукатуры, маляры и даже художник - бок о бок - трудились, каждый над своим участком. А среди подмостей с чертежами в руках ходил прораб и время от времени давал четкие немногословные указания рабочим. В таком темпе они, пожалуй, недели за две все закончат. Молодцы!

Алексей дернул меня за рукав: пора! Мы выстроились в колонну, причем Алеша рассекал толпу прохожих первым, старик в центре композиции, я же замыкал торжественное шествие по узкому тротуару.

– Что еще новенького случилось?
– спросил я.
– Пока я вспахивал южные просторы?

– А, вот еще!
– всхрипнул дед.
– Никита велел передать, что в охотничьем доме он для тебя отгородил три комнаты с кухней и ванной, а также пристроил отдельный выход на улицу. Это чтобы ты в любой момент туда мог поехать, а молодые тебе не мешали, или ты - им... Заниматься государственными вопросами.