Тильда. Маяк на краю света

Я собиралась не разговаривать с ним. И не стану. Все, что могло быть — умерло. Но слушать… Я не могу отказать в этом ни одному нуждающемуся. Вообще никому. Фаррел всегда смеялся, что я не умела прерывать. Мне, конечно, было очень плохо, но я попыталась поддержать разговор изо всех сил и случайно сменила тему.

— Т-ты нас уб-бьешь?

Чак даже меня отпустил, отступая на шаг.

— Видящий, Тиль! Какое «убью»? Даже Шарк не собирается. Просто это был единственный способ убедить вас троих… м-м… присоединиться к экспедиции. Вы все — очень важные люди на этом корабле… — врун попытался вернуться к своему обычному паясничанью. — Только капитану Гэрроу не говори, он мечтает прибить дознавателя… — но тут Кастеллет помрачнел, резко и основательно. — И я тоже. Я это обязательно сделаю. Только не своими руками.

Потом рассмеялся и почесал затылок.

— Так что дознавателю тоже не говори. Ну, и Авроре. Она ведь теперь на его стороне.

Чак наморщил нос, как обиженный ребенок. Ну… если Кастеллет получал все сердца без разбору, а Авророво не вышло… то каприз его объясним. Но все же бесчеловечен. Ему не хватает отца, чтобы отстегал за такое ремнем. Мой папа так не делал, да и я была послушной девочкой, а вот Фарру доставалось часто. И у него, и у Ис крутые характеры с детства.

— Вообще никому не говори… Тиль?..

Я подтянула сползающую на палубу шкуру, откровенно страдая от морозного отката и не зная, что еще ответить.

— Я п-пойд-ду.

Кастеллет снова прошелся пятерней по моей макушке любовно и без спросу.

— Отдохни. Завтра ты взглянешь на мир другими глазами.

Честно говоря, я уже взглянула. Сегодня. И мне не понравилось.

Но папа говорил «ученый должен уметь смотреть в глаза правде». И впервые я поняла, что он имел в виду. Все есть, как есть, и надо уметь принимать мир именно таким. Я вернулась на свою койку, а в каюте до сих пор было пусто. Кутаясь в шкуру и отключаясь, я все думала: а он сам понимает, зачем мне ее дал?

* * *

— Тиль…

Меня тихонько тормошили за плечо. Я вздрогнула. Сны снились странные, похожие на серый пушистый кошмар.

— Ты как?

Надо мной склонилось лицо Ро. Позади чернел Фаррел Вайд. Эта его вечная мания носить черное.

Я резко села, и меня едва не сбросило с кровати. Обернулась. В окне дергалось небо, на сей раз солнечное и безоблачное. Корабль!

Не приснилось. Я потрясла головой, кучеряшки беспорядочно разлетелись во все стороны — после памятной ночевки у Ниргаве я не заплетаю косы. Но тоскливая черная дыра и ощущение потери чего-то невосполнимого осталось. Сглотнула. Зелье седьмого горшка сделало свою работу, и теперь я хотя бы в телесном отношении в порядке.

Пришлось натянуть на лицо заинтересованное выражение. Хотя мне правда было интересно… Но, желательно, немножко позже. Через одну вечность, например.

— Это ты как, — передразнила я зарю. — Вчера ты была явно не в себе.

Черная дыра высосала даже сочувствие. Неприятно себя не узнавать.

«Куда же делась та веселая сорвиголова?».

— Вчера мы все были не в себе, — приобнял Аврору за плечи Фарр. Какой же он счастливый, а. Я таким его с самого года Ы не помню. — А сегодня нам предстоит составить план действий.

Интересно, ночью они тоже составляли план действий? Или целовались?

Почему-то эта мысль меня не вдохновила. Потому что я вспомнила про другой поцелуй. И, чтобы отвлечься, спросила:

— А что насчет противоядия?

— Оно подействовало.

Вот и хорошо.

— Он… правда отравил тебя, Ро? Поцеловал и… отравил?

— Сначала отравил, а потом поцеловал…

Аврора вздохнула и поджала губы. Коснулась их пальцем скорбно. Мое сердце гадостно уколола ревность — вот почему одним — оба, а другим… Эх, ревновать Аврору, быть недовольной своей долей — когда я успела так поглупеть?.. Я даже схватилась за грудь одной рукой, надеясь размять будто воткнутую в нее иглу, а другой похлопала подругу по плечу:

— Он патологический лгун. Так бывает. Но тебе он ведь не нужен.

Ро задумчиво уставилась на меня своим зеленым взглядом. Как весенняя листва каштана, знаете. Только на два деления темнее. Она умеет смотреть, как и Чак, прямо в почки. Вот и верно — родственные души.

— Откуда ты знаешь такие слова? — совершенно неожиданно удивилась заря.

Я подняла брови, застигнутая врасплох. А почему бы и нет, собственно? Слышала где-то.

— Я ведь ходячая энциклопедия, да? Лгун — тот, кто врет. Патологический — м-м… это вроде болезни.

— Это слово родом не отсюда… Случайно, ты его не от дяди слышала?

— Дяди?..

Возможно…

Наш обмен недомолвками прервал Фаррел Вайд. Этот упрямый осел никогда не отличался терпением. Хотя эти оба друг друга стоят. Альтруисты, каких свет не видывал, даже если ради идеи придется самоубиться. И лезут в пекло, не думая о последствиях.

Я так сделала всего раз — вчера, а жалеть буду, наверное, до смерти. И вряд ли ее ждать придется долго.

— Главное, что Чак — преступник. Чем он заманил тебя, Тиль? И чего потребовал?

Я и не подозревала, что наливающийся румянец можно почувствовать без зеркала. Как ему объяснить? Это было стыдно. И в принципе необъяснимо. Так что я развела руками и отвечала кратко:

— Он говорил, мы друзья. Позвал в путешествие и я согласилась.

Сохранить лицо оказалось непросто. Но я справилась и могла гордиться собой по праву. Может быть, из меня все же получится достойный друид.

— Потом примчался ты и… я поняла, что… мне сказали не всю правду.

— Да, я видел дальше. Ты просила Кастеллета за меня, а Джарлет едва не бросил тебя в море.

Ро вздрогнула и сжала кулаки.

— Да как он мог!.. Я так надеялась…

Интересно, зачем ей переживать насчет Чака, когда у нее есть Фарр?.. Я положила ладонь на ее кулак и улыбнулась:

— Заря, Кастеллет не так плох: он вступился за меня.

— Кисло вступился, — встрял Фарр. — Только потому, что ты племянница Звездочета.

Верно. «Привязка». Я скрестила ноги на койке и наклонилась вперед.

— Что значит «привязка»? Ведь вы оба знаете, в какую экспедицию мы плывем, верно? Ты, Фарр, принес далекозор. Говоришь, Ис разрешила? Отчего наша императрица так расщедрилась к преступникам? Я понимаю, на весах была жизнь Ро, но все же — будем честны — Ис тебя не жалует, заря. И зачем Кастеллету и Джарлету он понадобился? Или Страннику? Это ведь не слухи, что далекозор уже исчезал из сокровищницы? И именно из той погони ты привез Аврору. Говорил, что она — важная ниточка… К чему? Слишком много белых пятен. Пока вы мне не объясните, я с места не сдвинусь. Вы оба ведете какую-то игру, и я так наивно ничего о ней не знаю. Пока не узнаю — меня здесь нет.

Хотя, скорее, это они трое, а не двое, ведут игру. Седрик Джарлет, несмотря на всю свою суровость, выбывает, как и я. Он не играет. Он — по-серьезному. А я — наблюдатель. Даже корабль — лишь транспортное средство. Имеет значение только эта окаянная троица.

— Одни гуманисты вокруг, — проронил Фарр с комичным вздохом, влюбленно косясь на Аврору. Та въехала ему локтем в ребро.

Наверное, какая-то их общая шуточка. Я сложила руки на груди, давая понять, что тверда в своих намерениях.