Титан империи

— Было тяжело?

— Та еще работенка, но это мой долг перед Императором и страной.

— Ах, да и еще ваши вассалы…

— И это тоже. Среди них нашлись негодяи которые, стоило моему отцу умереть, сразу ударили в спину.

— Барон Герасимов, не так ли?

— Он. А вы, как погляжу, хорошо информированы? Мы покончили с мятежником всего-то пару часов назад. Вы по его душу здесь?

— О, нет. Делами мятежных баронов пусть занимается императорский суд. Моя цель выяснить правдивость другой информации.

— Какой же?

— Информации о ваших сношениях с Нексусом. Увы, еще встречаются люди, которые пытаются наладить с этой гнусной планетой «контакт». Вот об этом я и собирался с вами поговорить, Евгений Михайлович.

— О, нет! Вы про ту грязную историю? — скривился я, «внезапно» вспомнив о «грешке» своего покойного отца. — Только не говорите, что во Владимире все еще шушукаются по углам?

— Дела такого рода на особом контроле.

— А как же приговор трибунала, на котором судили моего отца? Кажется, приговор был «невиновен»?

— «Невиновен» из-за отсутствия доказательств, — вздохнул инквизитор с таким видом, словно ему приходится наставлять неофита. — Однако отсутствие доказательств еще не означает невиновность.

— То есть никаких доказательств у вас нет до сих пор? А желания окончательно уничтожить мой род есть, так что ли? И что же эти люди «на самом верху», которые все никак не уймутся за столько лет?

— Тайная Канцеллярия Императорского Синода, Евгений Михайлович, стоит за покой и безопасность подданных Императора. И именно с этой целью я приехал, — беспристрастно оттарабанил Горн. — Никаких иных целей, кроме долга и желания общественного блага, я не преследую.

— Покой и безопасность подданных Императора обеспечивают силы моего рода, — парировал я. — Спросите любого в этом городе, и вам ответят: вы зря приехали, уважаемый Борис Сергеевич.

— Нет, не зря…

Его изуродованные губы разъехались, на мгновение обнажив ровные зубы, а потом инквизитор отстегнул пуговицу сюртука и сунул руку во внутренний карман.

— Я еще уполномочен передать вам кое-какие бумаги.

— Бумаги?

— Да, ваш дворецкий хлопотал о них в столице, но дело постоянно задерживали из-за неблагонадежности вашего рода и занятости Его Величества. Я приехал внести ясность.

Следом он вытащил конверт и положил его на журнальный столик между нами.

— Вот. Это разрешение на поступление в ГАРМ.

От неожиданности я едва не рассмеялся. Инквизитор решил привести мне разрешение на поступление? Он что издевается?

Однако рожа Горна оставалась такой же серьезной, как и минуту назад.

— И с каких пор инквизиция занимается приемом в вузы?

— После одного крайне неприятного инцидента мы проверяем всех абитуриентов, поступающих в ГАРМ. И вы не исключение, Евгений Михайлович. Особенно вы.

С этими словами инквизитор вытащил из кармана второй конверт и бросил его рядом с первым.

— А вот это разрешение на обыск, который подразумевает ваш арест, арест всего вашего имущества и начало процесса, — проговорил Горн, и вновь жуткая ухмылка мелькнула на его уродливых губах. — Но не волнуйтесь. Пока конверты не вскрыты, бумаги не имеют силы.

— И?..

— Только от вас зависит, какой конверт я вынужден буду вскрыть.

— Вы хотите, чтобы я донес сам на себя? — я приподнял бровь. — Это и будет ваше единственное доказательство?

— Инквизиции не нужны доказательства, чтобы начать действовать, — отчеканил он. — Мы, слуги Империи. Рука, сжимающая меч! Когда раздается сигнал, клинок обнажается. И сам Император ведет нашу руку.

— Избавьте меня от этой патетики! — поморщился я. — Мне нечего вам сказать. Извините, но то, что вы говорите — безумие. Вы оклеветали моего отца в первый раз, и теперь клевещите на его наследника во второй!

Некоторое время инквизитор молчал, задумчиво разглядывая книжные полки.

— Жаль, я думал, вы будете более сговорчивыми, Евгений Михайлович, — наконец, вздохнул он. — Позвольте мне дать вам последний шанс и предложить сделку. Если вы добровольно признаетесь в грехе сношения с Нексусом, то отделаетесь потерей титула, доходов и статуса хранителя Фаустово. Однако сохраните за собой кое-какие привилегии. Например, вам разрешат поступить в ГАРМ и даже закончить его — пусть и под бдительным присмотром. Дальше вы будете безукоснительно выполнять наши приказы. Плюс к тому не пострадает репутация вашей сестры, и для всех она останется Саблиной, а не Скалозубовой. Вам же мы предоставим возможность выслужиться перед Императором и восстановить доброе имя рода… в какой-то мере. Ибо сын за грехи отца не отвечает.

С этими словами инквизитор снова показал на два конверта на столике.

— Ваша судьба лежит перед вами. Вскрою правый, и ваша будущность спасена. ГАРМ, карьера и благословение Императора на верную службу до гроба.

Он снова сделал небольшую паузу, прежде чем продолжить:

— Однако, стоит мне вскрыть левый, и от вас и вашего рода не останется и мокрого места. Поверьте, я знаю, что Оно здесь. И я обязательно его найду.

Глава 29

Да уж. Уверенности инквизитору не занимать. Оторвался от дел в столице, приехал черт знает куда, преодолев полстраны, и ради чего? Чтобы пресануть наследника опального графа, которого и в живых-то больше нет?

Хмм… Интересно, чего тут больше, служебного рвения и реальной ненависти к нексопоклонникам? Или кто-то его натравил на молодого простачка, а самому не терпится покопаться в бумагах покойного?

Воротынские, или как их там?

— И, да, — вздохнул Горн, поднимая на меня ледяной взгляд. — Если вы хоть на мгновение допустили мысль, что от надоедливого инквизитора можно… избавиться, то знайте. Есть и третий конверт, который ждет не дождется, чтобы его вскрыли, а вскрыть его должны через час. В этом случае вам точно несдобровать. И только я могу сделать так, чтобы он улетел в печь.

— Да хватит вам, Борис Сергеевич! — усмехнулся я. — Мне всего восемнадцать, а вас послушать, так меня с пеленок Таурус вскармливал.

— Не каждый в восемнадцать за один день разберется с мятежниками и с помощью армии верных людей закрывает целых семь Монолитов.

— Это да. Я, бесспорно, молодец, и не забудьте упомянуть это в своем отчете… но я при этом еще и не псих, чтобы нападать на инквизитора.

— Надеюсь… Но вы очень похожи на Михаила Александровича…

— Он тоже не нападал на инквизиторов… Кстати, а вы его знали?

— Мы когда-то закончили ГАРМ. Мир тесен. Кстати, а ваша сестра скоро вернется?..

— Она вам ничего не скажет. Ее тут не было десять лет.

— А вам, значит, есть что сказать?

— Иногда проще дать, чем объяснить, что не хочется, — пробормотал я.

— Что вы сказали?

— Ничего, — я откинулся в кресле. — Все что меня связывает с Нексусом, лежит сейчас в кладовой и терпеливо ждет, пока я закончу этот глупый разговор. А вы задерживаете меня, инквизитор.

— То есть?