Тьма внутри

Лида сразу после института замуж вышла, вскоре дочку Галю родила. Теперь Галочке двадцать шесть, замужем, у Лиды внук подрастает. Работала Лида товароведом, не жаловалась, все у нее было хорошо, по крайней мере, ровно, без особых потрясений.

Инна замуж так и не вышла. Была с детства нацелена на карьеру: училась гораздо лучше Лиды, институт с красным дипломом окончила, сразу ее на работу хорошую взяли, и потом она только вверх по лесенке поднималась, от одной должности к другой. Трудилась Инна по финансовой части. Как сама говорила, мир цифр был ей понятнее и приятнее всего прочего.

Теперь Инна, конечно, была на пенсии. Жила в трехкомнатной квартире, каждое лето путешествовала, любила красиво одеваться, делала маникюр и модную стрижку. Хоть были ровесницами, Инна выглядела моложе сестры, которая себя, если честно, запустила.

Да и как не запустить? В отличие от Инны, на пенсии Лида дома не сидела, «по заграницам» не ездила, по салонам не ходила. Приходилось продолжать работать, денег-то вечно не хватало. Муж на инвалидности – сердечник. Зять учителем в школе, копейки получает. Дочь в декретном. И все впятером ютятся в двухкомнатной квартирке, которая Лиде от покойной матери досталась. Если внук капризничает, зубки режутся или еще что, так все в доме не спят, а утром Лиде на работу. Какая тут красота и покой?

Но Лида не жаловалась. И, в общем-то, довольна была жизнью. Здоровье не подводило, во всяком случае, не сильно беспокоило. Дети и внуки – это счастье. Муж хороший, спокойный, непьющий. Зять уважительный. А скоро внук подрастет, в садик его отдадут, дочка на работу выйдет, они с мужем вдвоем станут работать и, может, на ипотеку смогут замахнуться, съедут от родителей. Тогда Лида работать бросит, будут они с мужем отдыхать, в санаторий съездят или еще куда.

Сестры продолжали дружить, были близки, как всегда. Регулярно ходили друг к другу в гости, вместе отмечали праздники, каждый день созванивались. Инна давала денег в долг, не требуя скорого возврата, покупала сестре и всем остальным дорогие подарки, постоянно привозила гостинцы.

Все было бы хорошо, не помри тетя Тамара.

Тетя Тамара, мать Лиды и мать Инны были родными сестрами. Тамара – младшая. Незамужняя, одинокая. Матери Лиды и Инны умерли, а тетя Тамара, как она сама говаривала, никуда не собиралась. Но тут дело такое, собирайся или нет, а срок придет – и отправишься.

Умерла тетя Тамара, немного не дожив до девяноста лет. Грустное событие, но ушла она во сне, тихо, без мучений. Похороны Инна и Лида организовывали вместе.

– Все, Лидусь, вот и тети Тамары нет с нами, – сказала Инна. – Ни родителей, ни тетушки, одни мы с тобой друг у друга. Я имею в виду, что старших родственников нет.

Лида тихо плакала и кивала.

Девятый день прошел, сороковой. А потом пришло время про завещание теткино подумать. Все было без неожиданностей. Кроме «однушки» в спальном районе, у тети Тамары ничего не имелось, а квартиру она завещала своим племянницам, в равных долях (если обе на момент вступления в наследство живы, а если кого-то из них уже нет, то жилплощадь получает та, кто пережила сестру).

Как сказала Инна, по справедливости.

Лида сначала согласилась с этими словами, а потом, лежа ночью без сна и слушая вопли шестимесячного внука, передумала.

Какая же это справедливость? Ведь ей, Лиде, квартира, как ни крути, нужнее в сто раз! Инне-то она на что? Сестра и без того одна в хоромах, как барыня. А они на головах друг у друга, ни выспаться, ни отдохнуть пожилым людям. Как было бы хорошо, достанься жилплощадь Лиде! Она сразу же отселила бы туда дочь с зятем и внуком, а они с мужем зажили бы спокойно.

Чем дольше Лида думала на эту тему, тем более разумным все казалось. Однако она понимала, что прагматичная Инна, любящая, как сама говорила, цифры (а значит, и деньги) больше, чем людей, на такое не пойдет.

Не согласится взять и переписать свою долю в наследстве на сестру. Не сделает Лиде такого подарка. Хорошо, но можно ведь предложить ей что-то взамен? И тут Лиду осенило.

Все просто! Квартира отходит Лиде, а ее дочка с зятем (и Лида поможет) будут Инне ее долю (половину стоимости квартиры) постепенно выплачивать. Как в ипотеку, только без процентов, свои же люди.

На следующий день Лида встретилась с сестрой и выложила все как на духу. Должна же она понять.

Только ничего-то Инна не поняла. Бровки домиком сделала, а после прочла сестре лекцию про то, что нечего командовать и чужой жизнью распоряжаться.

– Выплачивать вы станете через пень-колоду. Как будто я не знаю! Сколько раз такое бывало. То ребенок заболел, то премию задержали, то еще чего; потерпи, Инна, позже отдадим. Честно-честно. А мне попросить неудобно будет, я себя знаю. Далее. Я финансист, в таких вещах понимаю: деньги обесцениваются с годами. Когда вы планируете рассчитаться? Через двадцать лет? К тому моменту это копейки будут.

– Хорошо, а если мы кредит в банке возьмем и выплатим сумму сразу? – скрипнув зубами, спросила Лида.

– Хороший вариант, только нереальный. Ссуду вам никто не даст. Сумма большая, хоть квартира и однокомнатная, я узнавала цены. У вас куча кредитов, ты сама говорила, банк вам больше не одобрит. Нет, давай-ка уж лучше тетину квартиру продадим, как хотели, а деньги пополам!

– Что я на эту половину возьму? – взвилась Лида. – Квартиру не купить, на первый взнос по ипотеке если только, а как ее выплачивать, коли дочь не работает еще, а у зятя зарплата – слезы? Мне платить? Я и так пашу, как лошадь! Побойся бога!

– Бога вспомнила? – прищурилась сестра. – Себя жалеешь? А меня кто пожалеет? Ты всю жизнь вполсилы работала, на работе в основном чаи гоняла, а я днями и ночами землю носом рыла. От мамочки мне что досталось? Комнатенка в коммуналке! Остальное своим горбом заработала! Благополучие мне на блюдечке никто не принес. А теперь у меня мечта: продам все, наследственные добавлю – и уеду к морю жить, может, даже в другую страну. Буду наслаждаться жизнью, возможно, еще и мужчину встречу, замуж выйду. Поэтому нет, дорогая Лидочка. Тебе деньги нужны? И мне не меньше! А что мы разного от жизни хотим, условия у нас разные, так ведь каждый сам выбор делал!

Лида ушла несолоно хлебавши, оскорбленная и обиженная. С той поры общались сестры только по делу, во время оформления бумаг, разговаривали сквозь зубы.

А ведь им всегда казалось, что поссориться из-за денег они не могут. Лида вспоминала, как они обсуждали полулегендарный случай, то ли с кем-то произошедший, то ли случившийся только в кино, про то, как человек хотел купить билет моментальной лотереи, но ему не хватило пяти копеек. Приятель добавил, а билет оказался выигрышным. И они поссорились из-за выигрыша. Тот, кто добавил, хотел свою долю, а первый желал забрать себе всю сумму, за вычетом пяти копеек.