То, что нас объединяет

Ей бы только добраться до дома. Там она скажет ему, что не знает, когда освободится для следующего занятия. Скажет, что перезвонит. В конце концов, это ее право решать – учиться ей дальше или нет. И что с того, что она уже заплатила за шесть уроков? Деньги сейчас волновали ее меньше всего. Она попробовала освоить вождение и поняла, что это не ее. К тому же, ей надо работать над кулинарной книжкой. Она не может тратить свое драгоценное время на пустяки.

– Следите за тем велосипедистом. Загляните в зеркало, прежде чем идти на обгон. Не забудьте про индикатор. Обходите его с запасом… да не так далеко.

Просто ужас, сколько тут нужно помнить. Педали и рычаги, зеркала и индикаторы. И это при свете дня. А в темноте еще включатся фары. Как только люди умудряются держать в памяти столько вещей? А ведь Саре не раз встречались совсем юные водители, которые с легкостью гоняли на своих машинах.

Может, все дело в том, что она слишком поздно приступила к обучению, и в сорок ей это уже не по зубам. Кристина училась водить, когда ей не было еще и двадцати. Сара же никогда не грезила машиной. Вот и теперь она бы с радостью обошлась без нее.

– Приближаемся к мосту, – вмешался в ее мысли инструктор. – Притормозите и загляните в зеркало.

В прошлом году мост все-таки реконструировали. Деревянную поверхность заменили бетонной, к большому неудовольствию тех, кто жил в этом районе. Некоторые пытались протестовать, но безуспешно. Заменили и старую ограду, установив на ее месте металлическую конструкцию с острыми шипами наверху. Теперь уж точно никто не сможет броситься оттуда в реку. В целом вышло не слишком красиво, но функционально.

Каким-то чудом Саре удалось продержаться следующий час без особых неприятностей. Наконец она с чувством величайшего облегчения свернула на дорогу к дому. Уже у самого дома она заметила припаркованный автомобиль Нила. Неужели ее урок так затянулся? Она бросила взгляд на часы. Без четверти шесть – как раз то время, когда им нужно заканчивать.

– Сколько сейчас на ваших часах? – спросила она инструктора.

– Почти без десяти шесть.

Никогда еще Нил не привозил детей так рано. Должно быть, что-то случилось. Кто-то из них поранился или заболел. Сара резко нажала на тормоз, так что машина встала прямо посреди дороги.

– Вам нужно отъехать на обочину, – сказал инструктор. – Переведите рычаг в нейтральное положение и заведите мотор.

Не обращая внимания на его слова, Сара схватила с заднего сиденья сумку и распахнула дверцу.

– Постойте, а как насчет следующего…

– Я позвоню вам, – выпалив это, она заспешила к дому. Передняя дверь была полуоткрыта. Сара толкнула ее дрожащими руками. Сердце у нее бешено колотилось. Это Марта. Наверно, она упала с дерева. Или Стивен выбежал на дорогу. На подгибающихся ногах она поспешила в кухню.

Нил сидел за столом. Стивен удобно устроился у отца на коленях. Марта стояла рядом, разглядывая книжку с картинками. Все тихо, все спокойно.

Она быстро окинула взглядом детей. Ни тебе бинтов, ни видимых увечий.

– У тебя такое забавное лицо, мамочка, – сказала Марта.

Сара с трудом изобразила улыбку.

– Неужели? – наверняка она была белой как полотно. – Просто вы рано вернулись, вот я и удивилась.

Она чувствовала на себе взгляд Нила. Так странно было видеть его в доме, когда никто не отмечал день рождения. И вот, пожалуйста: сидит за кухонным столом, как восемь месяцев назад, когда ей было безапелляционно заявлено, что между ними все кончено, и он любит Норин.

Сара молча ждала объяснений.

– Мы только что приехали, – сообщил Нил. – Я думал, ты уже дома. Хотел перекинуться с тобой парой слов.

Все ясно: он хочет видеть детей чаще, чем раз в неделю. Хочет, чтобы они регулярно оставались у него на ночь. Ее опасения оправдались. Но Нил – их отец, и у него столько же прав на детей, сколько у нее. Даже несмотря на то, что он разбил сердце их матери.

– Ты мог бы сказать по телефону, – она сама почувствовала, что об ее голос можно уколоться. – С какой стати понадобилось приезжать?

– Пять минут, и только, – поднявшись из-за стола, он усадил Стивена на освободившийся стул. – Дольше я тебя не задержу.

Ей не хотелось быть излишне резкой в присутствии детей, тем более что Марта все уже хорошо понимала. Достав из шкафа набор «Лего», Сара положила его перед Стивеном. Затем разлила по чашкам сок, очистила яблоко и разделила его на две половинки.

– Сейчас я поговорю с папой и вернусь, – сказала она детям, направляясь к задней двери.

«Вернусь», а не «вернемся». В их жизни не было больше места слову «мы».

В саду она уселась на деревянную скамейку и тут же отвела взгляд в сторону, не желая смотреть на бывшего мужа.

– Не возражаешь, если я тоже присяду? – спросил Нил.

Она подвинулась, так и не проронив ни слова. Нил уселся на противоположный конец скамьи. Сара выжидала, пока он заговорит первым.

Наконец Нил откашлялся.

– Сара, – в голосе его чувствовалась нервозность. Она продолжала смотреть прямо перед собой, хотя и чувствовала, что Нил повернул к ней голову.

– Я просто хотел сказать, что не живу больше в доме Норин.

От неожиданности она тоже бросила взгляд на мужа.

– Мы совершили ошибку… Я совершил ошибку. Не следовало мне так поступать.

Она поверить не могла своим ушам. Ушел от Норин? Ошибка? Сара вновь опустила взгляд, пытаясь осмыслить услышанное.

– Прости, что причинил тебе такую боль. Я вел себя просто отвратительно. Мне нет оправдания.

Трава под деревьями давно успела перерасти. Надо будет как следует подстричь ее после ужина.

– Сейчас я живу у матери. Подумал, что тебе стоит об этом знать.

Живет у Нуалы, в десяти минутах от ее дома.

Нил встал со скамьи.

– Вот, собственно, и все, что я хотел сказать.

Сара бросила на него быстрый взгляд.

– Думаю, ты сам найдешь выход. Только попрощайся с детьми.

Какое-то время она продолжала сидеть в саду, переваривая этот неожиданный поворот событий. Нил бросил Норин и перебрался к матери. Он совершил ошибку. Означает ли это, что между ним и Норин не было настоящего чувства? А если так, что это меняет в ее, Сариной, жизни?