Толстолоб

Александер счел себя обязанным задать следующий вопрос.

– А были ли свидетельства сексуального насилия в случае с последней жертвой, мужчиной?

Маллинз мрачно кивнул.

– Боюсь, это все, что я уполномочен сказать относительно деталей, святой отец.

– А где это произошло?
– спросила Чэрити.
– Вы же можете нам это сообщить, верно?

– Сегодняшнее преступление? Я не могу назвать вам имя жертвы, но он с детьми жил в старом фермерском доме на окраине Крик-сити.

Тетушка Энни с явным облегчением, положив руку на грудь, сказала:

– Это почти пятьдесят миль отсюда.

– Да, мэм, поэтому, видите, как я уже сказал, нет особых причин для беспокойства. Просто хочу, чтобы вы были осторожны какое-то время, пока мы не поймаем этого парня. Знаете, как я говорил, заприте двери и окна, и будьте начеку.

– Хорошо, сержант, - пообещал Александер, - и спасибо, что предупредили.

– Подождите минуточку, - вмешалась Чэрити.
– А что насчет других убийств, где жертвами были женщины? Где они были совершены? Еще дальше?

– Да, мэм, а именно в соседнем округе.
– Но затем полицейский снова вздрогнул и неуютно поежился.
– Именно поэтому мы оповещаем людей, живущих в окрестностях Люнтвилля.

Александер вопросительно посмотрел на него. Бессмыслица какая-то. Было похоже на неверную оценку ситуации со стороны полицейского руководства, либо на чрезмерную реакцию.

– Не понимаю, - с вызовом произнес священник.
– Если эти убийства произошли так далеко, зачем оповещать жителей Люнтвилля?

Очередное поеживание и очередная пауза. Коп маячил перед ним мрачным силуэтом. - Первые две жертвы были обнаружены к северу от национального охотничьего заповедника Бун. Затем мы нашли еще одну рядом со Стернсом. Еще две - между Бристолем и Локвудом. И еще две - между Локвудом и Роки-топом.

Энни ахнула.

– А сегодняшнюю - фермера - на окраине Крик-сити, разве вы не так сказали, офицер?

– Верно, мэм, - мрачно ответил полицейский.

– Боже мой, - сказала Чэрити.

Но Александер оглянулся, отметив внезапно появившееся на лицах беспокойство.

– Не понимаю. И что тут такого?

В тишине полыхнула молния. Теплый воздух, казалось, колыхался.

– Понимаете, святой отец, - начал полицейский, - судя по тому, где мы нашли тела жертв, можно сказать, что убийца двигается... по-прямой...

– В сторону Люнтвилля, - прошептала Чэрити. И...

– Энни!
– вскрикнула Джеррика.

На мгновение возникло замешательство. Какого черта?– подумал Александер, но потом услышал глухой удар, моргнул и метнулся вперед. Коп бросился на помощь.

Тетушка Энни внезапно потеряла сознание и рухнула на пол.

ЧАСТЬ ДВЕНАДЦАТАЯ 1

Александер вместе с копом перенесли Энни в гостиную и положили на старый бархатный диван. Чэрити и Джеррика энергично обмахивали ей лицо соломенными веерами, взятыми с комода. Александер приподнял ей ноги.

– Лучше я вызову по рации скорую, - сказал сержант Маллинз.

– Подождите, я...
– Александер наклонился к пожилой женщине и взял ее за руку. На ощупь та была прохладной и хрупкой.
– Она приходит в себя.

Вскоре глаза у тетушки Энни открылись. Вид у нее был поникший, и она очень смутилась, осознав, что случилось.

– Боже... милостивый, - прошептала она, сжав священнику руку.
– У меня... просто закружилась голова.

– Ты упала в обморок, Тетушка Энни, - сказала Чэрити. Они с Джеррикой продолжали махать веерами.

– Вы в порядке?

– спросила Джеррика.
– Офицер может вызвать скорую.

– Боже, нет.
– Ее веки затрепетали, и она покраснела от смущения. Затем села прямо, как бы демонстрируя, что ей уже лучше.
– Я в порядке, правда. Мне очень жаль, что я стала такой обузой.

– Никаких проблем, мэм, - заверил ее Маллинз.
– Вы уверены, что с вами все в порядке?

– О, да, конечно. Спасибо, спасибо вам всем. Я чувствую себя гораздо лучше.

– Давайте положим вас на кровать, - предложила Джеррика. Затем они с Чэрити помогли женщине подняться на ноги.
– У вас был тяжелый день.

– Слишком тяжелый, - добавила Чэрити.
– Вся эта сегодняшняя прогулка под палящим солнцем, и эта отвратительная влажность.

Они вдвоем осторожно вывели Энни из гостиной в коридор, и помогли дойти до ее комнаты.

Александер с копом вышли на улицу.

– Мне, правда, очень жаль, что я вызвал такой переполох, святой отец, - извинился Маллинз. Зарница продолжала сверкать, пока они шли к машине.

– Полагаю, нет щадящего способа сказать людям, что убийца идет в сторону их города.

– Эй, вы же просто делаете свою работу, - сказал священник и закурил сигарету.
– Мы благодарны вам, что вы нашли время, предупредить нас. С Энни все будет хорошо. Думаю, это у нее от сочетания известия об убийствах и сегодняшней жары.
– Александер задумчиво замолчал и затянулся сигаретой.
– Но это кажется странным, не так ли? В смысле, все эти убийства? В такой тихой, удаленной местности, как эта, думаю, почти не бывает преступлений.

– Это правда, - согласился Маллинз.
– Изначально я думал, что эти убийства могут быть издержками. Но это не так, поскольку способ совершения очень отличается, да и направление выбрано неправильное.

– Неправильное направление? Издержки? Что вы имеете в виду?

Маллинз пожал плечами и тоже закурил.

– Вы бы удивились количеству убийств вдоль границы штата, в сорока, в пятидесяти милях отсюда. "Би-Эй-Ти-Эф" постоянно находят тела, связанные с трафиком спиртного.

– С трафиком спиртного?
– удивился священник, но потом догадался, что "Би-Эй-Ти-Эф" это Управление по контролю за производством и оборотом алкоголя, табака и огнестрельного оружия.
– Вы имеете в виду самогон, нелицензированный виски?

– Верно, святой отец. Самогонщики "мочат" друг друга по два раза в неделю, это кучка больных, чокнутых ублюдков. В основном все эти разборки происходят по другую сторону от границы штата, и не имеют никакого отношения к убийствам, о которых я приехал вам рассказать. Вы правы, убийства здесь, особенно по сексуальным мотивам, никогда не случаются.

– А тут у вас внезапно обнаружилось... Сколько? С полдюжины трупов?

– Немного больше, святой отец, если хотите знать правду. Сам я ни одно из тел не видел, но все мы читали у себя в участке сигнальный факс из управления. По сравнению с этим парнем самогонщики - кучка маленьких детей. То, что он сделал с женщинами и тем фермерами по-настоящему ужасно. Натурально, работа самого дьявола, святой отец.