Что ты, девица, грустна,Молча присмирела,Хоровод забыв, однаВ уголку присела?«Именинницу, друзья,Нечем позабавить.Думала в балладе яСчастье наше славить.Но Жуковский наш заснул,Гнедич заговелся,Пушкин бесом ускользнул,А Крылов объелся».Вот в гостиной стол накрыт —Поскорее сядем,В рюмках пена закипитИ балладу сладим;Вот и слажена она —Нужны ли поэты?—Рюмки высушив до дна,Скажем: многи летыТой, которую друзьямВек любить не поздно!Многи лета также нам,Только с ней не розно.
Я верю: я любим; для сердца нужно верить.Нет, милая моя не может лицемерить;Всё непритворно в ней: желаний томный жар,Стыдливость робкая, харит бесценный дар,Нарядов и речей приятная небрежностьИ ласковых имен младенческая нежность.
Всё пленяет нас в Эсфири:Упоительная речь,Поступь важная в порфире,Кудри черные до плеч,Голос нежный, взор любови,Набеленная рука,Размалеванные бровиИ огромная нога!
Мне бой знаком — люблю я звук мечей;От первых лет поклонник бранной славы,Люблю войны кровавые забавы,И смерти мысль мила душе моей.Во цвете лет свободы верный воин,Перед собой кто смерти не видал,Тот полного веселья не вкушалИ милых жен лобзаний не достоин.
Лила, Лила! я страдаюБезотрадною тоской,Я томлюсь, я умираю,Гасну пламенной душой;Но любовь моя напрасна:Ты смеешься надо мной.Смейся, Лила: ты прекраснаИ бесчувственной красой.
Умножайте шум и радость;Пойте песни в добрый час:Дружба, Грация и МладостьИменинницы у нас.Между тем дитя крылато,Вас приветствуя, друзья,Втайне думает: когда-тоИменинник буду я!
Вы съединить могли с холодностью сердечнойЧудесный жар пленительных очей.Кто любит вас, тот очень глуп, конечно;Но кто не любит вас, тот во сто раз глупей.
Всей России притеснитель,Губернаторов мучительИ Совета он учитель,А царю он — друг и брат.Полон злобы, полон мести,Без ума, без чувств, без чести,Кто ж он? Преданный без лести,. . . . . .грошевой солдат.
Вот Хвостовой *покровитель.Вот холопская душа,Просвещения губитель,Покровитель Бантыша!Напирайте, бога ради,На него со всех сторон!Не попробовать ли сзади?Там всего слабее он.