Том 1. Стихотворения

Ерема-простота

Жил Ерема-простота В деревеньке нашей. Ив скота — имел кота, На поддержку живота Чугунок для каши. Сам варил, Сам солил, Сам съедал, Сам хвалил. Сказки сказывал Ерема, Песни пел да лапти плел. Называл избу — хоромы, Шапку рваную — короной, Кое-как хозяйство вел. — Мне, — смеялся, — много ль надо? К пасхе — крашено яйцо, К песне — красное словцо, Пару яблок вместо сада, Сотню сказок для отрады Да на гроб отрез холста.— Ой, Ерема-простота! Как его изба держалась? Архитектор не решит! Два венца подгнили снизу: — Погляди, Ерема! — Вижу! — А с ремонтом — не спешит. Сядет, сделает жалейку И зальется помаленьку. Скажет, глядя на народ: — Я — отрезанный ломоть! Вечно по лесу бродяжил, Ничего себе не нажил, Кроме медного креста. Ой, Ерема-простота! Как-то лег он под икону: — Смерть, бери меня, я дома.— Скрыл глаза, сомкнул уста, Побелел, как береста. Вся деревня хоронила, Вся деревня в голос выла, Словно умер не простой, А какой-нибудь Толстой. Дом Еремы развалился, В нем никто не поселился, Только вырос чернобыл. Кто на это место взглянет, Обязательно вспомянет: — Тут бобыль Ерема жил. Богачи деревни нашей Сгнили в памяти, как пень. Почему же о Ереме В каждой хате, в каждом доме Не вспомянут редкий день?! 1954

* * *

Живу неоплатно, Как в доме у тещи, У темного бора В березовой роще. Мне спальнею — пни, Мягкий мох — раскладушкой, Стихи — изголовьем И мягкой подушкой. Росой умываюсь, Травой утираюсь, До осени в рощи Гостить собираюсь. До первых морозов, До первого снега Мне лучше, чем здесь, Не придумать ночлега! 1954

* * *

Это высшее бескорыстие — Счастье жизни ловить стихом Или где-нибудь тихо под листьями Течь холодным лесным ручейком. Кто пройдет — припадет и напьется, Кто услышит стихи — оживет, В том дремучая сила найдется Бросить плечи сквозь чащу вперед. Я — поэт. А поодаль сквозь ветви Бьет о ствол топором лесоруб. От него разлетаются щепки, Как слова с моих пламенных губ. Накукуй мне, кукушка, подольше, Да побольше, побольше годков, Чтобы шел я и черпал в ладоши Голубой разговор родников. Чтобы весь я светился под листьями В милом детском семействе берез, Чтобы людям свое бескорыстие Через все испытания нес. 1954

* * *

Кому по душе вышивание, Светелка, уют, тишина, А мне подавай бушевание, В котором хозяйкой — волна! Кому обстановка хорошая, Наполненный золотом сейф, Меня же устроят горошины, Которых в Медведице — семь. Кому б только пиршества с яствами, Попойки, девчонки, кутеж, А мне б только солнышко ясное Светило, а больше чего ж! В одной подмосковной провинции, Себе самому по плечу, Такой вот я создан и двинуться К другим, не таким, не хочу! 1954

Город

Над городом грозы. Июльские ливни. А город не горбится, Смотрит вперед. Забыв про уклад свой Бывалый, старинный, Как гриб, Он под дождиком даже растет! Без устали Носят портальные краны Контейнеры С известью и кирпичом. Воочию здесь Наши смелые планы Касаются жизни Рабочим плечом. Прощай, захолустье, Домишки-калеки! Встают великанами Соцгорода. И все это нам, И для нас, и навеки, Во имя любви К человеку труда. Врывается лето Июльской грозою В раскрытые окна Жилым этажам. И кажется, Чистым, душевным озоном Наполнен весь город, Сердца горожан. Блестит На зеленых березках Убранство. И празднично так Горизонт подсинен. Помыты панели, Дороги, Пространства, И видится даль В перспективе времен! 1954

* * *

Бороною молний ночь скорожена. На причалах тьма. Июль. Теплынь. Горько, горько пахнет придорожная, Колесом помятая полынь. Спят плуги, телеги под навесами, Честно отдыхать они сошлись. Спит петух с веселыми невестами, Что с утра начнут клевать, нестись. На Оке поют гудки осипшие, Тишине полей свой зов даря. И не верится, что скоро ситцами Будет торговать княжна-заря. Ночь моя! Ты в мягком черном бархате, Будь хозяйкой у меня в дому. В душу загляни, увидишь яхонты, Знай о них, но больше — никому! 1954