Том 2. Стихотворения 1921-1941. Переводы

13 февраля 1923

«От стрел и от чар…»

От стрел и от чар, От гнезд и от нор, Богиня Иштар, Храни мой шатер: Братьев, сестер. Руды моей вар, Вражды моей чан, Богиня Иштар, Храни мой колчан… (Взял меня — хан!) Чтоб нé жил, кто стар, Чтоб нé жил, кто хвор, Богиня Иштар, Храни мой костер: (Пламень востер!) Чтоб нé жил — кто стар, Чтоб нé жил — кто зол, Богиня Иштар, Храни мой котел (Зарев и смол!) Чтоб нé жил — кто стар, Чтоб нежил — кто юн! Богиня Иштар, Стреми мой табун В тридевять лун!

14 февраля 1923

Лютня

Лютня! Безумица! Каждый раз, Царского беса вспугивая: «Перед Саулом-Царем кичась»… (Да не струна ж, а судорога!) Лютня! Ослушница! Каждый раз, Струнную честь затрагивая: «Перед Саулом-Царем кичась — Не заиграться б с аггелами!» Горе! Как рыбарь какой стою Перед пустой жемчужницею. Это же оловом соловью Глотку залить… да хуже еще: Это бессмертную душу в пах Первому добру молодцу… Это — но хуже, чем в кровь и в прах: Это — сорваться с голоса! И сорвалась же! — Иди, будь здрав, Бедный Давид… Есть пригороды! Перед Саулом-Царем играв, С аггелами — не игрывала!

14 февраля 1923

Азраил

От руки моей не взыгрывал, На груди моей не всплакивал… Непреложней и незыблемей Опрокинутого факела: Над душой моей в изглавии, Над страдой моей в изножии (От руки моей не вздрагивал, — Не твоей рукой низложена) Азраил! В ночах без месяца И без звезд дороги скошены. В этот час тяжело-весящий Я тебе не буду ношею… Азраил? В ночах без выхода И без звезд: личины сорваны! В этот час тяжело-дышащий Я тебе не буду прорвою… А потом перстом как факелом Напиши в рассветных серостях О жене, что назвала тебя Азраилом вместо — Эроса.

17 февраля 1923

«Оперением зим…»

Оперением зим Овевающий шаг наш валок — Херувим Марий годовалых! В шестикнижие крыл Окунающий лик как в воду — Гавриил — Жених безбородый! И над трепетом жил, И над лепетом уст виновных, Азраил — Последний любовник!

17 февраля 1923

Плач цыганки по графу Зубову

Расколюсь — так в стклянь, Распалюсь — так в пар. В рокота гитар Рокочи, гортань! В пляс! В тряс! В прах — да не в пляс! А — ах, струна сорвалась! У — ехал парный мой, У — ехал в Армию! Стол — бы фонарные! Ла — ды гитарные! И в прах! И в тряс! И грянь! И вдарь! Ермань-Дурмань. Гортань-Гитарь. В пляс! В тряс! В прах — да не в пляс! А — ах, рука сорвалась! Про трудного Про чудного Про Зубова — Про сударя. Чем свет — ручку жав — Зубов-граф, Зубов-граф! — Из всех — сударь-брав! Зу — бов граф! В пляс! В тряс! В прах — да не в пляс! А — ах, душа сорвалась! У — пал, ударный мой! Стол — бы фонарные! Про — пала Армия! Ла — ды гитарные! За всех — грудью пав, (Не снег — уголь ржав!) Как в мех — зубы вжав, Э — эх, Зубов-граф!.. И в прах и в…

19 февраля 1923

Офелия — Гамлету

Гамлетом — перетянутым — натуго, В нимбе разуверенья и знания, Бледный — до последнего атома… (Год тысяча который — издания?) Наглостью и пустотой — не тронете! (Отроческие чердачные залежи!) Некоей тяжеловесной хроникой Вы на этой груди — лежали уже! Девственник! Женоненавистник! Вздорную Нежить предпочедший!.. Думали ль Раз хотя бы о том — чтó сорвано В маленьком цветнике безумия… Розы?.. Но ведь это же — тссс! — Будущность! Рвем — и новые растут! Предали ль Розы хотя бы раз? Любящих — Розы хотя бы раз? — Убыли ль? Выполнив (проблагоухав!) тонете… — Не было! — Но встанем в памяти В час, когда над ручьевой хроникой Гамлетом — перетянутым — встанете…

28 февраля 1923

Офелия — в защиту королевы

Принц Гамлет! Довольно червивую залежь Тревожить… На розы взгляни! Подумай о той, что — единого дня лишь — Считает последние дни. Принц Гамлет! Довольно царицыны недра Порочить… Не девственным — суд Над страстью. Тяжéле виновная — Федра: О ней и поныне поют. И будут! — А Вы с Вашей примесью мела И тлена… С костями злословь, Принц Гамлет! Не Вашего разума дело Судить воспаленную кровь. Но если… Тогда берегитесь!.. Сквозь плиты — Ввысь — в опочивальню — и всласть! Своей Королеве встаю на защиту — Я, Ваша бессмертная страсть.

28 февраля 1923

Федра

1. Жалоба

Ипполит! Ипполит! Болит! Опаляет… В жару ланиты… Что за ужас жестокий скрыт В этом имени Ипполита! Точно длительная волна О гранитное побережье. Ипполитом опалена! Ипполитом клянусь и брежу! Руки в землю хотят — от плеч! Зубы щебень хотят — в опилки! Вместе плакать и вместе лечь! Воспаляется ум мой пылкий… Точно в ноздри и губы — пыль Геркуланума… Вяну… Слепну… Ипполит, это хуже пил! Это суше песка и пепла! Это слепень в раскрытый плач Раны плещущей… Слепень злится… Это — красною раной вскачь Запаленная кобылица! Ипполит! Ипполит! Спрячь! В этом пеплуме — как в склепе. Есть Элизиум — для — кляч: Живодерня! — Палит слепень! Ипполит! Ипполит! В плен! Это в перси, в мой ключ жаркий, Ипполитова вза — мен Лепесткового — клюв Гарпий! Ипполит! Ипполит! Пить! Сын и пасынок? Со — общник! Это лава — взамен плит Под ступнею! — Олимп взропщет? Олимпийцы?! Их взгляд спящ! Небожителей — мы — лепим! Ипполит! Ипполит! В плащ! В этом пеплуме — как в склепе! Ипполит, утоли…

7 марта 1923

2. Послание

Ипполиту от Матери — Федры — Царицы — весть. Прихотливому мальчику, чья красота как воск От державного Феба, от Федры бежит… Итак, Ипполиту от Федры: стенание нежных уст. Утоли мою душу! (Нельзя, не коснувшись уст, Утолить нашу душу!) Нельзя, припадя к устам, Не припасть и к Психее, порхающей гостье уст… Утоли мою душу: итак, утоли уста. Ипполит, я устала… Блудницам и жрицам — стыд! Не простое бесстыдство к тебе вопиет! Просты Только речи и руки… За трепетом уст и рук Есть великая тайна, молчанье на ней как перст. О прости меня, девственник! отрок! наездник! нег Ненавистник! — Не похоть! Не женского лона — блажь! То она — обольстительница! То Психеи лесть — Ипполитовы лепеты слушать у самых уст. — «Устыдись!» — Но ведь поздно! Ведь это последний всплеск! Понесли мои кони! С отвесного гребня — в прах — Я наездница тоже! Итак, с высоты грудей, С рокового двухолмия в пропасть твоей груди! (Не своей ли?!) — Сумей же! Смелей же! Нежней же! Чем В вощаную дощечку — не смуглого ль сердца воск?! — Ученическим стилосом знаки врезать… О пусть Ипполитову тайну устами прочтет твоя Ненасытная Федра…

11 марта 1923

Провода

Des Herzens Woge schäumte nicht so schön empor empor, und würde Geist, wenn nicht der alte stumme Fels, das Schicksal, ihr entgegenstande. [5]

«Вереницею певчих свай…»

Вереницею певчих свай, Подпирающих Эмпиреи, Посылаю тебе свой пай Праха дольнего. По аллее Вздохов — проволокой к столбу — Телеграфное: лю — ю — блю… Умоляю… (печатный бланк Не вместит! Проводами проще! Это — сваи, на них Атлант Опустил скаковую площадь Небожителей… Вдоль свай Телеграфное: про — о — щай… Слышишь? Это последний срыв Глотки сорванной: про — о — стите… Это — снасти над морем нив, Атлантический путь тихий: Выше, выше — и сли — лись В Ариаднино: ве — ер — нись, Обернись!.. Даровых больниц Заунывное: нé выйду! Это — прóводами стальных Проводóв — голоса Аида Удаляющиеся… Даль Заклинающее: жа — аль… Пожалейте! (В сем хоре — сей Различаешь?) В предсмертном крике Упирающихся страстей — Дуновение Эвридики: Через насыпи — и — рвы Эвридикино: у — у — вы, Не у —

5

Сердечная волна не вздымалась бы столь высоко и не становилась бы Духом, когда бы на ее пути не вставала старая немая скала — Судьба (нем.)

17 марта 1923

«Чтоб высказать тебе… да нет, в ряды…»

Чтоб высказать тебе… да нет, в ряды И в рифмы сдавленные… Сердце — шире! Боюсь, что мало для такой беды Всего Расина и всего Шекспира! «Все плакали, и если кровь болит… Все плакали, и если в розах — змеи»… Но был один — у Федры — Ипполит! Плач Ариадны — об одном Тезее! Терзание! Ни берегов, ни вех! Да, ибо утверждаю, в счете сбившись Что я в тебе утрачиваю всех Когда-либо и где-либо небывших! Какия чаянья — когда насквозь Тобой пропитанный — весь воздух свыкся! Раз Наксосом мне — собственная кость! Раз собственная кровь под кожей — Стиксом! Тщета! во мне она! Везде! закрыв Глаза: без дна она! без дня! И дата Лжет календарная… Как ты — Разрыв, Не Ариадна я и не… — Утрата! О, по каким морям и городам Тебя искать? (Незримого — незрячей!) Я проводы вверяю проводáм, И в телеграфный столб упершись — плачу.