Том 2. Стихотворения 1921-1941. Переводы

Фредерико Гарсиа Лорка Пейзаж

Масличная равнина Распахивает веер. Над порослью масличной Склонилось небо низко, И льются темным ливнем Холодные светила. На берегу канала Дрожат тростник и сумрак, А третий — серый ветер. Полным-полны маслины Тоскливых птичьих криков. О, бедных пленниц стая! Играет тьма ночная Их длинными хвостами.

Фредерико Гарсиа Лорка Селенье

На темени горном, На темени голом — Часовня. В жемчужные воды Столетие никнут Маслины. Расходятся люди в плащах, А на башне Вращается флюгер, Вращается денно, Вращается нощно, Вращается вечно. О, где-то затерянное селенье В моей Андалусии Слезной…

Фредерико Гарсиа Лорка Пустыня

Прорытые временем Лабиринты — Исчезли. Пустыня — Осталась. Несмолчное сердце — Источник желаний — Иссякло. Пустыня — Осталась. Закатное марево И поцелуи Пропали. Пустыня — Осталась. Умолкло, заглохло, Остыло, иссякло, Исчезло. Пустыня — Осталась.

Фредерико Гарсиа Лорка Пещера

Из пещеры — вздох за вздохом, Сотни вздохов, сонмы вздохов, Фиолетовых на красном. Глот цыгана воскрешает Страны, канувшие в вечность, Башни, врезанные в небо, Чужеземцев, полных тайны… В прерывающемся стоне Голоса, и под высокой Бровью — черное на красном. Известковую пещеру Дрожь берет. Дрожит пещера Золотом. Лежит пещера — В блеске — белая на красном — Павою… — Струит пещера Слезы: белое на красном…

Из немецкой поэзии

Иоганн Вольфганг Гёте «Кто с плачем хлеба не вкушал…»

Кто с плачем хлеба не вкушал, Кто, плачем проводив светило, Его слезами не встречал, Тот вас не знал, небесные силы! Вы завлекаете нас в сад, Где обольщения и чары; Затем ввергаете нас в ад: Нет прегрешения без кары! Увы, содеявшему зло Аврора кажется геенной! И остудить повинное чело Ни капли влаги нет у всех морей вселенной!

Народные песни

«Что ты любовь моя…»

Что ты любовь моя — Пора бы знать. Приди в полночный час, Скажи, как звать. Приди в полночный час, В полночный бой. Спит матушка с отцом, Мне спать — с тобой. Рукою стукни в дверь! На этот стук Спросонья скажет мать: — Еловый сук! И в горенку скорей! Скорей в постель! Тебя теснее обовью, Чем плющ и хмель. Что ты любовь моя — Пора бы знать. Приди в полночный час, Скажи, как звать.

«Как распознаю я твой дом…»

— Как распознаю я твой дом, Скажи, разумница моя! — Ходи по уличкам кругом, Так и узнаешь, где мой дом. Молчок! молчок! Попридержи-ка язычок! — Как мимо пса я проскользну, Скажи, разумница моя! — Псу ласковое слово брось, И снова примется за кость. Молчок! молчок! Попридержи-ка язычок! — Как я по лесенке взберусь, Скажи, разумница моя! — Сапожки на руки надень — Не скрипнет ни одна ступень. Молчок! молчок! Попридержи-ка язычок! — Как двёрочку твою найду, Скажи, разумница моя! — Нащупай на двери кольцо… Подумают, что деревцо Стучит… Молчок! Попридержи-ка язычок! — Как в горенку твою взойду, Скажи, разумница моя! — Рукою стеночку обшарь, И будешь ты с ключом — ключарь. Молчок! молчок! Попридержи-ка язычок! — Как попаду к тебе в кровать, Скажи, разумница моя! — Там ларь высокий под окном, Я в том ларе сплю чутким сном… Молчок! молчок! Попридержи-ка язычок! — А что мне делать поутру, Скажи, разумница моя! — Надень — что снял, забудь — что знал… Свет всюду бел, а мир — не мал! Молчок! молчок! Попридержи-ка язычок!

Орешина

Гуляла девушка в лесу, По кустикам плясала. Зеленая ей на пути Орешина предстала. — Орешина! Сударыня! С чего так зелена ты? — Ах, девушка-красавица, С чего так хороша ты? — Коли и вправду хороша — Ответ мой будет краток: Ем белый хлеб и пью вино — С того и хороша так. — Что белый хлеб твоей красе — С него и хороша так, — То для моей листвы — роса: С нее и зелена так. Ешь белый хлеб и пьешь вино? И спишь ты, видно, сладко! Где твой девический венок? У милого в кроватке! — Орешина! Сударыня! Твой сказ тебя загубит! Три рослых брата у меня, Они тебя порубят. — Сруби орешину зимой — Весной опять ростки даст. Утратит девушка венок — До гробовой доски уж!

«Мне белый день чернее ночи…»

Мне белый день чернее ночи, — Ушла любимая с другим! Мне думалось, что я — любим! Увы, увы, увы, увы! Не я любим — ушла с другим! Что толку мне в саду прекрасном, Что мне жасмин и розмарин, Раз их срываю не один — Цветы — которым, цветы — которым Лишь я — законный господин! Что толку мне в устах румяных, — Будь то коралл, будь то рубин, — Раз их целую не один — Уста — которым, уста — которым Лишь я — законный господин! Придут клобучники-монахи, Заплачет колокол: динь-динь! Поволокут меня с перин С прощальным хором — в тот сад, в котором Лишь червь — законный господин!

Жениховы частушки

Пляшут зайцы на лужайке, Пляшут мошки на лозе. Хочешь разума в хозяйстве — Не женись на егозе! Вся-то в лентах, вся-то в блестках, Всему свету госпожа! Мне крестьяночку подайте, Что как булочка свежа! Мама, во мгновенье ока Сшей мне с напуском штаны! Чтобы, как у герра Шмидта, Были икры в них стройны! Как на всех зубами лязгал — Не приласкан был ни разу. Прекратил собачий лязг — Нет отбою мне от ласк! Рвал им косы, рвал им юбки — Все девчонки дули губки. Обуздал свой норов-груб — Нет отбою мне от губ! Хочешь в старости почета — Раньше старших не садись! Хочешь красного потомства — С красной девицей сходись! За свекровьиной кроватью — Точно ближе не могли! — Преогромный куль с рублями — Сплю и вижу те рубли. А за тестевой конторкой — До чего сердца грубы — Преогромная дубина. Для чего в лесах — дубы?!

Доныне о бедных детях

Доныне о бедных детях Есть толк у подводных трав. Друг к другу рвались напрасно: Их рознил морской рукав. — Мил-друже! Плыви — отважься! Мил-друже! Седлай волну! Тебе засвечу три свечки — Вовек не пойдешь ко дну. Подслушала их монашка, Раздула щеку– бледну, Задула монашка свечки, Мил-друже пошел ко дну. А день наступал — воскресный, Всем людям хотелось петь, Одна только королевна На свет не могла глядеть. — О, мати, — молвила, — мати! Никак не раскрою век. Пусти меня прогуляться На взморье, на желтый брег! — Ах, дочка, — молвила, — дочка! Неладно гулять одной. Поди разбуди меньшую Сестрицу — пойдет с тобой. — Моя меньшая сестрица — Резвушка, дитя-мало: На каждый цветочек льстится — А сколько их расцвело! — О, мати, — молвила, — мати! В очах — все вещи слились… Пусти меня прогуляться На взморье, на желтый мыс! — Ах, дочка, — молвила, — дочка! Неладно гулять одной. Поди, разбуди-ка братца Меньшого — пойдет с тобой. — Ах, мати, меньшой мой братец До спутника не дорос: Он в каждую чайку целит, — А сколько их развелось! — О, мати, — молвила, — мати! Мне сердце — мука сожгла! Пусть люди идут к обедне, Пойду — где пена бела. Отправилась мать к обедне, А дочь — где пена бела. Гуляла она, гуляла — На рыбаря набрела. — Ах, рыбарь, любезный рыбарь! Глянь — с перстнем моя рука! Закинь свои сети в море И вылови мне дружка! Забросил он сети в море, Забрасывал их стократ, Сто раз опускал, в сто первый Несут его сети — клад. Сняла королевна с пальца Кольцо драгоценных руд. — Возьми его, милый рыбарь! Спасибо тебе за труд. Сняла королевна, плача, С макушки венец зубчат. — Возьми его, милый рыбарь! Спасибо тебе за клад. Как водоросль морская, Любимого обвила… — Забудьте, отец и мати, Что дочка у вас была!

Девическая могила (стихи неустановленного поэта)

Никому я не открою, А тебя на свете — нет, Как сроднился я с тобою За семь юношеских лет. Ну и годы! — Семь — не мене! — Илиад и Одиссей. И мгновенье за мгновеньем Был я твой — душою всей. Но пока от дома к дому Я шагал, тобою полн, Год седьмой ушел к шестому, А любимая — под холм. Почему ты так спешила? Почему так медлил я? Почему ты мне светила, Мнилась, бренная моя? И осталось мне, под хвои Шум — нашептывать холму, Как томился тот, спокойный, Друг — по сердцу твоему!..