Товарищ кот

Он хлопнул в ладоши – двери тут же растворились и в кабинет вошли Рузвельт, Черчилль, Берут и Кроули, все как один с поднятыми руками. Следом за ними ступали штурмовики Распутина, держа всю четверку на прицелах автоматов.

– Что здесь происходит? – нахмурился Сталин.

– О, ничего такого – просто решил устроить небольшие дружеские посиделки, – ответил Распутин и обратился к новоприбывшим: – Прошу, садитесь, в ногах, как говорят в народе, правды нет.

Разумеется, все тут же последовали его совету – ну а что им оставалось? Признаться, Семену даже немного стало жаль незадачливого недотепу-колдуна, ибо дрожал он как осиновый лист – или как любой коллега Семена, который увидел несостыковку в пришедшей расчетке и понимал, что решить проблему можно только через тет-а-тет c Галиной Абрамовной, в связи с чем возникал вопрос, стоит ли овчинка выделки, то есть покроет ли недополученная зарплата будущий поход к психологу, а то и не один.

– Алло? Алло?! Зайцев?! Ты уснул что ли там?! Ну все, кто-то точно завтра отправится за новыми сержантскими лычками! – так и не получив ответ, Сталин грохнул трубку обратно, да с такой силой, что несчастный стол ажно подпрыгнул.

– Прошу, товарищ Сталин, не стоит так волноваться, – промурлыкал Распутин, сплетая пальцы. – Связаться с вашим человеком не получится, об этом уже побеспокоились мои люди… точнее, то, что было создано по их образу и подобию. Итак, господа, время раскрыть карты: мое настоящие имя Григорий Распутин, колдун, чернокнижник, целитель, бывший близкий друг царской семьи и далее по списку. А вот это, – он цыкнул глазами на Кроули, который вжал голову в плечи столь сильно, что в любой другой ситуации это могло бы показаться даже забавным, – ходячее недоразумение и пародия на ярмарочного фокусника зовут Эдвард Александр Кроули, хоть он и зовет себя Алистером. Пьяница, прохиндей, и любитель прибрать к рукам чужое имущество.

Взгляды присутствующих устремились на пьяницу, прохиндея и любителя прибрать к рукам чужое имущество – тот в ответ лишь виновато развел руками; дескать, ну уродился таким, что уж теперь, кто без греха – первый берите в руки камень, и можно не философский, а обычный.

– И вот на данный момент где-то в этом задрипанном отеле находится то, что принадлежит мне, – тем временем продолжил Распутин. – А именно: философский камень, бесценный артефакт, созданный много лет назад талантливым алхимиком Николасом Фламелем. Спер вещицу именно Кроули с помощью своих новых дружков и спрятал где-то здесь. Итого: верните мне камень и никто не пострадает. Клянусь своей честью и бородой.

Говорил он весьма убедительно, да только Семен прекрасно понял, чего стоят слова психованного волшебника. Бороду и отрастить можно, а уж честь и подавно за грош по пять пучков на каждом углу продается.

– Кажется, я понял, – лицо Сталина вдруг озарила широкая улыбка; хохотнув, он вытряхнул пепел из трубки в пепельницу, и без того наполненную почти до краев, и достал кисет. – Вы, мистер Малкович, видимо знакомы с мистером Фордом и решили на двоих сообразить для нас дружеский розыгрыш. Похвально, похвально – я даже поначалу принял все сказанное вами за чистую монету. Наверное в юности вы посещали театральный кружок?

– Розыгрыш? – Распутин нахмурил брови. – Нет, я…

– Так это все понарошку? – оживился Рузвельт. – Ну слава богу, а то я уж начал было переживать.

– Погодите… – Распутин было открыл рот, но его тут же перебил Черчилль.

– Ну вы и шутники, право, – вытерев испарину на лбу белым платком, он спрятал его в нагрудный карман пиджака и бросил взгляд в сторону шкафа с посудой. – Товарищ Сталин, а вас не затруднит предложить гостям стаканчик чего-нибудь крепкого? Ужасно хочется промочить горло, благо что бурбон в моем номере закончился полчаса назад.

– Это не подстава! – начал закипать Распутин. – Я и впрямь собираюсь уничтожить всех вас, если вы немедленно не скажете…

– Какая экспрессия в голосе! Какие эмоции! – цокнул языком Сталин, гремя стаканами. – Мистер Малкович, вы присоединитесь? Хотя чего это я спрашиваю – конечно же да.

– Повторяю в последний раз… – венка на виске Распутина запрыгала, словно упущенный из рук шланг; глядишь, тюкнет его кондратик, тут-то все проблемы и решатся сами собой; вот только, увы, Семен сомневался, что дело закончится вот так вот просто.

– Мне двойный скотч, если можно, – подал голос Кроули.

– Хватит! – Рявкнул Распутин и шибанул посохом об пол.

Все умолкли и замерли на месте, обмениваясь косыми взглядами. Но вот наконец спустя несколько минут, проведенных в звенящей от напряжения тишине, Сталин отставил графин и захлопал в ладоши. Через несколько секунд к нему неуверенно присоединился Черчилль, его примеру последовали остальные – и вот кабинет наполнился бурными овациями.

– Правду говорят – талантливый человек талантлив во всем, – в восхищении произнес Сталин, меряя Распутина, который цветом лица стал похож на перезрелую сливу, уважительным взглядом. – Нет, это явно не уровень каких-нибудь провинциальных лицедеев. Где вы обучались актерскому мастерству? Кажется, я узнаю школу Станиславского… Хотя постойте! Не говорите, дайте мне угадать…

Распутин взмахнул посохом и из набалдашника в виде черепа вылетела уже хорошо знакомая Семену молния. Комната на миг озарилась зеленым светом – и через мгновение ближайший комод вместе со всем его содержимым уже покоился на полу грудой пепла. Вот так и приглашай к столу всяких знатоков эфемерных материй – мебели и посуды не напасешься.

– Камень, – прогремел Распутин голосом, не терпящим возражений. – Или следующим на тот свет отправится один из этих идиотов.

– Кажется, розыгрыш затянулся, – сказал Сталин. – Однако как вы провернули столь впечатляющий трюк? Похоже, вы зазря тратите время над пробирками и колбами – с подобным репертуаром вы бы могли собирать целые стадионы.

Еще бы миг и из ушей Распутина вполне бы мог повалить дым, однако в дело вмешался Кроули. Дрожащей рукой достав из внутреннего кармана камень, он положил его на стол и пододвинул в центр.

– Погодите-ка, – брови Сталина взмыли вверх, а трубка едва не выпала изо рта. – Так это не шутка?! Вы действительно Григорий Распутин и это тот самый камушек, из-за которого весь сыр-бор?! И все это время он хранился прямо здесь, у нас под носом?! Уинстон, это правда?!

– Похоже на то, – Черчилль наклонился и внимательно осмотрел камень, едва не касаясь его носом. – Признаться, я ожидал увидеть нечто большое. Попадись мне такой на дороге – ни в жизнь бы не отличил его от простого валуна.

– И не сомневаюсь, – промурлыкал Распутин, бережно беря камень указательным и большим пальцами. – Ибо познать его истинные мощь и ценность способны лишь избранные.

– Итак, ты вернул себе свою драгоценную побрякушку, – произнес Семен. – Но, как я понимаю, нас ты просто так не отпустишь, верно?

– Ну разумеется! – фыркнул Распутин. – Однако расстрелять вас или стереть в порошок было бы слишком просто и милосердно. О, нет, вы доставили мне столько проблем, что скоро будете просто мечтать о смерти. Для начала я попрошу одного из моих дуболомов как следует нагреть щипцы…

– Сеня, Сеня, прием, как слышно? – раздался из рации на ошейнике взволнованный шепот Чарли. – Распутин сейчас рядом с тобой?

– Угу, – столь же тихо ответил Семен, глядя на болтающего старика, который перечислял все возможные способы медленной и мучительной смерти, аж глаза закатив от удовольствия. – Ближе некуда.

– Будь готов к плану «Б». Кодовая расшифровка: «Будь что будет!». Самое главное – хватай камень и петляй подальше чего бы тебе это не стоило. Про нас забудь.

– Вы чего задумали-то? – с подозрением спросил Семен, вдруг поняв, что слышит какой-то гул, доносящийся с потолка.