Тоже Sapiens

– Не говори глупостей, - сказала инженер, подходя к нему сзади.

Я показал бутылку, она зажмурилась в том смысле, что не сейчас. Обняла матроса со спины, и я услышал, как она говорит глухо, ему в китель:

– Не говори глупостей, милый мальчик. Ты даже без руки много кому нужен будешь.

Ладони её стали поглаживать сначала грудь матроса, а потом спустились ниже, к животу. Парень немного напрягся, смутился, но останавливать её не стал. Мы с фиттером тоже примолкли. Это какая-то штука женская? Вызывать ревность? Или она просто так доброту проявляет?

– Да повернись уже, - с каким-то нетерпеливым раздражением сказала она, и матрос послушался.

Она обняла его и стала гладить уже по спине. Теперь мы видели только затылок парня, а инженер вообще была закрыта им от нас, но по движениям головы было понятно, что они во всю целуются.

Фиттер долил себе в стакан и хмыкнул смущенно:

– Ну что, вот и разврат начался… - Очень зажато, явно только чтобы убить неловкое молчание, сказал он.

Я не ответил. Мне не нравилось, что она сошлась с матросом. Даже если это просто позлить меня. Я не собирался пользоваться её влюбленностью, конечно, но сейчас, когда она вот так вот… Это мне было откровенно неприятно.

По их дыханию и движениям стало понятно, что оба завелись. Матрос оторвался от неё и что-то тихо сказал. Она с придыханием от возбужденная ответила:

– Зачем? Тут все свои, - и они продолжили целоваться.

Смущенный фиттер взял бутылку, показал мне и, кивнув на дверь, предложил:

– Чего, пойдем тогда? Посмотрим ещё каюты…

Встать мы даже не успели. Инженер оторвалась от матроса снова и выглянув из-за его спины сказала, всё так же, с трудом, из-за тяжёлого дыхания:

– Зачем, ребята? Мы же теперь все свои. Всё хорошо. Лучше помогите ему мне удовольствие доставить…

Я не был уверен, что правильно её понял, но она сразу, словно специально, добавила:

– А я вам доставлю. Давайте, присоединяйтесь.

Мы с фиттером оба застыли. Я посмотрел на него, но мужик уже уставился на спину матроса, который о чём-то шептался с инженером. Так продолжалось какое-то время… короткое время. Очень короткое, если брать во внимание ситуацию. И потом фиттер поставил бутылку и стакан на пол, встал с дивана и подошёл к ним…

5

Вода в бассейне успела успокоиться после нас и теперь стояла абсолютно неподвижно, словно толстое-претолстое идеально чистое и прозрачное до самого дна стекло. Такое спокойствие меня раздражало, было в нём что-то неправильное. Вода должна быть живой. Я сперва на какой-то момент захотел разбежаться и прыгнуть в бассейн, не плавать даже, а просто нырнуть и почти сразу вылезти: лишь бы вода ещё какое-то время колыхалась после меня...

Я вспомнил, как незадолго перед ночью, когда псевдоинтеллект свихнулся, мы вот так же сидели здесь… Мы часто собирались, но тот раз почему-то запомнился. Мне что-то стукнуло в голову, и я тогда прыгнул с разбега, специально так, чтобы поднялось побольше брызг. Даже первого помощника окатил… Кто тогда ещё был? Навигатор, ветеринар с врачом и… И да, инженер тоже была с нами. Я ещё, кажется, тогда пошутил, что нас три на три и можно вместе потрахаться.

Сейчас нас аж три мужика на всего одну девушку, но ежедневным групповухам это не мешает. Я посмотрел на инженера. Она лежала на шезлонге, зачем-то в купальнике, причем своём этом, очень закрытом. После того, что она с нами делала хотя бы сегодня утром, он смотрится странно… Хотя, что-то в этом есть. Словно она переключается из скромницы в шлюху и обратно. Наверное, зря я не воспользовался её симпатией раньше. Ох, зря. Да и не страшненькая она, просто не очень симпатичная… А фигура у нее хорошая. Даже жаль, что теперь втроём ею пользуемся…

Я посмотрел на бесячую воду, потом на бутылку. Там было ещё прилично, но в стакан могло поместиться. Я налил почти до краёв, а что не влезло - допил прямо из горла. Буквально два больших глотка, потом закрыл бутылку крышкой и бросил в бассейн.

– Зачем?
– спросил фиттер.

– Потому что могу.

– Тоже подбешивает, когда вода не двигается?
– понимающе спросил матрос.

– Ага.

Недовольство фиттера подугасло, но он всё равно проворчал:

– Давай теперь всё засрём.

– Да чистая бутылка.
– Та покачивалась на воде горлышком вверх.
– Завтра придём сюда — выловлю. Лично.

– Завтра у нас по плану симбионта искать.

Точно.

– Ссссукаааааа, - я даже лицо ладонями начал тереть.

Как же надоели эти походы бесцельные. Найди сраную тварь в целом круизном надмодуле. Я поднял голову и сказал громко:

– Ассистент! Ну прости ты нам этого ублюдка? А? Ну они же неразумны! Хватит уже душнить, полетели домой! Он всё равно без них не выживет.

Ассистент молчал.

– Не хочет.
– Подытожил наше ожидание матрос.

– Надо искать, - сказал фиттер со вздохом.
– А то будем тут болтаться, пока жратва не кончится.

– Ну хоть двигатели включи и лети к дому, сука!
– Крикнул матрос.
– Потом самому же легче будет.

Ассистент молчал.

– Пидор, - презрительно бросил матрос и повернулся ко мне, протягивая бокал.
– Плесни из своего, не хочу в бар идти.

Я начал отливать и заметил краем глаза, как поднимается с шезлонга инженер. Она постояла немного возле него, а потом начала снимать с себя купальник. Не спеша, но и не нарочито медленно. Изящно, но не рисуясь... у неё очень хорошее чувство изящного было... очень хорошее.

Я закончил делиться выпивкой, поставил свой бокал на лежак и стал смотреть, что будет дальше. Даже вышагнув из купальника и выпрямившись, инженер не обернулась, так и продолжила стоять к нам спиной. Только повернула чуть голову и сказала:

– Ребят, на алкоголь не налегайте. Я хочу до ужина ещё разик потрахаться. Если что, я в нашей каюте.

И неспеша ушла.

6

Здесь, в полутёмном техническом помещении, среди переплетения труб и проводов, мне было, как ни странно, намного комфортнее, чем в пассажирских пространствах. Здесь пустота и тишина хотя бы не давили так сильно своей неуместностью. Да, был риск, что симбионт внезапно выскочит и набросится, и тут он был даже повыше, чем в коридорах и салонах, но ружьё, пусть и самодельное, уменьшало страх такого развития событий до небольшой фоновой тревоги. А вот ощущение мёртвой пустоты, заполнившей корабль, нельзя было ничем убрать.

Фонарь у нас был один на двоих. Рука у матроса уже почти зажила, он мог вполне сносно ею пользоваться, но фонарь по привычке брал я. Да и мне самому было комфортнее, когда я контролировал луч света, сам решал, какой угол подсветить, в просвет какого узла коммуникаций направить слепящее пятно, оставляя на дальней стене причудливую тень.

– Верёвку, верёвку ищи, - напомнил матрос.
– Он её сам не отвяжет.

– Узел может просто так развязаться, - возразил я, но больше для проформы, чтобы парень не сильно полагался на поводок.