Трагедии моря

Для него мое неожиданное столкновение с медведями было всего лишь необычным происшествием, для меня же — первой, навсегда запечатленной в памяти встречей с одним из самых великолепных, наименее изученных и наиболее преследуемых животных на Земле.

Весом до 600 килограммов и длиной до 3,5 метра, белый медведь — один из самых крупных сохранившихся наземных хищников. Он не имеет себе равных в ловкости и силе. Эрнест Сетон-Томпсон описал случай, когда белый медведь поймал в воде тюленя весом в пятьдесят килограммов и прыгнул на край плавучей льдины со своей добычей в зубах, «подобно норке, вытаскивающей на берег форель». Говорят, видели, как однажды белый медведь, убив белуху весом около двух тонн в ее родной стихии, выволок затем тушу за границу прилива.

Животное-долгожитель, белый медведь может прожить до сорокалетнего возраста. Он чувствует себя как дома и на твердой земле, и на плавучих льдах, где передвигается своим плавным шагом со скоростью до пятидесяти километров в час. Белый медведь способен перепрыгнуть через трехметровую трещину и взобраться на почти отвесную скалу или ледяной зубец. В воде он также движется с удивительным изяществом. Слой подкожного жира не только защищает его от холода и помогает держаться на плаву, но и позволяет неделями обходиться без пищи в голодное время; густой водоотталкивающий мех дает ему возможность подолгу находиться в ледяной воде, гибельной для любого другого члена семейства медведей. Огромные ластовидные лапы до тридцати сантиметров в диаметре сообщают его гладкому, обтекаемому туловищу движение в воде со скоростью до шести узлов. Нередко с кораблей, находившихся за 500 километров от ближайшей суши, наблюдали белых медведей, плававших без видимых признаков усталости.

Большинство из нас знакомо с этим существом по избитому клише: фото белого медведя, сидящего с печальным видом в жаркий день в бетонном бассейне городского зоопарка. Это изображение, видимо, должно облегчить самочувствие обливающегося потом человечества, внушая ему уверенность в том, что его страдания — ничто по сравнению с муками животного, привыкшего к царству вечного льда и снега. Поскольку, как гласит надпись под снимком, перед вами — полярный медведь.

Это название — исторически ошибочное употребление термина, вошедшего в обиход лишь в начале XIX века. Ранее это животное было известно как «белый медведь» [37] . В 1-м веке н. э. римляне называли его так, чтобы отличить от бурого собрата, обитавшего по всей Евразии. Еще задолго до христианской эры из наиболее ценных приобретений, тешивших гордое тщеславие царей и вождей племен, считались содержавшиеся в неволе белые медведи. Во времена средневековья их держали в своих великолепных дворцах даже христианские епископы. С незапамятных времен белые медведи считались олицетворением сверхчеловеческой мощи во всей умеренной климатической зоне Евразии. В хрониках японской империи 658.года н. э. говорится о том, что в Японии и Маньчжурии при императорских дворах белых медведей почитали как носителей сверхъестественной силы. Владыки рангом поменьше удовлетворялись шкурой, зубами или даже изогнутым когтем. Каждый из этих предметов считался ценным талисманом.

37

Некоторые жители приморских стран называли его также «морским» или «водяным» медведем. Когда наука впервые признала его существование в 1774 году, ему присвоили латинское наименование Ursus maritimus (морской), а не Ursus polaris (полярный).

Откуда же попадали в неволю эти белые медведи? Определенно не из арктических регионов, где они обитают ныне, ибо в те далекие времена эти места были Terra incognita [38] . Вполне очевидно, что европейские белые медведи, еще будучи детенышами, отлавливались на норвежском побережье вплоть до Бергена на юге или на берегах Ботнического залива в Балтийском море ^{58} . Медведи восточного происхождения поставлялись, по-видимому, с Курильских островов, где остаточная первичная популяция просуществовала до 1690-х годов. Меньше повезло медвежьим кланам Норвегии и Балтики. Обе эти популяции были истреблены еще до начала X века. Потом пойманные медведи (или их шкуры) доставлялись сначала из Исландии, а позднее из Гренландии. В 1253 году король Генрих III держал живого белого медведя в лондонском Тауэре и дорожил им как одним из своих ценнейших сокровищ.

38

Нечто неизвестное, неизведанная область (лат.). — Прим. перев.

В прошлом ареал белого медведя, очевидно, не ограничивался полярными областями Европы и Азии. Он обитал также и в Америке. В самом деле, первые путешественники, направляющиеся к северо-восточному побережью Нового Света, наиболее часто выделяли в своих описаниях именно белого медведя. И не потому, что он был в диковинку. Напротив, исторические данные свидетельствуют: белый медведь принадлежал к числу наиболее часто встречающихся крупных млекопитающих того времени.

В сагах северных викингов, плававших у побережья Лабрадора и Ньюфаундленда около 1000 года н. э., упоминается именно (и только) этот вид медведя. Торфин Карлсефни даже назвал «Белым Медведем» один из островов, расположенных к юго-востоку от Лабрадора.

Все другие документы, относящиеся к плаванию Джона Кабота [39] 1497 года, были утрачены, но до нас дошла все-таки карта того периода, на которой изображена его Prima Terra Vista [40] . На карте надпись: [Здесь] много белых медведей». Еще одно упоминание такого рода содержится в отчете о последующем плавании сына Кабота, Себастьяна. «Он [Себастьян] говорит, что там очень много медведей, которые питаются тресковой рыбой… медведи ныряют в гущу тресковой стаи и… гонят ее к берегу… это полагают причиной того, что такое множество медведей не беспокоит население страны [потому что они имеют так много рыбы для еды]».

39

Джон Кабот (примерно между 1450 и 1455–1499?) — итальянский мореплаватель, состоявший с 1490 года на английской службе. Достиг берегов Североамериканского континента в 1497 и 1498 годах. — Прим. перев.

40

Первая увиденная земля (лат.). — Прим. перев.

Большинство открытий первых португальских мореплавателей тоже известны лишь по древним картам. Например, на так называемой Мюн-хен-Португальской карте к западу от Ньюфаундленда имеется пометка: «Эту землю Гаспар Корте Реал… впервые открыл [в 1501 году] и привез домой лесных обитателей и белых медведей».

Самый ранний отчет о встрече здесь с белыми медведями содержится в описании плавания Жака Картье 1534 года. Один белый медведь был обнаружен на острове Фанк, где он питался, видимо, бескрылыми гагарками. На другой день после этой встречи судно Картье нагнало в открытом море еще одного белого медведя, и его люди убили зверя. Затем, исследуя залив Св. Лаврентия, Картье обнаружил медведей на острове Брион изолированного архипелага Магдален. Медведи, по всей вероятности, были белые, питались тюленями, моржами и морскими птицами, в изобилии водившимися тогда на островах Магдален.

Спустя два года после первого плавания Картье английское экспедиционное судно капитана Хора потерпело крушение в одном из фиордов южного побережья Ньюфаундленда. Ричард Хэклют, беседовавший с несколькими членами экипажа, пережившими кораблекрушение, рассказывает нам, что они видели «множество медведей, как черных, так и белых, из коих они несколько убили и употребили в пищу их мясо, оказавшееся совсем не плохой пищей». Примечательно, что это было первым упоминанием в ранних анналах о черных медведях, которые, будучи лесными обитателями, лишь случайно встречались на берегу. В то же время люди Хора проникли, по-видимому, довольно далеко в глубь страны по фиорду, который, возможно, был тем самым местом, что ныне зовется заливом Белого Медведя.

И это название не единственное. На карте Ньюфаундленда до настоящего времени не меньше двадцати заливов, озер, рек, бухт и островов значатся под названием «Белого Медведя». Вместе с еще большим количеством подобных географических названий на Лабрадоре они свидетельствуют о былом изобилии великолепного зверя в этом регионе.

Существование белых медведей на северном берегу залива Св. Лаврентия в прошлом подтверждается описанием злоключений Маргериты де ля Рош. Эта знатная юная француженка сопровождала своего родственника де ля Рок де Роберваля в 1542 году на судне, следовавшем в Квебек, чтобы основать там поселение. Однако «аморальное» поведение Маргериты и ее любовника в течение длительного перехода через Атлантику разгневало Роберваля, и он высадил преступную пару вместе со служанкой на острове Демонов — одном из островов Мекатина. Два года спустя Маргериту нашли там французские рыбаки, узнавшие, что ее любовник, служанка и рожденный ею на острове ребенок умерли. В дошедшем до нас описании упоминаются «белые, как яичная скорлупа, медведи», доставлявшие им немало хлопот.

Остров Демонов не был западной границей ареала белого медведя, встречавшегося по крайней мере до устья реки Св. Лаврентия. Интересно, что уже в 1930-х годах в прессе промелькнуло сообщение: вблизи озера Св. Жанны в верховьях реки Сагеней застрелена старая самка белого медведя.

О том, как далеко на юг расселялись белые медведи, можно судить по сообщению «о медведях, как черных, так и белых», Дэвида Ингрема, хотя сам он, по-видимому, никогда не бывал севернее Новой Шотландии. Даже на заре колониальных времен белые медведи обитали, видимо, южнее залива Делавэр, а уже в XVIII веке один медведь был застрелен в заливе Мэн.

Андре Тевет в своем описании залива Св. Лаврентия, датированном приблизительно 1575 годом, сообщает, что много белых медведей «совершало набеги на хижины [коренных] жителей и те были вынуждены рыть ямы, которые они покрывали ветками и листьями», вероятно пытаясь спрятать и сберечь свои съестные припасы.

Не одни коренные жители страдали от набегов белых медведей. В середине XVI века они здорово досаждали баскским китобоям, промышлявшим в Гудзоновом заливе: звери бродили в поисках добычи вокруг мест переработки китового жира, бесцеремонно хватая китовое мясо и ворвань, считая, видимо, что эти продукты принадлежат им по праву. Но, как сообщал Антони Паркхерст из Ньюфаундленда в 1574–1578 годах, избыток белых медведей имел и свои преимущества. Их было, писал он, «так много вокруг… что вы могли убивать их столько, сколько хотели, и мясо их по вкусу напоминало телячье». Однако, продолжал он, «такие же нахальные, [как местные лисицы], медведи среди бела дня без стеснения тащили у вас из-под носа вашу рыбу, хотя, как мне кажется, они не причиняли никому вреда, если только их не вынуждали к этому». Что Паркхерст имел в виду именно белых медведей, очевидно не только из его описания их поведения, а также из показаний Стефана Пармениу-са после кратковременного путешествия его в восточную часть Ньюфаундленда в 1583 году, который писал: «Медведи также появляются у рыбацких стойбищ, где их иногда убивают. Они кажутся мне белыми, судя по цвету их шкур».