Транквиландия или Горячий Тур по Колумбии

— Это кто такой? — спросил он, нервно поглаживая рукоять своего «Обригона».

— Это? — Санчез засмеялся, — Сраный бармен из сраного кафе! Я же сказал — не надо меня накалывать! Я буду говорить только с боссом наркокартеля!

— Послушай, легавый! — Леонсио явно начал терять терпение, — Мне плевать на старого пердуна Ортегу и его сынка! Я знаю, что вы давно закопали этого щенка! Что ты конкретно хочешь?

— Я хочу, чтобы вы были подо мной! — грубо отозвался Санчез, — Теперь я — король этих джунглей! Время Медельинского Картеля прошло, и теперь я — главный! Так что….

— ЗА РЕВОЛЮЦИЮ! ОГОНЬ!!! — раскатистый голос Меркадера раздался над карьером.

Раздался громкий свист, и один из «Хаммеров» наркокартеля вмиг превратился в пылающий огненный шар. Секунда — и такая же участь постигла фургон спецназа на окраине карьера. Я приподнялся над бруствером и открыл огонь в середину сделки. Леонсио выхватил пистолет, выстрелил в Санчеза и его приближённого и, стремглав, помчался к «Кадиллаку». Санчез рухнул, а моя очередь поразила липового заложника и одного из бойцов картеля. Полицейские вмиг смекнули, откуда я стрелял, и залпы из ружей выпалили в нашу сторону, но, к счастью, до нас они не дошли. Заработала СВД Каталины, с запада и с востока двинулись партизаны. Карьер вмиг превратился в зловещую канонаду смерти: свистели пули, гремели автоматные очереди и то тут, то там грохотали взрывы от гранат. Спецназ Санчеза почти весь полёг в фургоне, но парочке спецназовцев удалось выскочить, и теперь они сдерживали натиск Герильи, наступающих с запада. Я и Рауль перевели огонь на людей Санчеза, и под огнём наших винтовок полегли оставшиеся.

Этот бой на деле оказался очень скоротечным: спустя пару минут всё стихло, а обе стороны практически все были повержены. Мы спустились вниз к карьеру, пока партизаны окружали периметр, и двинулись к полицейским машинам. Навстречу нам выскочил чудом уцелевший полицейский, но тут из «Бьюика» высунулся Мауриньо и выстрелил своему товарищу в затылок из своего «Тауруса».

— Не стреляйте, я за революцию! — крикнул он, поднимая руки вверх.

Однако нас больше интересовал Санчез. Он лежал перед передней машиной, тяжело дыша и сжимая разряженный пистолет в окровавленной руке. На животе его обозначалось кровавое пятно, а вся его надменность и гордыня куда-то исчезли. Теперь же я видел жалкого и трусливого человека, который пытался цепляться за свою жизнь.

— Ах вы, суки! — залепетал он со стоном, — Вы знаете, кого вы пытаетесь поиметь? Я — шеф полиции Санто-Валверде и национальный герой!

— Заткни свою пасть, Санчез! — Рауль наставил свой восьмизарядный «Магнум» на распростёртого продажного копа, — Теперь ты получишь по заслугам!

— Вытащи меня отсюда, Десперо! — еле дыша взмолился Санчез, — Я дам тебе сто тысяч песо! О тебе забудут, тебя не будут больше разыскивать!

— Рауль, сделай одолжение, пристрели эту гниду! — попросил я.

— С великим удовольствием! — ответил Рауль.

Оставив Рауля вершить свою месть, я направился на другую сторону, к наркокартелю. Там, примерно в таком же положении полулежал Леонсио: его ранили несколько раз. Я пинком откинул «Обригон» от Леонсио и присел перед ним. Леонсио мгновенно узнал меня:

— Ааа, это ты, Эль Туристо! Ещё жив, собака?

— Да, — кивнул я, — Вот так всё и вышло, гринго!

— А я-то думал, что мы с тобой вместе сможем поиметь Ортегу. Он уже не жилец. А ты, значит, с партизанами снюхался, падла? Чего тебе у нас недоставало?

— Я не люблю торговлю наркотиками, Леонсио, — признался я, — Так что, ничего личного!

Щёлкнул затвор FA-MAS, и голова Леонсио попала в прицел винтовки.

— Давай, ублюдок, делай своё дело! — прохрипел Леонсио.

Я не мог отказать ему в этой просьбе и добил приближённого Ортеги одиночным. Если честно, был немного разочарованным. Ведь, в отличие от Санчеза, Леонсио не внушал мне неприязни, а скорее наоборот — вызывал некоторое уважение.

— Вот и всё! — проговорил я, возвращаясь к Раулю и Каталине. Они уже стояли в центре сорванной сделки. Рауль открыл кейс, в котором были деньги и показал содержимое кейса мне. Внутри лежали обрывки газет.

— Однако, все играли нечестно, — усмехнулся я.

— Эй, товарищ Рене, Рауль, — Меркадер спешил к нам, — Какого чёрта? Команданте сказал же — их брать живыми….

— Извините, капитан, — пожал я плечами, — Видно, задело этих ребят в перестрелке! Кстати, дона Мануэля нет среди погибших.

— Эх, плохо! — чертыхнулся Меркадер, осматривая поле брани, — Ладно, отдыхайте! Утром подъезжайте к комендатуре, и команданте решит, что вам делать.

— Ну как, товарищ Меркадер, всё удалось? — улыбаясь своей мерзкой улыбкой, приближался к нам Мауриньо.

— Да уж, — нахмурился Меркадер.

— Я и Рауль поедем с Мауриньо, — произнёс я, — Каталина, ты езжай с Сонни за нами следом!

— Хорошо, милый! — поцеловала меня в щёку Каталина.

— Куда мы поедем? — поинтересовался Мауриньо.

— К команданте, куда же ещё? — поднял я вверх брови, — Надо же нам обсудить раздел провинции после этой операции.

— А, ну тогда прошу, — Мауриньо указал на свой «Бьюик Аполло», — Поехали!

Мы сели в его машину: Рауль справа спереди, а я сзади. «Бьюик», скрипя подвеской, выехал из карьера и устремился прочь от карьера.

— Давно уже пора поменять себе тачку! — рассмеялся Мауриньо, — Вот теперь, когда я стану шефом, точно поменяю!

— Да уж, тебе пора её поменять! — закивал головой Рауль.

Однако словоохотливым малым оказался Мауриньо. Или же эйфория о том, что теперь он станет новым шефом полиции настолько сильно заняла его сознание, что он болтал без умолку.

— Эй, Мауриньо! — негромко спросил я, — А что же с Мигелем будешь делать?

— Смеёшься что ли, гринго? — обернулся Мауриньо, — Он ещё утром остыл, так что не переживай! Ортега не узнает, кто убил его сына. Эх, жаль, что мы не смогли до него добраться….

— Жаль, — вторил ему я.

Мы постепенно приближались к Эсперито. Рауль посмотрел на меня пытливым взглядом, и я многообещающе кивнул. Рауль улыбнулся и внезапно произнёс:

— Тормозни-ка, гринго, мне отлить надо!

— Ну, раз надо! — добродушно отозвался Мауриньо.

«Бьюик Аполло» остановился у обочины, рядом с небольшой полянкой. Джунгли даже ночью не могли утихомириться.

— Ну, я скоро, — произнёс Рауль, поглядывая на меня в зеркало заднего вида.

Мауриньо кивнул, до последней секунды уверенный, что он в безопасности. Всё это время я держал «Кольт» взведённым, и резко приставив его к голове продажного копа, нажал на спуск. Мауриньо рухнул на руль, а я был оглушён этим выстрелом.

— Вот чёрт! — Рауль вытирал со своего лица чужую кровь, — Неужели нельзя было его задушить или прирезать?

— Пистолетом вернее, — не сразу услышал его я, — Выходим!

Мы вышли из «Бьюика» и направились к «Бернадетте», которую Каталина остановила в нескольких метрах от нас.

— Почему эти придурки думают, что под полицейским значком они — в безопасности? — удивился Рауль, — Да, это был приказ команданте или же твоя инициатива?

Я молча кивнул и улыбнулся зловещей улыбкой. Приказ приказом, а Мауриньо в любом случае был бы трупом, даже если мне приказали оставить его в живых. Просто этот ублюдок хоть и был рангом пониже шефа Санчеза, но был стопроцентно уверен в своей безнаказанности. Вот я его и обломал и, можно сказать, что его убийство принесло мне эстетическое удовольствие. Этой ночью моя чёрствая душа стала ещё более чёрствой.