Травоядный. Том III

— Ты ведь и сама всё понимаешь. Притворяешься, будто есть иной выбор, но в глубине — понимаешь, — ответил я и ускорил шаг, направляясь к голове колонны.

Вёл зайцев Хатис, облачённый в достаточно тяжёлые доспехи. Найти полный комплект было проблематично, а вот собрать его, снимая разные элементы с разных хищников, не составило труда. Потому он хоть и выглядел странно в разного вида элементах. Но при этом был куда более массивным и внушительным. Потому-то я и поставил его вперёд. Такая громила никак не напоминает зайцев.

— Хат! — бросил я.

— Да? — неуклюже повернув голову в закрытом шлеме с тонкими дырочками для глаз, отозвался он.

— Надо ускориться, — просто потребовал я, не вдаваясь в подробности.

— Понял!

И мне чертовски нравилось, что он не задаёт лишних вопросов. А ещё…

— Быстрее, еб*чии дети Наиры! Шевелите задницами, иначе высеку до костяшек!

…У него был актёрский талант. Как там говорится? Талантливый человек талантлив во всём? Вот это было про него.

Мы перевалили через бугор и петляющие дороги, те самые, по которым я недавно бежал, а теперь возвращаюсь. И, наконец, вышли к нашим старым-недобрым баракам. Деревянные халупы, компостные ямы, длинное деревянное здание, заменявшее столовую, и виднеющаяся вдалеке кузница, из трубы которой всё ещё не шёл дым. Это всё было их миром совсем недавно, и моим тоже, пусть я и был лишь гостем. И если те, кто ещё был в кандалах, со страхом смотрели на свои домишки, пленниками которых они были с рождения; другие, давно позабывшие вонь и утренние вопли надсмотрщиков, глядели с отвращением на эти символы узаконенного рабства.

«Улицы пусты, хорошо. Нечего тут делать, когда рабочий день в самом разгаре, — отметил я. — Дальше поля и сады — там даже в обычное время нет народа, а сейчас и подавно».

Мы без проблем прошли колонию, тянувшуюся на километры раскинутых домиков. Где-то вдалеке высилось более внушительное здание, и я заметил, как на него смотрит Шайя, хотя остальным не было дела. Я замечал его раньше, но оно значения для меня не имело. И всё же я спросил:

— Что там?

Она вздрогнула, шла на несколько шагов позади и быстренько поравнялась со мной.

— Там… большинство женщин, — сказала она с явной печалью, — И дети, они тоже там.

«Ах, помнится мне, говорили, что молодняк содержится отдельно. Значит, там и матери, — у меня невольно пробежали мурашки, — Они разводят травоядных как животных… контролируют их популяцию таким мерзким способом».

— А мужчины, они тоже там? — спросил я.

Она покачала головой и ответила:

— Нет, их туда приводят, и они уже не возвращаются. Я была там один раз. Там только женщины и дети. Живут словно…

— Свиноматки?

Она горестно кивнула.

— Если бы мы только…

— Что? Спасли бы их?

— Я просто…

— Шайя, мы не можем им помочь. У нас недостаточно сил для этого, времени нет, да и это просто самоубийство.

Она тяжело вздохнула, опустила голову, на её глазах навернулись слёзы.

— Мы ведь сбежим, но… ничего не изменится, — запинаясь, всхлипывая проговаривала она, — Тут всё останется так же! Они вырастят новых рабов, этот круг продолжится!

— Думаешь, ничего не изменится? — спросил я, — Мы сбежим, станем свободными. И поверь, это они скрыть не смогут. Легенда о зайцах в джунглях не умерла, и мы создадим новую, — говорил я, не то чтобы веря в какую-то высшую цель нашего побега, но суть оттого не менялась, — Они узнают, что есть шанс. Что у травоядных есть силы бороться.

Она молчала и просто шагала рядом. Впереди виднелся город, правее — квартал надзирателей. Нас окружали поля и сады, маленькими точками на них работали травоядные. Они вырывали сорняки, копали и собирали плоды на благо империи Дигор, во славу Первого хищника. И никто из них даже не подозревал, что по дороге совсем рядом идут их собратья. На лицах многих выступила странная гордость и боль одновременно. Они видели своих собратьев, понимали, что на закате они вернуться в бараки, лягут спать лишь ради того, чтобы на следующий день повторить тоже самое. Судьба животных.

— Когда-нибудь это прекратится? — прошипела Шайя уже без грусти, а со злобой.

«Это прекратится лишь с падением империи Дигор», — подумал я, смотря в даль на бескрайние поля.

— Да, — неожиданно даже для себя ответил я.

— Правда?

Тут уж я ничего не сказал, ибо и сам не знал.

Вскоре уже появились ворота. Тот самый первый рубеж. И сейчас двое привратников смотрели прямо на нас, чётко следили за тем, как мы двигались к ним. И я ощутил страх невольников.

— Не бойтесь! Они чуют страх! — бросил я.

Но они были не в силах сопротивляться, только псевдонадзиратели сжали кулаки, мужаясь.

— Идём ровно! Уверенно двигаемся, не мнёмся и не замедляемся!

Я быстренько нагнал громилу Хатиса и дал указания:

— Если спросит чего, говорить будешь только ты, — сказал я твёрдо, — Понял?

Хатис кивнул.

Чем ближе мы подбирались, тем отчётливее я ощущал, как им страшно, и надеялся, что этот страх спишут на естественную реакцию.

— Если что-то пойдёт не так… будьте готовы биться. — проговорил я громко, но не слишком.

Руки зайцев сами скользнули к рукоятям мечей и кандалов, повисли на ремнях.

«Левый — худой и высокий, издалека выглядит как леопард, — рассматривал я привратников. — А вот правый очень даже большой. Медведь или… бл*ть».

Нас отделяло не больше сотни метров, когда я рассмотрел, кто был правым привратником. Это был тот самый полярный волк — Уггель, который пообещал сразиться со мной вновь. И я не сомневался, что он узнает мой запах. Чёрт возьми! Если в прошлый раз он нас отпустил, в этот раз я в этом сомневаюсь.

— Слушай все! Я пойду вперёд, а вы продолжайте идти сквозь ворота, не останавливайтесь, чтобы не произошло! — приказал я и ускорил шаг.

— Марк! — попыталась окликнуть меня Шайя, но я даже не обернулся.

Сразу же потянул энергию, развязал все каналы, одновременно наполняя тело и дымом, и ветром. В той битве у этого волка не было дара, но он и так был до ужаса силён. Если бы не мой опыт и знания, я бы не победил. А если он пробудил Дар — теперь я и не знаю, какая меня ждёт битва.

Я ускорился, ноги оттолкнулись, и я рванул вперёд подобно порыву ветра! И остановился вплотную к одноглазому волчаре, так, что стоит протянуть ему руку, и он ухватит мою шею.

— Ты вернулся, значит! Ха-ха! Какой смелый! — прогремел он, тут же поняв, кто я.

— Угг, знакомый твой? — спросил леопардид.

— Гес, иди как погуляй минут десять, мне нужно с ним потолковать наедине, — потребовал волк.

— Подожди, мы не можем…

Глаза волка налились кровью, мышцы напряглись.